Тони попытался выпрямить руки, зажатые между его грудью и стенкой кабинки, но крепкое тело, прижимающееся сзади, не позволяло даже пошевелиться. Одна ладонь мужчины все также лежала на рту Тони, не давая толком дышать. Голова кружилась - и от недостатка кислорода, и от страха, а колени подгибались. Наверное, Тони уже сполз бы на грязный кафель, если бы мог, но ему приходилось лишь стоять, шумно сопя носом и мысленно вознося молитвы Господу. Пусть Дин придет за ним! Или хоть кто-нибудь зайдет сюда, и тогда-то Тони приложит все усилия, чтобы его услышали и помогли. Но, как назло, никто не спешил ему на помощь, и Тони яростно пытался совладать с собой и уловить тот момент, когда мужчина немного ослабит захват. Это была единственная возможность, и если Тони ее пропустит, то… Мысль была настолько ужасающей, что его передернуло, по позвоночнику прошелся холодок, и даже глаза постыдно защипало невыплаканными слезами.

- Ну-ну, детка, ты весь дрожишь. Боишься что ли? Не надо, если ты будешь хорошим мальчиком, то я не сделаю тебе слишком больно, - Тони почувствовал, как еще сильнее прижимается к нему мужское тело, ощутил напряженный член возле ягодиц и ладонь, жадно оглаживающую бедра. Тони даже затошнило от отвращения и жуткого осознания того, что все это - не розыгрыш. Неужели все будет вот так - с незнакомцем, в туалете? И как жить после такого? И так хрупкое самообладание вовсе рассыпалось в пыль, сменившись слепой паникой, когда грубые пальцы нырнули за пояс джинсов и трусов, касаясь обнаженной кожи.

Уже в следующую секунду Тони резко отвел ногу назад, попадая мужчине куда-то по лодыжке. Тот на мгновение ослабил захват, как раз настолько, чтобы удалось высвободить руки и до крови прокусить ладонь, зажимающую рот.

- Вот сученыш! - прокряхтел мужчина, когда Тони толкнул его локтем в живот и наконец-то смог распахнуть дверцу кабинки. Свобода была так близко, что он потерял бдительность, рванулся вперед и, споткнувшись о стремительно выставленую перед ним ногу, плашмя растянулся на полу. При падении Тони больно ударился подбородком и до крови прикусил язык, но хуже всего было то, что он потратил драгоценное время и теперь не имел никаких шансов сбежать от этого чокнутого и до крайности разозленного мужика. Именно поэтому Тони набрал полные легкие воздуха, чтобы закричать. Хотя, учитывая громкость музыки, это наверняка не даст результата.

Тони резко дернули за пряди на затылке, вынуждая выгнуть шею, он вскрикнул, и в этот момент открылась дверь. В то же мгновение мужчина отпустил его волосы, чертыхнулся под нос и направился к выходу. Тони тем временем неловко сел, стирая струйку крови, вытекшую изо рта. Его колотило, поэтому он прятал глаза, не желая смотреть на своего невольного спасителя, хотя и слышал, что тот подошел ближе. Какая разница, что произошло? Как будто кто-то бросится на помощь, если узнает, что его только что чуть не трахнули против воли…

- Мистер Милтон, - Тони дернулся, услышав обращение к себе. Задрал голову, прищурился, пытаясь рассмотреть лицо говорившего, и недоуменно нахмурился поняв-таки, откуда знает его.

- Эндрю?

- Да, мистер Милтон, это я. Возьмите платок, - Тони машинально протянул руку и прижал белую ткань к кровоточащей губе.

- А что ты…

- Мистер Флеминг, - Эндрю перебил его, прижав мобильный к уху и сосредоточившись на телефоном разговоре, - извините, что беспокою вас. Но у нас непредвиденное происшествие с мистером Милтоном.

- Эй, ты что Бену позвонил? - Тони запоздало возмутился, наконец-то сбрасывая с себя шоковое состояние и начиная понимать ситуацию. Эндрю был одним из охранников и сложно было поверить, что спасение - это счастливая случайность. - Он что, сказал тебе за мной следить, да? Дай мне телефон!

- Мистер Милтон, аккуратнее! - Эндрю подхватил неуклюже подскользнувшегося Энтони под локоть, помогая наконец-то принять вертикальное положение. - Мистер Флеминг, - Эндрю опять обратился к Бену, - мистер Мил…

- Да хватит уже! Мистер-мистер! Сколько можно меня так называть? Дай сюда! - Тони выхватил телефон и прошипел в трубку: - Ты зачем приказал ему за мной следить?

