— А нельзя ли обойтись без этого? Есть же лекарства, новейшие приборы. Я заплачу любые деньги.

Доктор поморщился.

— Деньги здесь ни при чем. Взгляните. — Доктор включил проектор. — Видите затемнение?

Бежин пригляделся.

— Это?

— Да. Возможно, это опухоль. Возможно, злокачественная, возможно, нет. Возможно, она давит на функциональный центр. Возможно, именно это нарушает функцию зрительного нерва.

— А возможно, и нет? — уточнил Бежин. — Возможно. Возможно, опухоль будет увеличиваться, а возможно, законсервируется или вовсе рассосется. В первом случае, возможно, пациента ожидает слепота, возможен и летальный исход.

— Вы все время говорите, возможно, доктор. Неужели современная медицина не может что-нибудь сказать точно? Я заплачу… — Бежин полез за бумажником.

— Возможно, точно вам что-нибудь скажет патологоанатом, — рассердился доктор. — А они, насколько я их знаю, взяток не берут.

— Извините… — Бежин закрыл руками лицо.

— Зачем вы носите линзы? — спросил доктор. — У вас же отличное зрение.

Бежин махнул рукой.

— Долго рассказывать. Так что же вы тогда тянете? Делайте эту чертову операцию!

— Жду, — вздохнул доктор.

— Чего?

— Не знаю. Видите ли, юноша, то что я вам рассказал относится к области пусть неточной, но науки. А я жду чуда.

Бежин взглянул на доктора как на сумасшедшего. Сестра усмехнулась.

— Не бойтесь, он не кусается.

— Бывало, когда это проходило само по себе. От сильных душевных потрясений.

— Каких? — спросил Бежин.

— Иногда помогает смерть близкого человека. Любовь. Или, скажем, беременность.

— И долго вы намерены ждать?

— Чудо зависит не от меня, а от Него. — Доктор показал наверх.

— Спасибо, — Бежин встал. — До свидания.

— До свидания, — сказал доктор. — Перед операцией вам, возможно, придется подписать этот документ.

Сестра протянула бумагу.

— Можете взять с собой и внимательно ознакомиться.

— Хорошо. — Бежин вышел.

— Хотел бы я, чтобы у Лизаньки был такой муж, — сказал доктор.

— Он и есть ее муж, — сказала сестра.

— В профессиональной фотолаборатории поставить неправильно негатив невозможно чисто технологически, милая, — сказал доктор.

Павлов находился в депрессии. Он был небрит и неопрятен, покрасневшие глаза смотрели зло. Стол был заставлен пустыми бутылками из-под сухого джина, засыпан сигарным пеплом. Он сидел в одних трусах, взгромоздив грязные босые ноги на стол. В комнату вошла проститутка.

— Чего тебе? — спросил Павлов.

— Сергей Сергеевич прислали, — сказала она. — Для удовольствия.

— Уйди.

Павлов сказал это так, что девушка немедленно вышла. Он неаккуратно, разламывая, затушил сигару, набрал номер.

— Слушай, Широков, меня уже тошнит от твоих бездарных блядей! Где твой гребаный киллер?! А кто знает? Твое подожди я слышу уже сто двадцать пятый раз! Может, я вам уже не нужен? С этой сукой мне все ясно, я с ней поговорю, когда вернусь, я ей придумаю наказание. А что же ты? Может, этот актеришка тебе дороже, чем я?! Может, у тебя с ним роман?! Ладно, но кто тебе позволил пускать его в мой бизнес? Что значит побалуется? Бизнес, это не баловство! С делами Червонца разобрался? Денег заработал? Пусть он засунет эти деньги себе в задницу, понял? Если он не появиться на этой неделе, я выйду и своими руками задавлю его, ее и самого Левушку. Не знаю как, но я это сделаю! И насчет тебя подумаю! Все! — он бросил трубку. В дверях снова появилась проститутка. — Вон! — заорал Павлов.

— Я только прибраться хотела, — сказала она.

Павлов швырнул в нее бокал, и он вдребезги разбился о вовремя закрытую дверь.

