– В США уничтожены последние ядерные боеголовки… На всемирном экологическом конгрессе в Москве решаются проблемы очистки океанов… Вчера стартовала русско-американская научная экспедиция на Марс… Меланофилл вместо хлорофилла. Освоение до 80 % солнечной энергии. Пшеница выше двухэтажного дома. В Ашхабаде подписана Декларация о создании Евро-Азиатской конфедерации… На предстоящих выборах президента России выставлено двенадцать кандидатур от десяти партий…

Озар точнее, чем швейцарские часы «Омега». Уже ждет меня на обычном месте в вестибюле гостиницы. Я улыбаюсь ему раскованно, а он вытаращил глаза, как на чудо-юдо. Увы, днем у него глаза становятся серыми. От его улыбки у меня мурашки по коже. Сейчас он отвалит очередной комплимент. Я и приготовилась соответственно. Но он заговорил о деле, о пасмурной погоде, еще о чем-то совершенно не интересном. Я вздыхаю и тащусь за ним в лабораторию, как подопытный кролик. Так что захожу в гору не как хозяйка Медной горы, а как пленница ее. Все уже на месте. Краткие приветствия. Верон кивает мне:

– Вы не уехали?

– Чего ради?

Но он уже отвлекся, оставив меня в недоумении. Ровно в девять Верон дает установку:

– Корректировка программы. По варианту четыре включаем все шесть квантовых генераторов. Частота импульсов… сужение точки… Показывает же расчет, что этого хватит для возбуждения вакуума. Так что резервы у нас еще есть. Да благословит нас бог, дети мои! Вперед!

Все повторяется по вчерашнему сценарию. На большом экране снова «кипит» вакуум. Опять черная точка разбегается в сторону от центра. Через час появляется кое-что новенькое. Вокруг точки обозначились какие-то нити и спирали. Сотрудники начинают оживленную дискуссию. Слышу знакомые фамилии: Альбрехт, Стейнхард, Либшер, Линде… Речь идет о каких-то монополях, о мембранах, о частицах Хиггса. Еще называют фридмоны. Это они интерпретируют изменения. А теперь кто-то сказал: черная дыра. Я настораживаюсь. Тем более, что на большом экране маленькая точка превратилась в большую, черную и зловещую.

Озар шепчет мне:

– Ты понимаешь – что это? (Он назвал меня на «ты»? Снизошел все-таки.) Это сенсация! Мы выбили ее… Не ту, а другую.

Верон вмешивается:

– Спокойнее. Не мечите икру преждевременно. Это не черная дыра. Следите за ее активностью, а то она наломает нам дров.

Через некоторое время кто-то выкрикнул:

– Вроде бы стабилизировалась.

Верон огрызнулся:

– Это не масса. Что-то происходит с континуумом.

– Подбавить жару? – поступило предложение.

– Я тебе подбавлю.

Их беспокойство передается и мне. Я начинаю ерзать в своем кресле. Озар успокаивает:

– Пока нет причин беспокоиться. Вот если активизируется, тогда все…

Что «все» я так и не поняла. Через час черная точка на экране не шелохнулась. Озар забормотал стихи. Я прислушиваюсь.

Но тогда я не сразу поняла, что это за стихи. Только ночью я вспомнила их и подумала, что неизвестного в мире больше, чем известного, и что пройдет миллион лет, прежде чем люди сравняются с богами.

Вечером разболелась голова, и я осталась в гостинице, хотя Озар приглашал в городской парк. И еще я побоялась быть лишний раз в компании Озара. Шутки шутками, а дело может принять серьезный оборот. А иногда мне кажется, что я сама с собой играю в прятки. Может быть, лучше сразу – с берега в воду с головой? Трудно ли переступить через свое «я»? Вот так рефлектирует молодая, симпатичная и одинокая девушка перед сном.

Да… а черная точка так и осталась торчать на одном месте, и пришлось установить круглосуточное наблюдение за ее поведением.

17.05.20…

Сегодня записывать почти нечего. Черная точка сохраняет свою статичность, несмотря на медленную прибавку мощности лазерных лучей. День тянется медленно, нудно. Я с удовольствием занялась бы чем-нибудь более интересным, но я обязана довести свою миссию до конца. Озар живет своим делом. Он похож на хищника, который выжидает свою добычу, чтобы броситься на нее. Он говорит, что эта точка – коварное и непредсказуемое порождение вакуума и в любой момент может начать «изменение». В первом случае она просто растворится без всяких последствий. Во втором случае все намного сложнее и опаснее. Она взорвется с разрушительными последствиями. Наша Вселенная именно так и произошла.

Дежурство в лаборатории показалось мне утомительным, и я позволила себе взять тайм-аут. И вот я хожу вдоль каменного склона нашей горы и ищу, где он не такой крутой. Иногда сверху падают мелкие камешки. Мне очень хочется взобраться на вершину. Прикинула высоту: метров триста. Чепуха – я поднималась и выше. С восточной стороны склон вполне приемлемый. Весь оброс кустами и деревьями, но меня это не пугает. Когда-то я облазила крымскую Яйлу, поднималась на Ай-Петри. Обстановка похожа. Ну-у, пробуем?

Конечно, в одиночку предпринимать восхождение любой сложности не рекомендуется, но кто может остановить меня? На одном могильном памятнике древнеегипетской женщины были высечены следующие слова: «Вот я ухожу в ту страну, откуда нет возврата, и нет никого, кто бы остановил меня…»

Здорово сказано! Как раз про меня. И я полезла. В платье, в туфлях. Представляете? Цепляюсь за ветки, упираюсь ногами в каменные выступы. Лезла часа два. Один каблук сломался. Порвала подол платья. Руки исцарапаны. Но какое неслыханное удовольствие! Почти счастье! Я на вершине мира – не меньше.

Отсюда невыразимо прекрасный вид. Город, словно в уютных ладонях невысоких гор, кажется игрушечным и гармоничным. Вот на каменистом плато наша станция из двух десятков строений. Еле видны вагончики фуникулера. А небо – совсем рядом. Если поднять голову и подставить разгоряченное лицо навстречу ветру, то кажется, что летишь коршуном над подлунным миром. Большего блаженства трудно вообразить.

Солнце уже касается круглых макушек гор и румянит их. Очень похоже, будто обжаривается праздничный пирог. Вся долина погружается в опаловые сумерки. Чистота красок необыкновенная. Я начинаю мерзнуть. Пора возвращаться. На душе легко-легко, точно я вернулась в детство. Космическая энергия вливается в мой организм и удесятеряет силы.

Спускалась я с большими трудностями, чем при подъеме. Кое-как, пятясь и падая, хватаясь за траву и ветки кустарника, пробуя устойчивость каменных опор, я все-таки сползла с горы и перевела дух.

В гостинице на меня смотрели как на экстравагантную особу, но мне было наплевать, как я выгляжу. Я торжествовала. Я была горда своей победой. Хотя – какая это победа? Триста метров! А все равно… Озар подбегает:

– Ольга, я жду вас. Где вы были? Что за вид?

Пришлось рассказать о своем восхождении. Слушает он внимательно и серьезно. А на лице читается целая гамма чувств. Тут и восхищение мной, и укор, и радость встречи, и грусть. Но я чертовски устала. Поэтому извинилась и пошла приводить себя в порядок. Озар был опечален, но ничего не сказал. Ему очень хотелось провести этот вечер со мной. Мне – тоже. Напоследок он сообщил, что черная точка остается в том же состоянии. Интересно: надолго ли? Ладно, последнее предложение – и гашу свет. Будет ли завтрашний день повторением сегодняшнего? Спокойной ночи!