Оставшееся до отъезда с каньона Чарын время я наведывался к закрытому муравейнику. Никого возле него нет, никто не стучится в закрытую дверь: она была заперта, когда решительно все оказались дома. Но как об этом стало известно подземным жителям?

Мы расположились в ложбинке между скалами, возле глубокого каньона Капчагай, на дне которого протекает река Или. Рано утром после первого жаркого летнего дня, выглянув из палатки, я вижу рой мелких насекомых. Он поднимается кверху и тогда на светлом небе мечутся черные точки. И когда они опускаются в ущелье, на фоне коричневых скал, погруженных в тень, вспыхивают мириады золотых искринок. Маленькие пилоты, сбившись кучей, то выстраиваются высоким столбом, то сплющиваются в узкую ленту, то рассыпаются в стороны, то сбиваются в тесный беспорядочный клубок. И все это дружно, сразу, по какому-то мановению, наверное, по особым сигналам, выработанным многими тысячелетиями.

В хаосе мечущихся темных точек некоторые из них совершают резкие маятникообразные движения из стороны в сторону или сверху вниз. Это тоже имеет какое-то значение. Глядя в бинокль, я поражаюсь тому, что полет каждого насекомого в отдельности воспринимается зрением как пунктирная линия, состоящая из отдельных разорванных друг от друга изображений. Отчего так, понять трудно. Надо посоветоваться с физиками. Быть может, полет настолько быстр, что глаза улавливают только отдельные участки движения, или это особая форма вибрации во время полета ради того, чтобы звучать. Но рой… безмолвен. Не слышно даже нежного звона крыльев. Но, кто знает, быть может мы глухи к нему, не способны его уловить, а для тех, кому он предназначен, он кажется громким призывом, оглушающим ревом множества голосов?

Стараясь разгадать секрет воздушных танцев крошечных насекомых, я до боли в глазах всматриваюсь в мечущиеся точки. Разрешить загадку может только киноаппарат со сверхскоростной съемкой…

Но кто же такие пилоты? Все эти эволюции в воздухе, падения, маятникообразные броски так хорошо мне знакомы по сибирским лесам, кишащим грибными комариками. Но откуда им быть в сухой пустыне? Взмах сачком — и на белой ткани я вижу крошечных черных муравьев с синеватыми крыльями. Плагиолепус-пигмей, мой хороший знакомый!

Плагиолепусы-пигмеи — самые маленькие муравьи в нашей стране. Они незримо существуют в пустыне, на самых сухих и безжизненных ее участках, малопригодных для других муравьев. Их гнезда располагаются под камнями, а ходы в жилища крохотные. Они их не роют, а, расталкивая в стороны землю, пробираются в ней как в зарослях густой травы. Благодаря ничтожным размерам плагиолепусы-пигмеи никому не нужны как добыча и, вероятно, никому не мешают жить. Быть может, только поэтому они так многочисленны.

Всю весну крошки плагиолепусы без устали трудятся, воспитывая крылатых самцов и самок, потом, когда над пустыней на все лето засияет жаркое солнце, все сразу выпускают своих питомцев.

Рои продолжают бесноваться. Вот рой почти упал на землю и коснулся раскидистых тенет паука-трубача. Тенета вздрагивают от множества трепещущих крыльев, покой паука нарушен, он выскочил из своего темного логовища и бегает в волнении по паутинной ловушке. Что ему, такому большому, делать с попавшейся мелюзгой?

Самки тоже справляют в это утро брачные пляски. Я только не сразу их заметил. Грузные и медлительные, они залетают одна за другой в рой и, облепленные самцами, падают на землю. Земля кишит крылатыми муравьями. Здесь уже немало мертвых самцов, тех, кто выполнил свое жизненное назначение. Быть может, сам по себе рой служит только ради призыва самок, вся же брачная жизнь протекает на земле?