В будке на крыше Левко обмотал тротиловую шашку детонационным шнуром, вставил электровзрыватель, поместил устройство в массивный стальной контейнер, завернул крышку. Выходящие из контейнера детонационный и электрошнуры были намотаны на катушку за его спиной. Наладив альпинистское снаряжение, он спустился вниз, в вентиляционную шахту. На стене, где по его расчетам находилась квартира Павлова, он широким скотчем закрепил детонационный шнур, образовав замкнутый прямоугольник. Проделав это, он нажал кнопку пускового устройства. Электрический импульс, пробежав по проводам наверх, взорвал электровзрыватель, а тот в свою очередь — тротил. Контейнер подпрыгнул, издав глухой хлопок, но шашка, не способная разнести броневую сталь, отдала всю энергию взрыва детошнуру. Мощная волна энергии покатилась по нему обратно вниз. Здесь взрыва вообще не было слышно, и, как будто бы, ничего не произошло. Однако, хрупкая гипсолитовая стена шахты в месте соприкосновения со шнуром дала сквозную трещину. Левко потянул за шнур, и гипсовый прямоугольник бесшумно вышел из стены и полетел вниз. Перед ним открылся просторный проход в комнатку домработницы Павловых, где хранились ведра, тряпки и прочие хозяйственные принадлежности.

Бежин и Савинов разговаривали в кабинете.

— Ты просишь слишком много, — сказал Бежин. — Зачем столько арматуры? Это не декорация, а какой-то Чернобыльский саркофаг. По деньгам, по крайней мере, столько же выходит.

— Какое ты имеешь право судить режиссерский замысел, Бежин? — возмутился Савинов. — Кто ты такой?

— Я ничего не имею против замысла. Меня пугает его стоимость. Гертруду мог бы взять и подешевле. Вон их сколько ходит, только свистни. У нее текста-то — тьфу. Или ты ей не только за текст платишь?

Савинов обиделся.

— Ты за кого меня принимаешь? Мне тех, что на свист бегут не надо. А эта на меньше не соглашалась. Зато она сможет целый год работать не дергаясь. Да что я тебе рассказываю? Ты же сам актер. Что ты денег жалеешь? Не твои же.

Бежина покоробило.

— И не твои, кстати, тоже. Если бы хватило моих, я бы слова не сказал. А по твоей смете получается, что нужно вынимать деньги из оборота фирмы. Нормальные коммерсанты себе этого позволить не могут.

— Андрюша, что ты такое говоришь?! — поразился Савинов. — Ты не коммерсант, ты артист! Или ты забыл, сколько лет мы лелеяли мечту поставить свой спектакль? А это Шекспир! Мечта всей жизни! И ты будешь играть Гамлета! Неужели мыслимо говорить при этом о деньгах?

— Мыслимо, Володя. Но дело не в деньгах. Я, вообще, сомневаюсь, хочу ли я этого.

— Ты не хочешь играть Гамлета?!

— Я сомневаюсь, — поправил Бежин.

Савинов горько усмехнулся.

— Значит, ты предпочитаешь играть за деньги роль крутого бизнесмена, нувориша, миллиардера?

— Деньги ни при чем, — повторил Бежин. — Я сомневаюсь.

— В чем?

— В том, что я, вообще, играю. Ладно, давай еще раз посчитаем.

Он подсел к компьютеру.

— Может, удастся выйти на приемлемую сумму. Арматуру, кстати, можно было получить по холдингу.

В отражении экрана монитора ему привиделось движение в щели двери.

— Лиза, — крикнул он. — Это ты?

Хлопнул глухой выстрел, но вслед за ним грохнул пробитый пулей экран, посыпалось стекло. Бежину удалось распластаться на полу, следующим движением он бросился на Левко, свалил его на пол. Бежину удалось бы одержать победу, поскольку он завладел оружием. Но между ними оказался ничего не соображающий Савинов. Он топтался посредине кабинета, а противники ходили вокруг него. Левко умудрялся кружить так, что его нельзя было достать, не неуклюжего режиссера.

— Падай! — крикнул Бежин. — Ложись, дурак!

Савинов, втянув голову в плечи, неловко присел на корточки. В дверях появилась Илзе, вышедшая из душа, невидящим взглядом окинула кабинет. Она была также свежа и привлекательна, как в день их первой встречи. Левко прикрылся ею, схватив за влажные волосы. В руках его появился нож.

— Будьте любезны, отдайте пистолет вашему другу, — попросил Левко. — Иначе, мне придется отрезать даме голову.

Бежин отдал оружие Савинову.

— Уберите нож. Кто вы такой? Что вам от меня надо? Если денег, то я отдам все, только отпустите женщину.