За ночь, что они провели в постели, Вэйл понял, что его Шушу обладал необузданным темпераментом и с влекущей покорностью подчинялся ему в любовной игре. Первый раз он овладел им глядя в глаза и наблюдая как у того туманится взгляд, он не входил на всю длину помня об узле и своих габаритах, юноша. пусть и модификант, должен был под это подстроиться, Но он двигался неистово и неутомимо, пока не излился обильно в глубины; потом вошел со спины, поставив Шушу на локти и заставив откровенно прогнуться в таком положении у него было больше свободы и легче было задавать то бешенный темп, то замирать и медленно погружаться в разработанное отверстие, заставляя юношу кричать от вожделения и страсти; потом продолжил, посадив его в позу наездника на свои колени и помогал скакать тому на своем члене с той ритмичностью, которой он сам хотел ; напоследок он уложил уже уставшего Шушу на бок подняв ему ногу и наконец дозволил наступить сцепке, войдя в заветный канал, сжавший его головку в мышечной петле, Это было достойным завершением ночи. Они все еще содрогались в сладких судорогах когда розовые лучи солнца окрасили облака на небосклоне. Только тогда Вэйл дозволил Шуарру, все еще вздрагивающему от остаточного удовольствия уйти в сон… Сам он заботливо подоткнул мягкое покрывало, и мысленно дал себе установку встать через четыре часа, дабы сделать распоряжения об изысканном завтраке и ароматной ванне

-оОо-

После этой ночи их отношения приобрели определенно иной эротический оттенок. Что всеми тут же было замечено, но никто не осмелился даже намекнуть на подобное развитие событий. Все в императорском окружении усиленно делали вид, что все идет как обычно. Но многие с облегчением отметили, что Советник стал куда мягче. Порой даже допускал шутки в своем присутствии и сам им посмеивался. Вэйл подозревал, что Шуарр стремился наверстать все свои ночи мечтаний, провоцируя Вэйла на весьма смелые эксперименты. И порой откровенно его лаская, пусть и тайно, но в весьма публичных местах.

Диван в ложе, наконец, был использован по назначению. Наградив обоих крайне острыми эротическими переживаниями, пожалуй это место стало у ненасытного юноши едва ли не любимым, правда он теперь совершенно не интересовался происходящим на сцениуме, да и до того ли, если тебя имеют с такой интенсивностью, что едва ложа не дрожит. В народе стали поговаривать с надеждой, что, похоже, скоро последует объявление о грядущем рождении наследницы или наследника. И делались ставки, когда это произойдет.

Когда Кобейн банально уснул во время совещания министров, все поняли, что сие не за горами. Совещание продолжили, но шепотом, похихикивая над «притомившимся штормом, перешедшим в штиль»

Особую остроту их отношениям как раз придавало то, что как никак Шуарр был императрицей. Теперь порой именно он диктовал, где и когда они займутся любовью, навязывая свои условия в плотном расписании придворной жизни. Это обстоятельство держало Кобэйна в постоянном напряжении и возбуждении, но отказаться от подобного он уже был не в силах а самое главное, совершенно не хотел, воплощая порой самые низменные и рискованные свои фантазии в реальность. Демон на их встречах подобное только одобрял и посмеивался. Он тоже свое не упускал. И наконец, испытал сцепку в полете.

В самые ответственные моменты на совещании или во время выступления перед толпой, перед глазами Советника вдруг возникала новая, не испытанная еще любовная позиция или эротическая картинка из «пройденного», и его плоть немедленно вставала, как часовой на посту, по стойке «смирно». В такие минуты ему приходилось особенно трудно; не имея возможности помочь себе, он только одергивал плащ жреца или удлиненный мундир Советника, которые носил теперь постоянно, от гвардейского и адмиральского коротких мундиров, как и от лосин пришлось отказаться… Подобное не вызывало смущения, только раздражение, что не удастся воплотить желаемое немедленно. Лукавый взгляд юного венценосного любовника тут же подтверждал, что данная ситуация не осталась им незамеченной.

========== глава 11 ==========

не бечено!

