- На что я надеюсь? Например, на то, что вы предпочтёте быструю смерть медленной. Или на то, что вы захотите узнать, под какой из трёх шрамов на груди вашего друга вошёл клинок.

- …откуда шрамы?

- Цена ухода из секретной службы Гайрата, - Джамит состроил горделивую гримасу. Я рассмеялась, украдкой любуясь его великолепной фигурой. Три росчерка - следы от клинков - ничуть не уродовали смуглую кожу. Скорее, придавали игроку некий шарм…

- У вас всего несколько дней, чтобы добиться от меня ответа. А вдруг продержусь? - я не могла смотреть генералу в глаза, поэтому изучала его письменный стол. На нём были аккуратно разложены рисунки Илиса. Испачканные в крови.

- По вашим глазам вижу, что счёт дням вы потеряли. Их осталось немного, верно. Ваша команда обезврежена, но я не сомневаюсь в том, что за вами кто-то стоит. Видите, мы играем в открытую. Кстати, в совете бытует мнение, что вы были сами по себе. Этакие рыцари его величества, - Атрес фыркнул, но взгляд его я чувствовала кожей.

В открытую? Хорошо. Не ожидала от вас, генерал. Вы только что проиграли хорошую карту. Вы могли бы хоть что-то угадать в моём лице, высказав ваше «смешное предположение». Но не в тот момент, когда мне действительно всё равно.

- Конвой! - генерал и сам понял, что ошибся. Сегодня конструктивного разговора не будет.

Пятеро стражей вошли в кабинет, отвязали меня от стула и завязали глаза.

- Тронете без разрешения - четвертую, - услышала я голос Атреса, и меня вывели прочь.

Дорога та же, ступеней между пролётами по семнадцать. Ступени длинноваты. Драться на такой лестнице удобно, а вот бегать по ней - не очень.

Повязку с глаз сняли только в камере. Дорогу в кабинет, впрочем, я теперь легко найду с закрытыми глазами. С открытыми - не факт.

В голове сейчас была одна мысль - потянуть время. Подождать, пока нормально затянутся раны, и добраться до горла миртерца. Отомстить. За команду. За Илиса. За Джамита… За тигрёнка? На него меня уже не хватит. Судя по состоянию ран, я здесь больше суток. Значит, до дня Дракона восемь дней.

«Ещё целых восемь дней!» - встрепенулся внутренний голос и забился обратно в угол, напуганный хлопнувшей дверью. Я осталась в полной темноте и тишине.

Сквозняк скользнул по лицу. Разбудил. А лучше бы не просыпаться… Я ощупала перевязки. По крайней мере, уже ничего не болит. Лекари, штопавшие мою шкуру, всегда удивлялись той скорости, с которой эта шкура заживает.

За дверью послышались шаги, и на пороге появился вчерашний конвой. В этот раз бойцы просто молча связали меня и повели прочь. Я вовремя вспомнила, что во время связывания нужно напрячь все мышцы, и теперь верёвки висели на мне довольно свободно. Впрочем, снять их вряд ли удастся. Всё-таки эти наёмники своё дело знают.

Те же лестницы, те же коридоры, так же, с завязанными глазами. Видимо, для того, чтобы я не могла посмотреть в окно.

- Попробуем поговорить ещё раз, - спокойно предложил генерал, когда меня привязали напротив него. Повязка с глаз была снята, и нас оставили наедине.

- Рад, что горе вас не убило, - Атрес посмотрел на меня поверх составленных кончиков пальцев. - Как-никак, вы мой единственный источник информации. Почти.

Я не подала виду, но последнее слово обожгло. Не верь ему, Лиа. Ты сама пользовалась этим приёмом на допросах - погрузить в отчаяние, потом дать надежду.

- Я всё ещё жду добровольного рассказа. Кому вы служили? Что успели рассказать? Вы удивительно быстро восстанавливаетесь, поэтому к завтрашнему дню, я думаю, восстановитесь достаточно, чтобы выдержать пытки. Так что, сегодня ваш последний шанс на лёгкую смерть.

- Смерть лёгкой не бывает, генерал.

- Всё познаётся в сравнении.

- А мне не с чем сравнивать.

- Как лишённый права на жизнь находит себе серьёзную поддержку?

- Я не просто лишённая права. Я капитан секретной службы сильнейшего государства на материке. Вы думаете, мало желающих оказать мне покровительство?

- Миртер вам покровительства не оказывал точно.

