- Пятерых мало для Архареса. Там не всякая армия справится… - проговорила я и обнаружила, что голос у меня виноватый.

- Мне всякая армия и не нужна. Чем меньше людей, тем меньше шума. Если бы не те четыре стрелы, что достались мне от хорэмской стражи, я пошёл бы один! - на этот раз в голосе Песчаного Змея отчётливо послышалось отчаяние.

- Чего ты не договариваешь? - Ли задал вопрос, который не посмела задать я.

Фахир помолчал, но всё же ответил охрипшим голосом:

- Он мой сын.

В комнате повисло молчание. Я уже знала, что соглашусь, и ненавидела себя за это. И, кажется, остальные думали так же.

- Когда нам нужно там быть? - хмуро спросил Ли, сжимая кулаки.

- Через семь дней его заберёт гайратское судно. Сами понимаете, перевозить его будут под усиленной охраной. Второй раз ему сбежать не дадут. А для хорэмских стражей он такой же заключённый, как остальные, и стерегут его не меньше и не больше.

- Вы хоть примерно знаете, где его искать? Я слышала, Архарес огромен, - подала голос Тара.

Змей покачал головой. И тут я вспомнила, что не так уж плохо знаю этот замок. Первый раз нам о нём рассказывал учитель истории ещё в воинской школе. Здание было построено несколько веков назад и в своё время было королевской резиденцией. Ещё когда столицей Хорэма был не Дугалис, а Хотэ. Мастера выдолбили первые два этажа прямо в скале, а потом сверху надстроили саму крепость. После, когда войны поутихли, короли Хорэма решили, что на материке уютнее, и Архарес на долгое время превратился в простой военный форт. А лет триста назад в него королевским указом свезли всех преступников. За последующие сто лет преступность снизилась во многие десятки раз, поскольку на побег теперь рассчитывать не приходилось, а сама крепость наводила ужас. Почему - никто так и не смог объяснить. И я, проведя там три месяца, не поняла, в чём природа этого ужаса. Да, мрачные стены, но видела я крепости и помрачнее. И содержание там сносное, и еда приличная. Но когда долго находишься внутри, появляется стойкое ощущение, что замок хочет раздавить тебя и съесть.

Второй раз нам рассказывали об Острове Ожидающих на подготовке в Тайном Штабе. Считалось, что мы должны все стратегически важные объекты знать, как свою казарму, но учитель подошёл к делу довольно равнодушно - бегло упомянул то, что считал важным, и предложил забыть со словами «всё равно не пригодится».

- Иноземных заключённых, не подданных хорэмской короне, содержат в западной башне на втором этаже, - уверенно проговорила я. - На первом - комендатура, так что шуметь надо будет тихо. Смена караула четыре раза за сутки, но точного времени я не знаю. Часов нам не выдавали. Фахир, это безумие. Там бойницы, а не окна. Войти можно только через парадный вход, а там мимо стражи и мышь не проскочит.

- Если справитесь, можете просить всё, что захотите, - тихо сказал Змей.

- Да тут уже не о награде речь, - заметил Илис.

- Но мы не отказываемся, - невозмутимо вставил Джамит.

- Я слов на ветер не бросаю. Берите лучших коней, лучшее оружие и вперёд, - Змей вновь заговорил уверенно и твёрдо, а потом вдруг замолчал, словно на что-то решаясь, и добавил едва слышно. - Если не сможете вывести - убейте…

- Я надеюсь, этого приказа нам выполнять не придётся, - покачал головой Ли Сен Тан и оглянулся на нас. - Что стоим?! Собираемся!

Солнце и нескольких шагов не успело сделать по небу, а мы уже тронулись в путь. Лошади в конюшне форта Годэ оказались превосходными. Мне достался холёный вороной по кличке Советник. Я поинтересовалась, кто дал жеребцу такое имя, и Ли с усмешкой кивнул на Джамита.

- Всё, что тебе в Братстве покажется странным с претензией на остроумие, родилось в этой отчаянной голове, - проговорил он и свернул с дороги на едва приметную тропу.

- Это мы ловушки и растяжки объезжаем, - тихо пояснил Илис.

- Я вроде вслух спросить не успела, - улыбнулась я.

- Так ведь я тоже, когда тут в первый раз ехал, почти успел спросить, - усмехнулся миртерец. - Мы все предсказуемы.