Выше всходит солнце, жарче его лучи, короче тени от коричневых скал. Все чаще и чаще прилетают самки, и, когда рои неутомимых муравьев редеют, они начинают сливаться вместе. Теперь над всем скалистым распадком, нависшим над угрюмой пропастью Капчагай, остался только один рой. На земле же продолжают копошиться муравьи, брачный полет сменяется брачными поисками. Время от времени отяжелевшие самки поднимаются в воздух и разлетаются в разные стороны. Им предстоит трудная задача основания нового муравейника.

С каждой минутой становится все жарче. Муравьи прячутся в тень. Термометр показывает тридцать градусов. Еще выше поднимается солнце и повисает над жаркой пустыней. Из ущелья начинает дуть сильный порывистый ветер. Брачный лет и поиски муравьев-крошек прекратились до следующего утра. Пройдет еще два-три дня, самки сбросят свои фиолетовые крылья и начнут искать убежища. Самцы все до одного погибнут и тогда в муравейниках потечет будничная жизнь, пока не наступит новая весна в пустыне.

Вчера мы бродили по склонам каменистых холмов ущелья Капчагай и, поднимая камешки, удивлялись: под ними всюду молодые крылатые самки муравья пигмея. Где же самцы, куда они делись, неужели они прежде времени вылетели на волю и где-то дожидаются появления своих крылатых подруг? Сегодня удивляемся еще больше: на каменистых холмах возле Куртинского водохранилища под камнями в одних и тех же гнездах и крылатые созревшие самки, и еще желтые, только что выбравшиеся из куколок самцы.

Непонятные порядки у муравьев-пигмеев! Придется тщательно поискать. Наконец, в одном месте под камнями одни самцы и ни одной самки. Тогда картина брачных дел крошечного муравья становится понятной. Муравьи-пигмеи живут большими колониями. Целая гора из множества гор занята в действительности одним большим содружественным муравейником, хотя как будто все общество малышек разбито на отдельные семьи, каждая из которых занимает свой камешек, свои особенные ходы.

Слово «инбридинг» не найти в словаре русского языка. Оно употребляется генетиками и обозначает внутрисемейное скрещивание. Инбридинг вреден для потомства и ведет к вырождению.

Муравьи воспитывают в муравейниках крылатых самок и самцов. Но не допускают между ними скрещивания. Для этого крылатым муравьям надо обязательно выбраться на простор, под горячие лучи солнца, и хотя бы немного полетать. Таков уж порядок, установившийся в муравьиной семье. Но как избежать внутрисемейного скрещивания в природе, если самки и самцы, происходящие из одной семьи, могут встретиться вне муравейника? Для этого у каждого вида существуют свои правила поведения: одни муравейники выпускают сперва самок, а потом самцов, или, наоборот, другие воспитывают только самцов или только самок.

Каждая колония пигмеев устанавливает неясным для нас путем собственные правила. Одна поставляет только крылатых самок, у нее нет ни одного самца. Другая колония, иногда удаленная на большое расстояние от первой, наоборот, воспитывает только самцов. И, наконец, есть колонии, которые воспитывают вместе и самок и самцов, только одни из них в развитии отстают от других и вылетают в разное время, не встречаясь друг с другом. Так муравьи-пигмеи избегают вредного для своего рода инбридинга.

Все это понятно. Но как устанавливается и поддерживается такой порядок?

По реке Или прошел паводок и отложил на низких берегах толстый слой ила. Наводнение разрушило подземные жилища муравьев, и многие из них затеяли переселение на новые места. Стали переселяться плагиолепусы пигмеи, выбрав для нового жилища местечко повыше.

Суматоха у переселенцев необычная. Муравьи мечутся в обоих направлениях: кто бежит в старое жилище, кто — в новое. К чему, зачем, для чего? По светлой земле протягивается темная и плотная полоска муравьев. Обычно так бегают муравьи-крематогастеры. У пигмеев же тропиночную лихорадку мне приходится видеть впервые. Что бы это значило?