Я посмотрел на природные богатства Карины, искренне пытаясь понять, как такие выдающиеся аппетитности могут не выделяться под однотипными майками, очень плотно прилегающими к телу?

-- Не висни! -- И на голову мне упало моё банное полотенце. -- Пойдём в онсэн. И да, так какую надеть?

Всё, на что мне хватило сил, это просто тихо и обречённо простонать:

-- Ж-ж-женщины...

Просто был выходной...

Деактивированное забрало уползло обратно в бронированный воротник, и я, окончательно сбросив скорость, на остатках инерции доскользил до сходен торчащего на метр из воды пирса. Рядом с азартным писком перемахнула пятиметровый язык из армированного усиленного бетона Виктория, а Грейс и Свирь просто и без лишнего пижонства слитным прыжком, не оставляя брызг, выпрыгнули на ровную поверхность.

Сидней, впрочем, вновь не удивила.

Взвизгнув на таких высоких нотах, что отчётливо заболели зубные корни, Синтия с нехорошим хрустом влипла в несчастный бортик, а когда последние бетонные крошки и пыль осели, пред нами предстала картина, достойная руки какой-нибудь сюрреалистичной, со сдвигом на древнегреческость, талантливо-шизоидной личности: хрупкая девочка, закованная в варсьют, до монументальной основательности статуи покрытая налипшей бетонной взвесью, по пояс возвышающаяся посреди обломков и арматуры пирса.

Анна и Влада отреагировали куда быстрее нас. Миг, и вот уже обе сестры стоят над аватарой лёгкого крейсера и вытягивают её за руки, как перезревшую бетонную морковку, из недр покалеченного пирса.

-- Синтия, кроха, -- усадив девушку на относительно ровную поверхность, Влада примостилась рядом с ней. -- Тебе лавры незабвенной Вилли Ди покоя не дают?

-- Я не специально, -- Сидней убрала лицевую защиту и по покрасневшему лицу и набрякшим векам стало понятно -- ещё чуть-чуть, и ударится в слёзы. -- Волну нехорошую поймала...

Выбравшись на сухое место чуть в стороне от аватары Хаоса, помог вскарабкаться на пирс Шинджу и её соседкам по комнате.

-- Спасибо, фла... Никки, -- сбивчиво поправилась Шин, заливаясь краской смущения.

-- Спасибо! Спасибо! -- хором закивали её соседки, освобождаясь от первичной защиты на кистях и лицах.

Гнейзенау помогла подняться Камилле, а Карина вытащила наверх сестру.

У пирса вздулся водяной пузырь, лопнул, выпуская в воздух длинное тёмно-синее, матовое, почти чёрное тело, и совершенно беззвучно на бетон опустилась Ариэлла. Остальные потихоньку подтягивались к стапелям и специальным широким пандусам, опускаемым именно для нормального, цивилизованного спуска или подъёма из акватории спортивного полигона.

-- Хороший гол, Грейс, -- Карина буквально повисла на плече Гнейзенау.

-- Синтии спасибо, -- немка кивнула в сторону съёжившейся Сидней. -- Если бы она не отбила снаряд во время фееричного глайда спиной вперёд на одной ноге, дьявола-с-два я бы успела на перехват. Синтия, ты -- молодец.

И Гнейзенау по-дружески похлопала скуксившуюся девушку по плечу.

Сидней, явно не ожидавшая такого признания собственных заслуг, кажется, и вовсе забыла о том, что только что собиралась удариться в слёзы, и теперь сидела с выражением общего обалдевания на лице и умильно выпученными синющими глазами.

-- Таки да, -- Нагато, закончив подсчёт участвовавших в культурно-массовых мероприятиях, встала рядом с Владой. -- Оригинальное, насквозь нестандартное решение по обходу блокирующего ордера субмарин, Синтия. За проявленную смекалку и неординарное решение, приведшее к победе твоей команды лично буду ратовать у директора о списании одного дисциплинарного.

Судя по выражению окончательной растерянности, поселившейся на лице лёгкого крейсера, такого вала хороших новостей блондинка не то, что не ожидала, но даже и не предполагала, что такое вообще возможно.

