- За Новгород! - заорал он и увеличил скорость вращения мечей.
За спиной уже бежали на помощь князю люди Свенельда. Натягивались боевые луки, свистели стрелы. Натиск на князя ослаб, варяги сбивали оборотней в кучу и добивали серебряными стрелами. Ни один не ушел. Ингвар устало прислонился к створке ворот. К нему подбежал Свенельд.
- Прости, княже, что забыл предупредить про оборотней. Не думал я, что они сегодня заявятся. Завтра бы мы ушли, и долгой войне конец, а видишь, как получилось.
- И давно вы так воюете? - отдышавшись, спросил Ингвар.
- Почитай уже лет десять. Две тысячи серебряных монет из казны княжеской на стрелы, да на кромки мечей переплавили. Но сегодня был последний бой, мы всех до единого перебили, ни одного оборотня в лесу не осталось. Если бы не ты, княже, они бы нас как курей передавили.
- Ладно каяться, - бросил Ингвар. - Войне конец и то ладно. Люди все целы?
- Да, княже, ты же считай их всех в одиночку своим чудесным мечем перебил.
- Сколько же их было?
- Где-то с сотню, - немного подумав, сказал Свенельд.
- Да много, если бы в ворота прорвались, то ничего бы нас не спасло. А где они жили?
- В лесу у них землянки, - сказал бывший сотник. - Туда мои воины побежали, волчат добить.
- Ладно, пойдем, поможешь умыться, - попросил Ингвар, - а то я весь в крови.
Когда начало светать, в весь вернулись воины, что ходили волчат добивать. Принесли тела двух своих.
- Волчицы загрызли, - пояснили они.
- Быстро сжечь, - приказал Свенельд, - а то еще встанут, и все сначала.
- Да вот еще, что, - замялись воины, выложив перед воеводой десять мешочков, - здесь золото.
Ингвар и боярин переглянулись. Мешочки были размером с голову взрослого человека.
- Тут тысячи на три, - прикинул Ингвар. - Твои люди, боярин, ты и дели.
- Вот что, - сказал Свенельд, - шесть мешочков твои, остальное жителям раздам.
- С чего такая щедрость, боярин? Обычно князю полагается десятая часть от воинской добычи, а тут больше половины.
- Так почти вся воинская добыча твоя. Ты же оборотней в воротах встретил, ты большинство из них и порубал. Так что все по правде.
- Ну, я с радостью приму твой дар. Не сочти за труд, отнеси мою долю в обоз к казне Рюрика, приеду в Новгород, разберусь.
На другой стороне веси раздался плач, там готовили к сожжению убитых воинов. Когда погасли последние угли их костров, а на улице стало достаточно светло, Ингвар приказал выступать. За сегодня им надо выйти из леса и достичь веси, где в ногах у князя валялся староста, а заодно ему и сына вернуть.
Дорога была нетрудная. Оказывается, еще вчера воины Свенельда растащили все завалы на их пути. И к полудню первая телега покинула лес. Ингвар подозвал одного из своих ратников.
- Скачи в лагерь и передай Лисе, чтобы сворачивалась. Встречаемся около веси, что на западе отсюда, там и переночуем.
Ратник кивнул и ускакал. Дождавшись, когда последняя телега покинет лес, Ингвар указал направление и двинулся впереди обоза, который растянулся на несколько километров. По бокам телег шли пешие варяги, вооруженные до зубов. Оно и понятно: чужой мир, а добра везут немерено. К вечеру обоз подошел к веси. Навстречу им выехал конный отряд. Реакция варягов была мгновенной: заблестело оружие, натянулись луки. Взмахнув рукой, показывая, что все нормально, Ингвар двинулся навстречу всадникам. Подъехав поближе, Ингвар услышал звонкий удар в грудь, за которым последовало неизменное: "Слава Новгороду!".
- Слава! - отозвался он. - Как прошли два дня? - спросил Ингвар, заметив Лису.
- Все спокойно, княже, - просто отозвалась она. - А как твои дела?
- Да вот, сама видишь, чуть больше двух тысяч народу из леса вывел. Тысяча хороших воинов в новгородской дружине появилось. Да около четырех тысяч золотом привез и серебра столько же. Плюс брони, щиты варяжские, да мечи с копьями. Так что, улов богатый.
В этот момент к ним подъехал Свенельд.
- Знакомься, боярин, - произнес Ингвар, - начальница моей охраны, звать Лиса.
Свенельд почтительно отвесил полупоклон.
