Соловьём прозвали за удивительную способность подражать голосам птиц. Ещё лунаркам он люб – издали начинают строить глазки, старательно демонстрировать формы, и обретают крайне томный вид при этом. Впрочем, в отличие от нас с Буном, Гвальту это нравится.

Вскоре послышалось журчание и показался ручей. На другой стороне, как раз лежит поваленное дерево, куда мы устало расселись, некоторое время приходя в себя.

Гвальт первый заговорил:

– Бан, – назвал он производным от имени, – что про тролля думаешь?

Я глянул на темноволосого товарища.

– Ничего, – отозвался он.

– И почему же, брат-гном, то ведь общая беда?..– посетовал Гвальт.

Лицо Буна, со старым ожогом на левой части, осталось спокойным. Догадываясь, что вопрос он проигнорирует, говорю:

– Я пойду в поход на тролля. Да поможет нам Ор! Командующий, как раз собирает отряд.

– Хотите утыкать болтами?! – спросил Гвальт кровожадно.

Мы взялись доставать из заплечных мешков еду и, склонившись к своему, я отвечаю:

– Груггевор определил другую задачу – нужно всего лишь отогнать от полей и показать, что ходить туда не стоит. Тролль ведь не выходит на поля. Такое уже не раз бывало, что нужно просто припугнуть. Да и есть опасения насчёт его соплеменников – могут прийти мстить. Защити нас Ор от такого!

Соловей и сам уже пытается вытащить что-то из сумки, протискиваясь рукой между шлемом и оружием. Мои слова отвлекли гнома.

– Ну, конечно! – усомнился друг. – Они же тупые, Ворк?!

– А если нет? – отозвался я. – Мы не можем рисковать…

– Убить их надо и всё! – зло рыкнул он.

Я шумно вдохнул и выдохнул, гася раздражение. Привычно зачерпнул земли, растёр в ладонях. В нашем отряде разведчиков часто так – Бун неразговорчивый, мало что обсуждает, а Гвальту только бы бить, рубить, мстить. Тролли ещё ладно – это семя Темного Ока, но по роду службы, ходим в дозор за людьми и уж их, он в каждый раз готов рвать. Соловья можно понять, ведь это наши кровные враги, гады, устроившие гномам Сечу, но слепая ярость Гвальта и некоторая своевольность, часто раздражают. Он всегда спорит.

Вскоре, принялись за еду. Лес, словно игнорируя, живёт своей жизнью: мелькают насекомые, на все лады поют птицы, периодически проносясь над головой. Вынырнувшая из кустов лиса, подбежала понюхать мешок Буна и пока не шугнули, не думала скрываться. Гномы, как и эльфы – дети Ора и Лу, поэтому животный мир нам люб и дорог. Хищники на нас не нападают, но если полезешь к детёнышам, нарвёшься на агрессию. Одним из поводов для окончательного раздора между людьми и эльфами, как раз и стала тяга людей к охоте на животных, неприемлемая для нас.

Я люблю аромат леса, да и в целом внешний мир нравится. Командующий Груггевор, потому и выбрал в дозорные, что я странный. Гномьему народу претит простор подлунного мира, нам комфортней и спокойней под землей или в чреве гор и холмов. Не скажу, что недра чужды, просто меня тянет к поверхности.

Крошки слетели с колен Буна, когда он пересел на землю. Теперь же бревно приняло на себя его голову и плечи, и друг смежил веки. Гвальт взялся стягивать доспехи, а моим вниманием завладел окружающий мир, известный лишь по сохранившимся эльфийским книгам. Могу припомнить некоторые виды птиц, растений и насекомых, но многое ещё остаётся таинственным и интересным. К позициям, с которых мы следим за Сенистром – людским поселением, ведёт несколько тайных троп, а точнее путей. Мы старательно не пользуемся одним или двумя, чтобы не вытоптать траву. За многие походы я уже порядком изучил их и, конечно, не дивлюсь каждому дереву, но внешний мир не теряет очарования. Поэтому, пока друзья заняты, вытянул небольшой деревянный планшет и взялся описывать дежурство, поскрипывая стержнем уголька, помещённого в железную трубочку.

Гвальт же, взялся впихивать доспехи в заплечный мешок, уже и так порядочно распухший от шлема. Пришлось всё заново перекладывать, звеня и стукая, на что проснувшийся Бун всхрапнул, чуть поворочавшись. Мешок поддался, вмещая всё необходимое и довольный Соловей приступил к любимому занятию – пародированию птиц. Уж на что необычный дар для гнома, а как выходит – заслушаешься. Я даже писать бросил. Пернатое многоголосие, во главе с Соловьём, приятно дополняется журчанием ручья.