- Ну да. Вы бы знали, - нарочито серьёзно, «с пониманием» сказала я.

Левый ус раздражённо дёрнулся. Вот и отлично. Я всё-таки вывела вас из себя. Ошибитесь, генерал. Если хоть кто-то из них жив…

- Уважаю вашу силу, капитан, - Атрес прищурился. - В вашем положении пытаться играть со мной - смело.

- Вы начали первый. Я тоже работала в секретной службе. Скажу прямо. Ценная информация для вас у меня есть. Пытать меня - ваше право как победителя. Но пока я не увижу свою команду, говорить я ничего не буду. Если их всех, как вы сказали, нет в живых, я хочу видеть их тела.

- Не в ваших интересах ставить мне условия.

- Не в ваших интересах мои условия не принимать, - холодно отозвалась я. Уходит от ответа. Значит, есть маленькая вероятность, что кто-то жив. Может, даже все. Хотя смерть веду я видела своими глазами…

- Я, конечно, могу показать вам тела. Мы их пока храним. Но смысл? Я ведь прекрасно понимаю, что вы можете не сказать мне ничего. Или сказать не то. Я думаю, пытки несколько эффективнее. По крайней мере, до сих пор они меня не подводили.

- Тогда до завтра, генерал, - я рванулась на верёвках, попытавшись встать. Конечно, не вышло, но я и не надеялась. Я хотела показать ему, что первая заканчиваю разговор, когда захочу. А вот это мне удалось. Генерал метнул в меня неприязненный взгляд и позвал охрану. Пятеро наёмников появились мгновенно. Двое стали меня отвязывать. Третий, старший, подошёл с повязкой в руках.

- Вепрь, подойди, дам пару ценных указаний, - позвал его генерал.

Старший мгновенно выполнил приказ, так и не завязав мне глаза. Атрес, сосредоточенный на своих мыслях, махнул рукой, и четверо оставшихся бойцов повели меня прочь из кабинета.

Коридор оказался просторным, с высоким сводчатым потолком и сложенными из серого камня стенами. Узкие стрельчатые окна делили его на густые полосы света и тени. Проходя мимо окна, я бросила взгляд на улицу. Мои предположения оказались верными. Яркой синевой блистал залив. Далеко на противоположной стороне виднелись мачты и стрелы подъёмников. Я вспомнила роскошные улицы южного берега. Похоже, я нахожусь в том высоком сером дворце, который однажды видела с борта корабля. Только в нём, пожалуй, мог быть вот такой коридор.

Меня грубо толкнули в спину, чтобы не задерживалась. Через несколько шагов коридор закончился знакомой ногам лестницей. Широким и пологим винтом она закручивалась вниз и вверх. Да, три этажа - это точно тот дворец.

Мы спустились на первый этаж, и я заметила, что на лестницу выходят не только главные коридоры. Круглые стены лестничной башни были увешаны гобеленами с изображениями моря и кораблей. Один из гобеленов покачивался, словно из-за него дуло. Да так, похоже, и было. За ним или открытая дверь, или отдушина. А на полу, там, где бахрома гобелена щекотала пушистые края ковра, лежал брошенный кем-то бутон белой розы. В сердце кольнуло. И кому бы здесь её ронять? Вихрем пронеслось в голове последнее утро в доме Ти Гора. Так не бывает. А впрочем, хуже не будет.

Моя расслабленная сутулость - поза морально сломленного пленника - обманула конвой. Держал меня только один, да и тот не крепко. Проходя мимо колышущегося гобелена, я изо всех сил рванулась в сторону. Рука не ожидавшего броска наёмника соскользнула с моего плеча, ещё двое конвоиров просто не успели среагировать, и я провалилась в пустоту вместе с краем гобелена. Меня поймали чьи-то сильные руки, дёрнули к себе, и тут же за спиной захлопнулась дверь. Лязгнул засов, и обрушились на крепкий дуб мощные удары.

Тьма перед глазами, нахлынувшая от резкого движения, рассеялась, и я обнаружила себя в объятиях Джамита. Живого. Кто-то одним резким движением срезал с моих рук верёвки, и я, не удержавшись, крепко обняла гайратянина.

- Живой… - голос дрогнул против воли.

- А ты думала, что я позволю себе умереть и бросить тебя одну? - возмутился он.

- Уходим. Быстро, - проговорил из-за моего плеча Дэй Хоран, напомнив о грохоте за дверью.