- Ты обещал рассказать свою историю, - напомнила я, обнаружив, что проникаюсь симпатией к этому весёлому и дружелюбному парню. Такой наверняка умеет быть хорошим другом. Во всяком случае, как я себе представляю значение этого слова.

- Обещал, значит, придётся, - с притворным вздохом развёл руками художник. - Родился и вырос я в миртерском городке Трим. Слышала о таком?

- Ещё бы. Ваши деревянных дел мастера на весь материк славятся.

- Вот и я на краснодеревщика учился. Иногда рисовал для себя. Потом кое-кто мои картины увидел, оценил, и стали у меня их и покупать, и заказывать. Как-то один барон заказал мне свой портрет. Я вообще людей рисовать не люблю. Такие картины у меня, почему-то, долго не живут. Вот и в этот раз неприятность вышла. Отказаться я не мог, таким людям не отказывают. Да и сумму он предложил соблазнительную. Нарисовал я его, краски высохли, и через пару дней его сын пришёл работу забрать. Застал меня с кистью в руке. Знаешь, бывают такие люди, которые очень тихо ходят и очень громко начинают разговаривать?

Я с улыбкой кивнула.

- Вот этот баронский сынок из таких. Напугал меня, я от неожиданности обернулся резко и кистью махнул. И портрету отца его аккурат поперёк шеи красную полосу нарисовал. Ну, я извинился, портрет оставил на доработку, сына проводил, а через два дня он ко мне с отрядом стражи примчался и заявил, что я его отца убил. Оказалось, что барона нашли с перерезанным горлом. Тут трактирщик, у которого я комнату под мастерскую снимал, некстати вспомнил другое дурацкое совпадение. Мне как-то соседский кот на картину кувшин с водой опрокинул. А через полгода женщина, на той картине изображённая, в реке утонула. Капитан стражи заявил, что я, прежде чем убить кого-нибудь, этого человека рисую и решаю, что с ним сделаю. Я тогда чуть с ума не сошёл. Мне, можно сказать, повезло. В ночь, когда барона убили, я на свадьбе друга гулял, и меня там многие запомнили. Потом и настоящего убийцу нашли, но сын барона от меня отстать не пожелал. Считал, что я всё равно виноват. Я рад, что он тогда чуть больше не постарался. Меня могли и в содействии убийце обвинить, и мы бы с тобой сейчас не разговаривали. А так суд признал, что мои картины дурно влияют на судьбы людей, и запретил мне рисовать. Все мои картины сожгли, а городскую стражу обязали за мной присматривать. Даже угольный набросок мог обойтись мне несколькими годами на рудниках. А я не могу не рисовать. В этом моя душа. Я собирался в Хорэм бежать, но случайно Ли Сен Тана встретил… ему стало любопытно, почему стражник пытается арестовать меня за рисунок на придорожной пыли.

- Безумная история, - честно высказала я своё мнение. - Даже более, чем.

- У меня всё так, - с улыбкой развёл руками Илис. - Одни безумные истории.

- Может, потому, что сам - безумец? - оглянулся с лукавым прищуром едущий впереди Джамит.

- Я, кажется, с тобой в карты не соглашался играть. Значит, нет, - в тон ему отозвался художник.

- Ты бы согласился, если бы мне было что у тебя выигрывать, - обворожительно улыбнулся гайратянин.

- Ты приговор, случайно, не за игру получил? - со смешком спросила я его.

- Почти угадала. Вот доберёмся до какого-нибудь приличного города, я тебе за кубком хорошего вина всё и расскажу.

- Он расскажет, - фыркнула чуть обогнавшая его Тара. - Наутро будешь долго думать, как же так получилось.

- Что-то я между нами ничего такого не припомню… - изогнул бровь Джамит. - Уж тебя бы я не забыл.

- Этого ещё не хватало! - на этот раз девушка возмутилась всерьёз. - Я не о себе говорю.

- Которая же из наших сестёр на меня жаловалась? - гайратянин по-прежнему держал слегка шутовской удивлённый тон, и я уже с трудом удерживалась от смеха.

- Чтоб тебя кошки съели! - раздражённо бросила сарсетинка и пришпорила серого в яблоках коня.

- Моё предложение насчёт вина остаётся в силе, - блеснул тёмными глазами игрок.