Нет, декан ни на секунду не усомнился в способностях Валерии. Он все равно был уверен, что она обладает редким даром и ее можно обучить управлять им. Но стало понятно: отсутствие у новоиспеченной студентки хотя бы искры интереса к медицине очень усложнит задачу.

Однако все оказалось не так, как виделось. Страх и растерянность, которые Даркус прочел в глазах Валерии, вызваны были не неприязнью к медицине, а неприязнью к пациенту, который находился на операционном столе. И хотя студентка заверила, что парень никакого отношения к ее падению с высотки не имеет, по бурной реакции нетрудно догадаться, что это не так. Даркус не считал себя выдающимся специалистом в женской психологии, но все же полагал, что мимолетный взгляд на «просто знакомого» не может вызвать предобморочное состояние.

Интересно, что же этот с виду безобидный парень сделал такого, что заставляет Валерию чуть ли не сознание терять? Даркус усмехнулся своим мыслям. Ему-то какое дело? Никакого. Декану должно быть совершенно безразлично. Но почему-то вопрос о том, что в жизни Валерии там, на Земле, пошло не так, не давал покоя. Даркус решил, что при случае пообщается с эмами. Может, их расплывчатые видения подскажут ответ.

Раздавшиеся в коридоре шаги заставили забыть о земных перипетиях и вернуться в свой мир. Декан узнал характерное цоканье. К кабинету приближалась супруга. Зашла, как всегда, без стука.

– Даркус, зачем? – спросила она с укором. – Зачем ты мучаешь Илдреда? Сколько это будет продолжаться?

Декан молчал. Давал возможность Эйвилне излить всю заготовленную речь целиком.

– Только что узнала, что ты настоял принять эту девушку с Земли в Академию. Разглядел в ней нечто этакое? Новая панацея? Опять будешь изводить больного ребенка? Очередная бессмысленная попытка? Тебе мало было той сотни чудо-докторов, которые каждый раз дарили надежду, а потом беспомощно разводили руками?

Эйвилна наконец замолчала и опустилась на стул. Даркус мрачно посмотрел на супругу. Ничто в ее позе не выдавало смятения чувств: идеально прямая спина, плечи величественно расправлены, ноги сжаты одна с другой и слегка наклонены в сторону. Однако декан знал – на самом деле Эйвилне больно. Все еще больно.

Сначала, когда они узнали диагноз сына, они вместе пытались бороться. Но Эйви не выдержала: попыталась утопить горе в слезах, а затем смирилась. Как же Даркус злился на супругу! Но со временем гнев прошел. Теперь декан просто ждал, что когда-нибудь Эйви найдет силы продолжить борьбу за сына. Возможно, у них еще есть шанс снова стать счастливыми, как это было когда-то, до болезни Илдреда.

– Да, – сказал Даркус тяжело и безапелляционно, – девушка будет учиться в Академии и будет пытаться вылечить Илди.

– Неужели ты не понимаешь, что она просто манипулирует тобой? Как манипулировали все те доктора, что обещали излечить неизлечимого. Подговорила эту троицу студентов. Они сэкономили немного электона и солгали тебе, что у Илди были эмоции, что он плакал. А теперь эта дрянь будет вертеть тобой, как захочет. Выгони ее немедленно. Меня мутит от одного ее вида.

– Девушка будет учиться в Академии, – повторил Даркус, чеканя каждое слово.

– Не будет, – Эйвилна величественно встала со стула. – Бердоулф, насколько мне известно, сказал – до первой двойки. Сегодня ей эта двойка будет обеспечена.

– Девушка достаточно способная. Уж тройку-то как минимум заслуживает. Или пойдешь на подлог?

– На войне как войне, – изрекла Эйвилна и степенно вышла из кабинета.

– Айли, просыпайся, – Элиана тихонько потрясла Леру. – Лекция заканчивается.

Валерия открыла глаза. Надо же. Она и не заметила, как отключилась. Причем спала очень крепко. И если б не блондинка, так и продолжала бы спать, не услышав даже последней фразы профессора Одувана.

– Задание к следующему практическому занятию: расшифровать по одному свитку первой категории сложности, – пробубнил он. – Спасибо за внимание.

После этих слов преподаватель натянул на голову квадратную шапочку и вышел из аудитории.

– Идем, – подбодрила Элиана. – Перемены у нас небольшие. По пятнадцать минут. А следующая пара в другом крыле.

– А что за пара?

– Практические занятия по МД.