Ситуация пришла к своему разрешению довольно внезапно и едва не оказалась по воле судьбы без внимания. Во время купания Шуарр вдруг нахмурился и стал энергично тереть запястья рук мочалкой, что-то рассматривая.

- Что случилось? - Вэйл отвлекся на воспитанника.

- Не пойму. Какие-то ужасные следы… неужели новое заболевание? – голос Шушу звучал испуганно, а глаза юноши были по полтиннику

Вэйн тут же обеспокоенно схватил того за запястья, и, увидев причину беспокойства, облегченно рассмеялся, целуя встревожившие Шушу места на запястьях.

- Ох, Шушу, это радость. Коконы начали свое развитие. Это «браслеты», у тебя семь браслетов. Три на одной руке и четыре на другой. Это просто замечательно.

- И что это значит? - немного успокоился юноша.

- Это значит, что у тебя может быть семь детей. Но не исключено, что и оставшиеся три кокона проснутся позже.

- А такое не слишком… много? Мне же… придется их всех… рожать?

- В нашей ситуации все решают боги, - глубокомысленно изрек Вэйл, отпивая вино из бокала, такую новость стоило отметить, он уже прикидывал, что потребует принести хорошее вино и закуски в спальню. К тому же до Шуарра следовало донести, что да… рожать придется… в этом и эффект коконов. Сколько прижилось, столько и будет в свое время оплодотворено.Он даже прижмурился, точно кот. И вдруг вскочив, рванул в туалетную.

- Что случилось? – закричал обеспокоенно Шуарр, быстро вылезая из воды и вытираясь.

- Видно устрицы за ужином были не свежими…

- А я говорил, что ты их слишком много съел. – Хмыкнул довольно Шуарр, вытирая влажным полотенцем разом вспотевший лоб Вэйла, поднимающегося от тазика.

- Черт, странное ощущение. - нахмурился тот.

- Тебя не отравили?- вдруг напугался император.

- Я призову мага из ордена, - сразу посерьезнел Вэйл, после чего покинул туалетные комнаты, чтобы послать по оповещателю срочный вызов.

Мастер плоти, дежуривший в нижнем храме, появился через несколько минут. Он даже был не вполне одет.

Жрец тут же опустил на Вэйла сканирующие чары, стараясь не смотреть на полуодетого Шуарра. О риске вызвать ревность Советника знали и в ордене. Магия замерцала раз, потом второй. Жрец нахмурился, над чем-то раздумывая, качнул головой. Вновь опустил чары. Затем решился:

- Лорд Советник в ожидании: возраст плода около двух месяцев. Мальчик. Судя по ауре…божественный.- жрец потер лоб. Никто пока о подобном… итоге общения с демонами-покровителями во время транса не слыхал. Део… они да… но они уже не были людьми, а вот Советник… мужчина, и причем человек. На део -так называли уважительно виверниев, он никак не походил.

Кобэйн чуть не выматерился, но смолк, поглаживая глифу на тыльной стороне руки. От нее шли успокаивающие волны.

- За все надо платить. – неожиданно спокойно сообщил он.

Жрец согласно склонил голову, в его движении ощущалось уважение.

- Я сообщу богам о столь радостном событии…

- Я думаю, это уже известно… кому следует.

- О-о-о..Верховный жрец в постоянном контакте с Великим? - высший жрец слышал о том, что Верховные находятся в постоянном контакте, но не представлял такого. Общение всякому жрецу давалось не просто. Постоянный же контакт представить себе было сложно. Ощущать в себе подобную сущность… это… Действительно по силам только могущественным Верховным.

- Именно.

- Ты хочешь сказать…- вмешался Шуарр, присутствующий тут же, что…

- Боги решили благословить Верховного жреца, дитя. Много императорской крови исчезло, ее следует восполнять. - Голос Жреца зазвучал глухо и как-то странно, его глаза закатились, судя по всему он был в трансе.- Это угодно богам.

Шуарр у ставился на мастера, белки закатившихся глаз смотрелись жутко. При том, что казалось, жрец вполне жив и даже говорит.

- Но ведь… Советник…

- Боги умеют заботиться об Избранниках, дитя. Скоро и ты познаешь радость вынашивания новой жизни.