- Энтони, ты сейчас успокоишься и приедешь домой, - голос на другом конце провода был привычно спокоен, и Тони даже растерял немного пыл. Впрочем, не до конца.

- Я требую, чтобы ты не относился ко мне как к ребенку и вообще…

- Энтони, мы обсудим это потом. Я жду твоего возвращения, - Бен положил трубку. Тони несколько минут недоуменно моргал, слушая тишину. Потом медленно протянул телефон Эндрю, всмотрелся в кровавые пятна на белом платке, вспомнил неприятное ощущение горячего дыхания на своей шее и потных пальцев на коже. Наверное, только в тот момент Тони окончательно осознал, какой участи избежал, поэтому медленно осел на пол, обнимая себя за колени. Уже не помнил, как его поднимал Эндрю, как к ним присоединился второй охранник (интересно, где он был все это время?). Не слышал взволнованых вопросов друзей, не мог злиться на Бена за его чрезмерную заботу. В конце концов, эта забота только что спасла его.

***

Часы гулко пробили три, когда наконец-то в доме установилась тишина. До этого несколько часов пришлось выслушивать брань от Дина, который вышагивал по комнате, и божился “найти ублюдка и скормить ему его собственные яйца”. Еще больше шума создавала Синтия: она обрабатывала ссадину на подбородке и горько причитала, что теперь Тони испортит свадебные фотографии из-за такого непривлекательного синяка. Впрочем, она быстро смекнула, что немного скрыть это можно с помощью тонального крема и размышляла вслух, какой же именно оттенок подойдет к коже парня. В итоге это закончилось отвратительной, шумной ссорой между нею и Дином, которая привела к тому, что у Энтони началась адская головная боль. В конце концов, он выставил их обоих за дверь и только после этого наконец-то смог спокойно вздохнуть. Что касается Бена, то он скрылся в кабинете с Эндрю и другим охранником еще несколько часов назад. Перед этим только обхватил лицо Тони ладонями, вынуждая поднять голову, и внимательно осмотрел. Видимо, убедившись, что ничего страшного не произошло, он твердо произнес “иди в мою комнату” и ушел. А Тони был в таком оцепенении, что даже не подумал ослушаться. И куда только делась злость? Сейчас ощущалась только пустота и полнейшая апатия.

Когда наконец-то опустилась дверная ручка, и в комнату вошел Бен, Тони лежал на спине, немигающим взглядом смотря в потолок. По нему плясали причудливые тени от света одинокого ночника, сплетаясь в странные фигуры, и он рассеяно следил за ними. Только не думать. Не вспоминать! Все ведь обошлось, правда? Да, отвратительно. Да, страшно. Но могло же быть и хуже, ведь так?

- Посмотри на меня, - голос Бена был нежным и успокаивающим, он присел рядом и сжал холодную руку Тони в своих теплых ладонях. Тот моргнул несколько раз и скосил взгляд, настороженно всматриваясь в светлые глаза.

- У меня теперь синяк на подбородке и будут круги под глазами. Я все испортил, - это было явно не то, что хотелось произнести, но почему-то именно эти слова сорвались с языка. Такими несчастными, потерянными интонациями, что Бен тяжело вздохнул и лег рядом, сжимая дрожащего мальчишку в крепких объятиях.

- Глупый, разве синяк может что-то испортить? Ты всегда прекрасный, даже не думай об этом, - поцелуй в висок, в скулу, в уголок рта - совершенно иначе, не так, как в тесной кабинке с незнакомцем. Здесь это было приятно и совсем не страшно. Правильно.

- Почему? - Тони прошептал одними губами, сжимая в пригоршни рубашку Бена и втягивая носом знакомый запах. Но тот понял, ласково погладил по голове и серьезно, твердо произнес:

- Для этого нет объяснения, Энтони. Ничто не может оправдать человеческую жестокость. И в этом нет твоей вины, ты все сделал правильно.

- Я ничего не сделал! - Тони нервно засмеялся, чувствуя, как медленно по щекам начали течь слезы. Потрясающе! Только этого не хватало! Он зло смахнул их кончиками пальцев, но успокоиться не получалось. - Если бы не Эндрю, то он бы трахнул меня просто на полу. Я ничего не смог сделать! Вообще ничего, понимаешь?