Мутсу, легко поднявшись на ноги, протянула руку Сидней:

-- Молодец, кроха, -- и, окинув цепким взглядом нашу сборную солянку первокуров, дала отмашку: -- После обеда большой киносеанс, а для тех, кому фильмы не интересны, до конца дня открыт доступ в библиотечные архивы и фонд документальных кинохроник. Желающим позвонить домой -- до отбоя функционирует многоканальный хаб в корпусе узла связи, так же оттуда можно совершить звонки и воспользоваться доступом в Сеть с собственных гаджетов. Последние -- не забудьте вернуть интенданту. И помните, что поверх криптошлюза постоянно работает интеллектуальная система автоцензора, так что координаты Школы, косвенные данные, способствующие уточнению её месторасположения, иные стратегически важные данные, а так же ненормативная лексика будут забиты белым шумом.

Мутсу, покосившись на Анну и дождавшись её кивка, улыбнулась:

-- На этом у меня всё. Свободны.

***

-- Они просто светятся от счастья, -- улыбнулась Карина, провожая взглядом торопливо уходящих в сторону парковой зоны француженок. Данкерк и Вольта после отмашки Влады самыми первыми упылили в доки, и, пока мы добирались до стендов, девушки уже успели сдать варсьюты на ТО, сбегать под душ и переодеться.

-- Ставлю недельную стипендию и спецпаёк, что на поверку опоздают и будут довольные и сонные.

-- Не буду я с тобой спорить, -- отмахнулась Свирь, с задумчивым видом глядя на теряющуюся среди раскидистых кустарников и деревьев неприметную дорожку.

-- Ну и не надо. Очевидно же всё.

-- Ты не флагман, Ника, ты -- кэп. Настоящий такой, истинно кондовый капитан Очевидность.

-- Я знаю.

-- Вредина.

-- Я знаю.

Карина внимательно посмотрела мне в глаза.

-- Ты какие-нибудь другие слова знаешь?

-- Знаю.

-- И?

Я пожал плечами.

Ни что-либо говорить, ни куда-либо идти просто не хотелось.

-- Эх, тяжело с тобой, Ника, -- вздохнула Свирь. -- Есть планы?

-- Есть, -- я покосился в сторону курилки. -- Курит. Жрат. И спат.

Карина разом поскучнела и почти обиженно поджала губки:

-- И всё?

-- Нет, конечно, -- я приобнял девушку за талию. -- На первом месте самое важное.

-- И что же это?

-- Естественно, тебя тиск-тиск.

Свирь, явно уже собиравшаяся отоварить меня чем-нибудь подручным за показушное косноязычие, разом оттаяла и улыбнулась:

-- Балда ты, Ника. И вообще, беги, дела делай, а мне в душ в срочном порядке надо, пока от примесей доковой санзоны волосы в солому не превратились.

***

Вернувшись от интенданта с первой частью подарка, упакованной в непрозрачный пластиковый кофр с архаичной сургучной печатью-пломбой, я обнаружил Карину, настойчиво делающую вид, что ей ни разу не любопытно, и потому усиленно читающую учебник по баллистике вверх ногами, и бумажный свёрток размером с тактический рюкзак, лежащий на моей кровати.

-- Это что?

-- Где? -- И хлопает густыми и пушистыми ресницами непонимающе, да только искрящиеся яркой зеленью глаза выдают нешуточный интерес.

-- У меня на кровати, -- для надёжности целеуказания я ткнул пальцем в направлении свёртка.

-- А, -- кивнула Карина. -- Птичка принесла.

-- На хвосте?

-- На нём, родимом.

-- Да ну?

-- Ну да.

Не сдержавшись, Карина рассмеялась, будучи уже не в состоянии удерживать серьёзную мину:

-- Да расслабься ты, там точно нет ядрён-батона или иной могутной бонбы, как любит говорить наш дед. Просто как-то обидно за тебя стало, всей одежды -- один комбез да выданная форма, вот и подумали с Владой, как решить такое непотребство.

-- С Мутсу? Непотребство?

-- Фантазии о непотребствах с Мутсу ты лучше при себе для разрядки придержи, -- Свирь двусмысленно усмехнулась. -- А в пакете всего лишь гражданская одежда, которую мы посчитали удобной, практичной и, наверняка, не способной вызвать у тебя яростных позывов немедленно сжечь всё это в очистительном ядерном пламени.

Я похлопал ресницами:

-- Приятно, конечно, но... Для чего, Карин?