- Откуда он взял еще четыре тысячи? - просчитывая ситуацию, спросил Данила. - Ведь Трувор говорил, что у него больше нет.

- Скорее всего, он подкупил кельтов.

- Кто это? - удивился Данила. - Никогда о них не слышал.

- В том мире, это дикари, обитавшие на территории Ирландии. Они прославились тем, что пили кровь и ели печень побежденных врагов. Если они возьмут Ладогу, то никого не оставят в живых. Там, где проходили кельты, оставались лишь трупы и пепелища. Так что все, что мы можем сказать: "Пусть Перун поможет Трувору и нам заодно".

В зал вошли Ратибор, Свенельд, Мал, Ясна и Василько.

- Княже, - подал голос воевода. - Разведчики вернулись, прикажешь позвать.

- Зови, только быстро, времени в обрез.

- Заносите, - крикнул воевода с такой болью в голосе, что Ингвар понял, дело плохо.

В двери зала вошли четыре ратника и внесли носилки. На них лежал старший группы, в его груди торчало пять стрел.

- Княже, ты здесь? - прошептал он.

- Да, ратник, я князь Ингвар. Говори.

Склонившись почти к самым губам разведчика, он расслышал еле слышимый шепот:

- Мы выполнили задание. В пыли восемь тысяч хазар. Это воины хана Бирека, его отца ты зарубил в степи два года назад. Он сам вызвался помочь Владу. Его сердце горит местью. Мы взяли языка, но не довезли, и воины мои не дошли я последний. Княже, не дай погибнуть Новгороду, не дай погибнуть всему, что я любил.

- Клянусь тебе в этом, воин, - прошептал Ингвар ему на ухо.

- Вот и хоро... - начал было воин, но не договорил, и дух храброго ратника отправился в дружину Перуна.

Поднявшись с колен, Ингвар хмуро оглядел стоящих рядом советников.

- Этот воин заслужил золотую гривну, и пусть никто не оспаривает моего решения. Сегодня он спас жизнь Новгороду.

Стоящие рядом советники печально склонили головы.

- Ты не все знаешь, князь, - тихо сказал Василько. - Он привез тело своего разведчика, и я уверен, если бы у него была возможность, он привез бы тела всех своих воинов.

- Да, его подвиг достоин уважения, - отозвался Ингвар, - но время скорби еще не пришло. Мы обязательно вспомним всех мертвых, но сейчас важно думать о живых. Унесите носилки в холодную, - скомандовал он ратникам. - И проследите, чтобы тело сохранилось.

- Слушаемся, - ответил старший. И неся на плечах скорбный груз, четверо охранников покинули зал.

- Время дорого, - напомнил советникам Ингвар и направился к трону. Все поспешно заняли свои места. - Итак, какие предложения? - продолжил Ингвар. - Я надеюсь, все понимают, что предыдущий план не годится?

В знак согласия все советники молчали, никто не хотел говорить первым, но говорить что-то надо, встал Ратибор.

- Княже, Новгород на краю гибели, даже с ополчением, нас меньше. В таких условиях бой в чистом поле невозможен. Отбиваться придется на стенах, тогда у нас есть хоть какой то шанс.

- А если они не пойдут на приступ? - Ингвар задал вопрос, который созрел у него еще во время первого совета.

Этим вопросом он так поразил Ратибора, что старый вояка растерялся.

- То есть, как не пойдут? - не понял он.

- А так. Встанут лагерем, окружат город. И все. Сами частью войск двинут к Ладоге и покончат с Трувором и Синиусом, а потом возьмут нас измором.

Ратибор настолько растерялся, что молча сел на место, и развел руками.

- Ну, тогда все кончено, - подвел он итог.

- Нет! - отрезал Ингвар. - Все только начинается. За такие речи буду казнить, чтоб в последний раз я такое слышал. - Его бешенный взгляд блуждал по лицам советников, пристально заглядывая в глаза каждого. Ингвар искал признаки страха, но видел лишь сумасшедшею отвагу. - Ладно, хватит об этом. Проследите, чтобы таких разговоров в войсках не было, а то нас победят без боя. - Советники послушно кивали. - Тогда слушай план, - скомандовал он. - Сейчас темно, враги подойдут не раньше, чем через час. Они не торопятся и знают, что мы будем отбиваться из-за стен. Поэтому, Ратибор, выводи войско из города и прячь его в лесу, что в часе ходьбы от Новгорода. В городе останется ополчение, лучшие лучники и арбалетчики, и тысяча варягов Свенельда. Других войск через час здесь быть не должно. В Новгороде из тысячников остается Мал, остальным выполнять мой приказ. Как только они подойдут и встанут лагерем, мы зажжем на сигнальной башне три костра. Это будет знаком к выступлению. На рассвете, когда самый крепкий сон, пехота атакует вражеский лагерь. Конников держи в резерве - это будет наш последний козырь. Удара со спины они ждать не будут. Действуй, как при битве с чудью.