- Рад видеть, - произнес бывший сотник, - что столь красивая дева умеет обращаться с оружием и охраняет столь доблестного мужа.
После такой речи Лиса отчаянно покраснела и попыталась скрыть свое смущение поклоном.
- А это - Свенельд, боярин варяжского конца и бывший первый сотник конунга Рюрика.
Девушка поклонилась еще раз.
- Боярин, скажи своим, чтоб в веси не безобразничали, а то за горло скараю, и отпусти на побывку всех, кто к тебе отсюда забрел. А захотят остаться, неволить не буду.
Свенельд поклонился и заспешил к своим.
Обоз послушно устраивался на ночлег. Заполыхали костры, возле них раздавался смех, и звучали песни. Ингвар прекрасно понимал этих людей: после долгого вынужденного затворничества они радовались огромным пространствам, которые теперь не закрывали от них деревья. Радовались победе над оборотнями, одержанной с помощью меча Рюрика, что покоился теперь в ножнах за спиной молодого князя. Варяг двадцати лет от роду по имени Сигурд, признанный певец и стихоплет лесной веси, сочинил огромную балладу, посвященную приходу Ингвара Рюриковича. Последние строки он дописывал уже на телеге, выезжая из леса, и теперь с огромным удовольствием исполнял свое творение перед соплеменниками. Ингвару, находившемуся в своем шатре недалеко от исполнителя, длинная песнь Сигурда очень понравилась.
Отодвинув полог шатра, вошел часовой.
- Княже, только что примчался гонец из Новгорода. Пустить?
Ингвар кивнул и, накинув на себя простую рубаху, опустился на раскладной стул. Вход в шатер распахнулся и быстрым шагом вошел гонец. Ударив себя в грудь кулаком, и сказав стандартное приветствие "Слава Новгороду!", он передал князю пергамент от наместника Трувора и застыл, ожидая дальнейших приказаний.
- Благодарю за службу. Иди, отдыхай. Понадобишься, позову.
Гонец кивнул и исчез. Ингвар торопливо содрал печати Трувора. Первые строки послания вызвали у Ингвара легкую улыбку.
"Дорогой, племяш. Я рад новостям о том, что нашлись варяги из дружины брата моего Рюрика. И, как можно быстрее, спешу в Новгород. Но есть вести и с других краев. За день до твоего гонца у меня побывал человек от Синеуса. Брат мой шлет тревожные вести. Викинги Отона готовятся к походу, и их не четыре тысячи, как мы с тобой предполагали, а шесть. Судя по тому, как они снаряжаются, Отон задумал переждать в Новгороде период зимних штормов, а, может быть, и вообще осесть на этих землях. Также Синиус велел передать, что тоже собирается к нам вместе со своими ратниками и домочадцами и выходит он очень скоро. Как сказал его гонец, Отон не позволит, чтобы у него за спиной находилось три тысячи варягов из рода Руса. И перед походом обязательно расправиться с ним. Поэтому, племяш, жди в гости еще три тысячи ратников. В Новгороде буду через два дня, как раз к началу июля, там и поговорим".
Вести от наместника в Ладоге не на шутку встревожили Ингвара. Ведь, если Отон навалится на городок всей своей силой, Трувору не устоять. Сейчас там две тысячи варягов, да тысяча лучников из Белоозера. Остается надеется, что Синиус придет на помощь брату и поможет отбиться. Надо спешить. Через два дня Ингвару надо быть в Новгороде. Если обоз не будет успевать, взять с собой Свенельда, оставить людям провожатых и спешно скакать в город. Раздумья князя прервал все тот же ратник, что сообщил о прибытии гонца.
- Княже, там рядом с шатром человек мнется, говорит староста веси, возле которой стоим. Пустить?
Ингвар кивнул. Полог шатра откинулся и семенящей походкой в сопровождении ратника вошел мужик, что валялся у него в ногах и заклинал не ходить в лес.
- Княже, - поклонился он. - Ты не гневайся на меня, я поблагодарить тебя пришел, за то, что ты мне сына вернул. И он стал торопливо разворачивать ткань на свертке, что держал в руках. Ратник, стоявший у старосты за спиной кивнул, мол, все нормально, в свертке ничего опасного. Наконец тряпица упала на пол, и в руках старика оказался большой рог, отделанный серебром. - Княже, прими от меня в знак благодарности. Еще будучи молодым нашел я его в "духовом лесу", да оставил себе. Сила в нем скрыта мне непонятная, но если в него протрубить на поле боя, то все, кто слышит его глас, становятся бесстрашными воинами, а у врагов начинается смятение и паника.
