Бен покорно перенес вес на локти, накрывая собой хрупкую фигурку, лаская языком жаркую глубину рта, сминая напором мягкую плоть губ. Потерся пахом о бедро мальчишки, позволяя тому почувствовать насколько он возбужден и ловя протяжный глухой стон, который Тони не удалось сдержать. Отстранился немного, давая сделать глоток спасительного воздуха, ощутимо прикусил тонкую кожу на ключице, мгновенно успокаивая боль поцелуем. Шелковистая кожа под губами была горячей и немного соленой, грудь часто-часто вздымалась, и Бен точно знал, как мучительно-сильно Тони хочется наконец-то кончить, прекратить дрейфовать в этом раскаленном море удовольствия на грани с мукой. Наверняка хватило бы просто сжать его член или обхватить губами сочащуюся смазкой головку, чтобы мальчишка окончательно “улетел”. И именно поэтому Бен старательно игнорировал невольные реакции тела супруга - и призывно раздвинутые ноги, и хриплые стоны, и пальцы, судорожно сжимающие шелк простыней. Иначе просто бы не сдержался, взял его слишком быстро, предал бы такое робкое, совсем детское доверие.
Нескольких глубоких вдохов хватило, чтобы немного взять себя в руки и даже тихо прошептать “потерпи” на умоляющий взгляд широко распахнутых темно-зеленых глаз. Он снова склонился над мальчишкой, провел по шее языком, прижимая безумно бьющуюся жилку, оставляя череду алых следов на светлой коже, возле изгиба плеча. От пряного запаха молодого здорового тела и просительных “пожалуйста” темнело в глазах, и Бен больше не смог сдерживаться. Последний раз погладил выступающие ребра, тонкую талию, сжал губами затвердевший сосок и наконец-то опустил руки на соблазнительные ягодицы. Тони прохрипел что-то невнятное, подкидывая бедра вверх - в пьяных глазах невозможно различить ни единой разумной мысли.
- Я тебя люблю, - тихо прошептал Энтони и вновь потянулся за поцелуем. На этот раз нежным и медленным, успокаивающим и теплым, как будто таким образом давая молчаливое одобрение Бену на любые действия.
- Я тоже, детка, я тоже люблю тебя, - выдохнул мужчина, разрывая поцелуй. Спустился губами к доверчиво подставленному горлу, оставил мокрую дорожку на груди, зацеловал впалый живот, языком забираясь во впадинку пупка. В другое время Бен бы вылизал его всего - с ног до головы, заставляя скулить и умолять трахнуть его немедленно, но сегодняшней выдержки для этого явно было мало: от неудовлетворенного желания судорогой сводило живот и болезненно тянуло в паху. Терпения хватило лишь на то, чтобы подложить одну из подушек Тони под бедра и дрожащими непослушными пальцами достать из прикроватной тумбочки лубрикант.
Бен видел, как настороженно Энтони наблюдает за его манипуляциями из-под густых черных ресниц. Хотелось успокоить его нервозность, но все слова казались какими-то неправильными, не теми. В конце концов, действия - лучшее доказательство. Бен выдавил смазку на ладонь, растирая прохладный гель между пальцами, другой рукой немного оттянул одну ягодицу, открывая себе лучший доступ. Погладил сжавшееся отверстие, растирая смазку по каждой складочке, позволяя немного свыкнуться с непривычными ощущениями и совладать со жгучим стыдом. Уж слишком всего было много для его Тони, эмоции в безумном водовороте сменяли одна другую, заставляя то умоляюще упрашивать, то испуганно сжиматься в один маленький нервный комок. Бен успокаивающе улыбнулся и в следующую секунду, облизнувшись, поймал губами багровую влажную головку.
- Что ты… Б-Бен!
Отвечать тот, конечно же, не стал. Такой способ отвлечь Энтони оказался идеальным: он настолько расслабился под умелыми ласками жаркого рта и ловкого языка, что даже не дернулся, когда в него протиснулся первый палец. Бен осторожно погладил мягкие стенки, не прекращая ласкать член, то пропуская его почти полностью в горло, то целуя лишь головку, собирая губами пряные капельки смазки. Тони же давился стонами, водил вспотевшими ладонями по скомканному шелку простыней и хотел одновременно и поскорее прекратить эту адскую пытку и растянуть ее на долгие часы. Впрочем, он был слишком молод, а ласки Бена чересчур отличались от привычных - скудных и сдержанных - нежностей девушек, с которыми он был близок прежде. Оргазм накатил громадной волной, перекрыл дыхание, и Тони только придушенно застонал, прогибаясь в пояснице и выплескиваясь Бену в рот. На какое-то время он вовсе отключился - перед веками было темно, во рту сухо, а тело и вовсе казалось лишенным костей. Только потом ощутил, что его, оказывается растягивает уже два пальца - осторожно и бережно. Боли почти не было, разве что немного саднили растянутые мышцы, но Энтони чудесно осознавал, что член его супруга значительно больше, а значит…
Парень резко оборвал мысль, распахнул затуманенные глаза со слипшимися ресницами, впутал пальцы в густую шевелюру у Бена на затылке, вынуждая того приподняться и целуя влажные губы, такие странные сейчас на вкус. Только спустя мгновение понял - это же его, Тони, вкус на языке. Было стыдно от этого осознания. И сладко тоже. Странно. А еще в груди разливалась щемящая нежность от понимания того, насколько же ему повезло стать половинкой такого человека - терпеливого, понимающего и самого-самого родного.