Ратибор поднялся.

- Княже, это безумие, но именно оно может сработать. Я подчиняюсь.

Примерно с такими же словами остальные те, кто уходил с дружиной, покинули зал.

Ингвар устало опустил голову на стол. "Что же я наделал? - металось в голове. - Скольких людей я обрек на смерть?". "Это не ты обрек их на смерть, - ответил человек внутри князя, - это Рогволд, Влад, Отон. Это они привели свои рати под стены Новгорода, это они развязали эту воину".

- Ладно, время дорого, - громко сказал Ингвар, - Мал, всех оставшихся людей на стену, если возможно обряди ополченцев в кольчуги. В любые: старые, пробитые, но враг должен думать, что в Новгороде вся дружина. Стрелкам приказ - бить всех птиц, летящих в город и из города. Ни одна живая душа не должна сообщить врагам об уходе дружины. Данила, тебе приказ особый: все твои люди должны рассредоточиться по городу и не дать возможности шпионам послать это сообщение. Свенельд, тебе будет лучше тоже подняться на стену вместе с твоими ратниками. Я скоро буду там.

Оставшиеся советники, кивнув князю, покинули зал. Завтра должна решиться судьба Новгорода.

Ингвар дошел до своей комнаты и стал облачаться в пластинчатый доспех, выкованный специально для него Людотой.

- Будь осторожен, мой князь, - раздался за спиной Ингвара голос Ярославы. - Если сегодня ты погибнешь, я умру вместе с тобой. Как бы мне хотелось никуда тебя не выпускать из терема, но я знаю, что это невозможно, и ты обязан идти. Просто обещай мне, что будешь осторожен.

- Я обещаю тебе, что все будет хорошо. Мы победим, и Новгород будет жить, - тихо на ушко сказал ей Ингвар.

Ярослава прекрасно поняла, что он обещал не то, что она просила, но поправлять мужа не стала.

- Я оставлю тебе пятьдесят самых преданных ратников из своей сотни. Затвори ворота терема и жди, когда я вернусь. И если кто-нибудь скажет, что со мной что-то случилось, не верь. Правду скажут только четверо: Лиса, Ясна, Мал или Ратибор.

Ярослава кивнула и пошла в зал совета.

- Лиса, - крикнул Ингвар,

- Да, княже, - раздалось из-за двери.

- Оставь в тереме пятьдесят ратников, самых лучших, самых преданных, пусть стерегут Ярославу как зеницу ока. Если хоть один волос упадет с ее головы, ответят все.

- Хорошо, княже. Сейчас распоряжусь.

- Поторопись, через двадцать минут мы должны быть на стене.

Но эти слова он уже говорил в спину сотницы. По коридору слышалась ее легкая поступь. У нее был приказ, и она спешила его выполнить. Следуя варяжской традиции, князь закрепил оба меча за спиной. Надев шлем и взяв в руки щит, Ингвар направился во двор терема. Выйдя на высокое крыльцо, он оглянулся: в окнах зала совета горел свет, где-то там была его Ярослава. Она не вышла проводить Ингвара, да он был и рад этому.

Во дворе была небольшая суета. Отряд его охраны разделился надвое. Воины, что оставались, прощались со своими друзьями, прекрасно понимая, что князь за спины ратников прятаться не будет. Он всегда идет туда, где звенит сталь и наибольшая опасность. Очень немногие из тех ратников, что уйдут с ним, вернутся обратно. А может случиться так, что к концу боя в Новгороде не останется живых людей, будут лишь враги, что приближаются сейчас к стенам.

- По коням, - закричал Ингвар, и первым взлетев в седло, развернул Черена в сторону от ворот терема. Он не оглядывался, хотя на сто процентов был уверен, что Яра сейчас стоит у окна и смотрит вслед всадникам, лихо скачущим по улицам ночного города.