Мне и самому захотелось спать. Торопиться некуда, дежурство закончено, а уж где смотреть сны, разницы нет. Привалившись к бревну, попробовал расслабиться. Только веки смежились, как из глубин Тверди раздался гул. Я подскочил, а Гвальт, оборвавший трель, удивлённо уставился.

– Великий Ор, ты слышал это?! – спросил я.

– Что?

– Гул!

Соловей усмехнулся и говорит:

– Приснилось наверное. Всё тихо было.

– Чёрт! – с досадой выпалил я, садясь на бревно. Руки вновь потянулись к грунту, пальцы прошлись по шершавым комочкам земли. Зачерпнул горсть и растёр по ладоням, но напряжение не отпускает:

– Бун, пошли дальше!

Веки друга открылись, взгляд нашёл меня и, качнув бревно, Бун поднялся. Вновь молча. Вскоре уже мешки заняли прежнее место на плечах.

– Ужалило же тебя, – проворчал Гвальт.

Я думал оставить реплику без ответа, но решил поделиться:

– На сердце не спокойно, защити нас Ор.

Неясный гул всё ещё ощущается. Не терплю тратить время на раздумья, а сейчас ещё и от эха внутри хочется бежать вперёд. Я ускорил шаг, обогнав Буна. Он смолчал и тоже прибавил темп.

– Эй! – недовольно окликнул Гвальт. – Куда спешите-то?

– Пошли быстрей! – повысил я голос.

– Да что такое?! И так устали, а ты гонишь!

Я оглянулся – Гвальт упрямо идёт медленно, уже порядком отстав.

– Ради Ора, Соловей, прибавь шагу! – обратился я.

Друг, не переставая ворчать и сетовать, выполнил просьбу. Ветки замелькали. Едва видимая тропинка, то убегает в низину пологих оврагов, то начинает взбираться вверх. Дыхание набрало глубины, стало натужным, Соловей даже ворчать бросил.

Показались окрестности главного входа во Второе Королевство, где повсеместно густой лес уже порядком прорежён, а на выстрел баллисты перед крепостью начисто вырублен. В просветы можно увидеть вздымающиеся холмы, в месте схождения которых и расположен выход из подземного королевства, окружённый крепостной стеной. Тут я услышал какие-то далёкие крики, словно бы оправдывающие смутное волнение, и взглядом попытался отыскать их источник. Тревога червячком шевельнулась в душе. Кровь забухала в голове, тело сбросило усталость и я рванулся вперёд.

Как только деревья остались за спиной, увидел откуда шум – со стороны дороги к полям, ближе к крепости, толпятся лунарки, сильно перепуганные и едва в сознании. Кажется, что бежали долго. Я рванул к ним и сразу приметил Таму – старшую над нежными созданиями в королевстве.

И у неё и у меня дыхания на разговор не хватает, но в сравнении с икающе-рыдающими женщинами и девушками, Тама может собраться с мыслями.

– Во имя Ора… тёть Тама… что случилось?!

– Ворк, тролль на полях!– она попыталась отдышаться, а у меня обмерло нутро. Я забыл об окружающем мире и впился взглядом в губы тётушки Тамы. – Мы пошли вместе с обозниками… он их погнал, напал на них… а мы сюда.

Мне поплохело, а опасения сдавили сердце. Оборачиваюсь к Гвальту и Буну:

– Сообщите Груггевору, нужен отряд. А я за самострелом!

Сорвался с места, и вверх – к воротам главного входа в крепость. Гномов почти нет, кроме тех, кто вышел на крики. Я бегу мимо. Рванул массивную дверку в воротах и дальше через двор – в арку входа в подземелья. Мне нужно к себе в жилище, где хранится единственный в своём роде самострел, специально сделанный под мои руки, более длинные и сильные, нежели у остальных.

Вокруг тоннели и переходы. Жителей тут мало, все заняты делами. Разносятся знакомые запахи от плавилен, алхимических лабораторий и кухни. Желудок, не понимающий важность момента, встрепенулся, позабыв о недавнем завтраке. А вот и родная дверь в жилище.

Хватаю со стены самострел. Сбросил с плеч мешок на пол и рывком вытащил шлем. Быстро разворошил сундук и достал связку болтов – всё, надо бежать на помощь!