- Хватит уже. Я хочу сейчас. Давай, - с трудом произнес парень, разрывая поцелуй и отчаянно краснея.
- Не геройствуй, - хмыкнул Бен, разводя пальцы, максимально растягивая узкое отверстие и наблюдая, как вновь заинтересованно дергается член Тони после прикосновения к чувствительной простате.
- Бе-е-ен, пожалуйста… Мне нужно… Я хочу, чтобы ты был… со мной, понимаешь?
И то ли просительные нотки в голосе, то ли решительный взгляд сделали свое дело - Бен согласно кивнул, с тихим хлюпаньем вытаскивая пальцы. Быстро раскатал по члену презерватив, щедро смазал себя, подхватил Тони под колени, вынуждая максимально раскрыться и уложить ноги на плечи. Сделал последний глубокий вдох в безуспешной попытке хоть как-то совладать с безумным стуком сердца и сбившимся от возбуждения дыханием. Ласковым взглядом еще раз окинул распятое под ним тело: и впалый живот, и проступающие под кожей ребра, и тонкие ключицы, и искусанные до синевы губы, и зажмуренные веки…
- Открой глаза, мальчик. Пожалуйста, верь мне, - и столько было нежности - щемящей и умиротворенной - в этой просьбе, что ослушаться просто не получилось. А потом стало и вовсе невозможно, будто пойманная на крючок рыбешка: дергайся-не дергайся - спасения все равно нет.
Тони всхлипнул, когда растянутого входа коснулась крупная головка члена. Даже попытался уйти от пугающего прикосновения, но сильные ладони крепко держали его за бедра и уверенный льдистый взгляд успокаивал, очаровывал. В нем было обещание, не верить которому не было никакой причины. А потом Бен толкнулся внутрь. Мышцы с трудом поддались, растягиваясь, расступаясь, принимая внутрь горячую плоть - больно, хорошо, сладко и снова больно…
- Тш-ш-ш, ты умница. Дыши, хороший мой, дыши. Дальше будет легче, потерпи. Не бойся только, все правильно. Постарайся не сжиматься, - часто забормотал Бен, склоняясь на вытянутых руках, целуя мальчишку в висок и слизывая крупные бисеринки пота над его верхней губой. Перед глазами плыли разноцветные круги, настолько сильно хотелось войти до упора, взять бешеный ритм и втрахивать Тони в матрас до тех пор, пока тот не потеряет сознание. Но на деле позволить себе такую вольность, конечно, было нельзя, поэтому Бен короткими толчками медленно погружался в невероятно узкое и жаркое, с трудом подавляя готовое сорваться с губ утробное звериное рычание. И только когда весь член оказался внутри Тони позволил себе перевести дух: - Как ты, принцесса?
- Нор-рмально, - вымученно улыбнувшись, пробормотал Тони, наконец-то решаясь разжать судорожно стиснутые зубы. Прислушался к себе: было все еще больно, но, стоило лишь выровнять дыхание и усилием воли перестать сжимать мышцы, как стало хотя бы немного легче.
Бен улыбнулся, слизывая набухшую на прокушенной нижней губе алую каплю крови и толкнулся на пробу. Тони зашипел, но тут же был вовлечен в поцелуй - страстный, жесткий, мокрый. Пальцы на бедрах сжались до боли, натягивая мальчишку на плоть еще сильнее, до влажных хлопков тяжелых яиц о пах. Толчки с каждым мгновением становились все более частыми - член почти полностью выскальзывал из растраханной дырки и резко возвращался внутрь до основания. А потом головка проехалась по чувствительному бугорку простаты, и Тони закричал в поцелуй, впился короткими ногтями в потные плечи мужа и сам поддался вперед. Это было странно - тянуло, пульсировало, растекалось по венам жидким полыхающим пламенем, отдавало ноющей, почти приятной болью, в позвоночнике… Член снова стоял, почти прижимался к животу, сочился смазкой, и Тони так невыносимо хотелось кончить. Бен как будто почувствовал: задвигался еще интенсивнее, уже не сдерживая себя, позволяя желанию обладать этим мальчишкой вырваться наружу во всей своей сокрушительной мощи.