– Ментальная диагностика, – вспомнила Лера и поспешила за блондинкой.

В коридоре было многолюдно. Студенты веселыми струйками перетекали из одной аудитории в другую. Иногда останавливались, чтобы поболтать, и создавали заторы. Один такой затор живо заинтересовал Элиану. Кто бы сомневался почему. Красавчик Клузи и еще двое парней беседовали с группкой девушек.

– Подождешь пару минут? – спросила блондинка и, не дожидаясь ответа, решительно направилась в сторону интересующего ее мини-коллектива.

– А что мне остается? – спросила у воздуха Лера и остановилась неподалеку.

Ей было слышно, о чем разговаривали студенты. Девушки расспрашивали Клузи о том, как вчера ассистировал Даркусу. Парень отвечал охотно, расписывая в деталях, как проходило спасение «чувака с Земли». В его словах не было гонора, но чувствовалось, что он очень счастлив и горд, что удалось побыть ассистентом декана.

– А мне вчера на ночном дежурстве тоже серьезный пациент достался, – вступила в разговор Элиана, когда Клузи закончил.

– Правда? – с интересом переспросил тот. – Что за случай? Расскажи.

– Женщина, наша, шестьдесят четыре года, тяжелое ментальное повреждение. Редчайший случай – проклятие Синдора.

У Леры глаза округлились. Вот блондинка заливает. Какое еще проклятие Синдора, какой такой тяжелый случай?

– Это когда половину ментальной сущности усыпляют? – поинтересовалась одна из студенток.

– Да. Только в данном случае даже не половина, а где-то три четверти было заблокировано.

– Ого! Да это же практически живой труп. Ну и? – Глаза Клузи вспыхнули. – Кто с ней работал? Кого вызвали? Удалось спасти?

– Удалось. Сама с ней работала, – не моргнув глазом заявила Элиана. – А кого бы вызвали? Все специалисты в тот момент были в реанимации, спасали того парня с Земли.

Клузи уважительно присвистнул:

– Ну, ты даешь! Да такое не каждый пятикурсник сделает. Слушай, расскажешь подробности? Как ты с краевым эффектом боролась после того, как эмоционально-энергетическое поле выровнять удалось?

– Там так интересно получилось… – начала Элиана, а потом спохватилась: – Черт! Сейчас же звонок будет. Надо идти. Как-нибудь в другой раз расскажу.

Блондинка развернулась и направилась прочь.

– Подожди, – окликнул ее Клузи. – А давай после пар посидим где-нибудь… в спокойной обстановке. Как раз и расскажешь.

– Ну ладно, – пожала плечами Элиана. – Можешь зайти за мной вечером, часиков в семь.

После этой небрежно произнесенной фразы блондинка быстрым шагом направилась к Лере:

– Идем. Опаздываем уже. А я еще хотела успеть последнюю тему повторить. МД Леди Башня ведет. А это совсем не Одуван. Этой палец в рот не клади, эта двойки направо и налево раздает…

Валерия понимала, почему Элиана так усердно уводит разговор в сторону учебы. Догадывается, что Валерия слышала о выдуманном героическом спасении погибающей.

– Эли, так вот, оказывается, для чего тебе электон нужен, – с упреком сказала Лера, прервав бесконечный поток красноречия.

– На войне как на войне. Все средства хороши, – ощетинилась блондинка. – Но рано или поздно Клузи поймет, что жить без меня не может, тогда мне и электон не нужен будет.

– Рано или поздно ты так увязнешь в своем вранье, что тебя уже никакой электон не спасет.

Элиана одарила взглядом со зловещим прищуром:

– И это говорит та, которая из-за парня с высотки сиганула? Прибереги свою мораль для кого-нибудь другого.

Помещение для практических занятий, в отличие от лекционного зала, оказалось небольшим. Ведь рассчитано было не на целый поток, а на одну группу. Валерия и Элиана зашли в аудиторию, когда до звонка еще оставалось несколько минут. Лера ожидала, что их обступят студенты, чтобы с ней познакомиться. По крайней мере, именно так встретили бы новенькую в ее родном юридическом. Но ничего подобного не произошло. И хотя интерны с любопытством глазели на Валерию, но никто и не подумал ее поприветствовать. Блондинка тоже не собиралась знакомить Леру с группой. Заняла вторую парту у окна и уткнулась в конспект. Элиана вообще демонстративно не разговаривала с того момента, как они поцапались из-за ее вранья.