А потом случилось это.

Уже совсем стемнело, и один из омег, издав залихватский вопль, опрокинул прилавок с каким-то туристическим дерьмом. Это был уличный прилавок при круглосуточном магазинчике. И из магазина выскочил альфа и принялся поливать “пьяных ублюдков” матом. Он был явным выходцем с востока, судя по акценту, смуглому лицу и белым волосам.

— Ах ты сука, выблядок хычварский! — взбесился Марио и выхватил из под косухи короткую железную цепь.

Позже, вспоминая происшедшее снова и снова, Кевин думал, что все могло бы обойтись, если бы альфа их испугался и закрылся в магазине. Вызвал бы там полицию или достал ружье из-под прилавка. Но вместо этого альфа поймал Марио за цепь и вырвал ее. И получил по голове такой же цепью от другого омеги. Оказывается, все они носили цепи под косухами.

Альфа упал, и его принялись бить, кто ногами, кто железом.

— Прекрати, Марио… что вы делаете, — голос Кевина внезапно сорвался и сел. — Прекратите! — закричал он, но его никто не послушал, конечно же.

Кевин бросился вперед, пытаясь оттащить Марио, но его оттолкнули. Он упал на колени и увидел, что голова альфы вся залита темной кровью, а рука неестественно изломана.

А потом омеги вдруг убежали, и Кевин остался рядом с неподвижным альфой один.

— Ты жив, — прошептал он, подползая поближе, и притронулся к его руке.

Но альфа был мертв, и Кевин это сразу как-то понял. Он отшатнулся, ощущая тошноту и головокружение. Его вырвало, и сразу после этого он услышал полицейские сирены и свистки, оказывается, его просто оглушило от всего происходящего, а омеги сбежали из-за полиции.

Кевин встал, пошатнувшись, и увидел, как в конце улицы кого-то скручивают. А потом ему самому врезали резиновой дубинкой по животу и заломили руки назад, надевая наручники. Здоровенный альфа-полицейский проорал ему права, а после добавил “бля, и бета еще”.

— Я ничего не делал, офицер, — сказал ему Кевин, но полицейский вместо ответа несколько раз ударил его дубинкой — по плечам, почкам и заднице.

Кевина запихали в полицейскую машину и пристегнули к решетке рядом с двумя побитыми омегами.

Он потянулся к окну и увидел, как убитого альфу засовывают в черный мешок.

— Поделом выблядку, — пьяно захихикал один из омег и слизнул кровь с губы, глаза у него были совсем безумные.

Кевин прислонился лбом к стене, корчась от боли и снова подступающей тошноты.

***

Людвиг проснулся под шум дождя. Полежал немного, ленясь подняться и поменять постельное белье — так ведь и оставил то, на котором драл Кевина.

Какой бы омега из него получился… Людвиг задумался на мгновение, какого Кевина он бы предпочел — холодноватого в постели бету или шикарного омегу. Сложный вопрос.

Будильник на тумбочке разразился звуками полицейской сирены. Хороший выбор сигнала — омеги каждый раз так смешно пугались, а бета только вздрагивал и смотрел укоризненно. К завываниям будильника добавилась трель дверного звонка, и Людвиг накинул халат и пошел открывать. Вдруг это Кевин раскаялся в своем позавчерашнем поведении и пришел извиняться и проситься обратно. Еще бы, такие альфы, как Людвиг, на дороге не валяются.

За дверью его встретили двое в полицейской форме.

— Федеральная полиция, доброе утро.

Людвиг глянул поочередно на каждого из них, и лишь потом поздоровался.

— Чем обязан?

— Господин Хемниц, — старший, пухлый бета, еще раз посмотрел массивную дверь квартиры, сверяя номер. — Вы приглашаетесь в качестве понятого для проведения обыска.

— Что ищем? — задорно спросил Людвиг.

Пухлые беты — это ужасно. Даже беременные омеги не выглядят столь нелепо.

— Обыск проводится в квартире номер четыре, принадлежащей господину… — бета заглянул в бумаги, — Дорту.

Людвиг, собиравшийся уже было послать полицейских куда подальше, замер с открытым ртом. Ему это снится — полиция, обыск у Кевина, такого просто не может быть.

Он наспех оделся и спустился на второй этаж. В квартире у Кевина собралась целая толпа — следователь федеральной полиции с помощником, сержант КДБ и сосед из третьей квартиры — господин Кайнс, любезно согласившийся стать одним из понятых. И еще какой-то незнакомый омега, смутно похожий на Кевина — тот же мягкий трахни-меня-взгляд серых глаз. Несмотря на раннее утро, омега выглядел как на светском приеме. Должно быть, это отец Кевина, решил Людвиг и подошел к нему:

— Господин Дорт? Мое имя Людвиг Хемниц.

Тот кивнул, протягивая дрогнувшую руку.

Людвиг пожал ее, поздоровался с остальными и вопросительно глянул на следователя.

— Приступим, господа, — церемонно изрек тот, извлекая из папки постановление на обыск и бланк протокола.

— А как же судебное решение?

— Условия, не терпящие отлагательств, — ответил следователь. — У нас тут убийство, совершенное неонацистской группировкой. И Кевин Дорт — один из подозреваемых.

Лицо господина Дорта-старшего сделалось белым.

— Оказывается, мы совсем не знали, рядом с кем живем, — прошипел незаметно подкравшийся господин Кайнс, второй понятой. Он был бетой, как и Кевин, только в два раза старше. — Вы не находите, господин Хемниц, это какой-то кошмар.

— Не нахожу, — рассеянно ответил Людвиг.

Хотя на самом деле все это походило на кошмар.

Людвиг отыскал глазами Дорта-старшего. Тот словно окаменел, когда полицейские начали доставать вещи из шкафов.

— Вы виделись с Кевином? — спросил Людвиг.

— Кевина арестовали вечером… ночью уже. Меня не пустили. А вам какое до всего этого дело?

— Я близкий друг Кевина, господин Дорт.

— Можно просто Хольгер.

Людвиг взял его за руку, зажав ее между своих ладоней:

— Все будет хорошо.

Во время обыска полицейские не нашли ничего подозрительного. Никаких листовок, ножей, поддельных паспортов или взрывчатки. Но все равно ситуация была очень серьезной — убийство, совершенное группой, да еще и вместе с этими безумными омегами-экстремистами.

Людвиг расписался в протоколе и подставил локоть Хольгеру, тот был взволнован и бледен.

— Вы, наверное, не успели позавтракать, Хольгер. Я знаю здесь неподалеку отличное кафе.

— Да-да, пойдемте.

Людвиг заказал все то, что обычно брал Кевин. И угадал, похоже.

— Как вы считаете, — спросил Хольгер, намазывая булочку джемом. — Кевин причастен ко всему этому? Мне сказали, что его задержали рядом с трупом, всего в кровище. И еще он был пьян.

Людвиг чуть не подавился чаем, а Хольгер мило улыбнулся ему, быстро глянув из-под ресниц. Омега-папа у Кевина определенно был той еще штучкой.

— Я сам найду нужного адвоката, специалиста по таким делам, — сказал Людвиг после короткого раздумья.

— А если он все же виновен, тоже будете его защищать?

— Он невиновен, — твердо ответил Людвиг, с удовольствием замечая, как омега ежится под его взглядом. — Кевин готовился к омега-терапии, хотел заключить союз…

— Неужели с вами? — с усмешкой спросил Хольгер, глядя в сторону.

— Со мной.

— Вот как…

Завтрак заканчивался в полном молчании, и Людвиг с удивлением отметил, что не чувствует вкуса еды.