– Прошу, называйте меня просто Элиной! Рюдигер, а ты и правда вампир?

– Ну на гнома я точно не похож, а в моей нечеловеческой природе вы уже убедились. Кстати, а почему некромант выбрал именно тебя? Не в обиду сказано, на улицах можно девиц не хуже наловить.

Римар метнул на него гневный взгляд, но Элина ответила:

– Он сказал, что жертвой должна быть девушка, рожденная в определенный день и час, расположение звезд в момент моего рождения было идеальным!

– Нет, астрология, определенно, вредная наука! – уверенно заявил барон фон Шлотерштайн. Возражать ему никто не стал.

Некоторое время они шли молча, затем Римар вздохнул:

– Почему-то ужасно хочется есть.

Рюдигер горячо поддержал его:

– И мне тоже хочется, просто ужасно!

Элина с испугом на него покосилась. Он, не обращая на это внимания, продолжил:-

– Римар, у тебя же уцелела наша сумка с бутербродами?

– Вы что берете с собой еду с собой на ночное дежурство? – удивилась девушка.

– Конечно, а то после полуночи просто умираешь от голода! – Римар жестом фокусника достал из сумки сверток с едой.-Давайте в самом деле перекусим.

– А что, ты тоже ешь нормальную еду? – Элина посмотрела на Рюга.

– Да он лопает за двоих, а то и за троих обычных людей, и сумку с едой я ему бы не доверил! – фыркнул Римар.

– Как не стыдно говорить такие глупости про лучшего друга, – обиженно воскликнул Рюг, примериваясь, как бы получше вонзить клыки в сложное сооружение из ветчины, хлеба и сыра. Прикончив бутерброд, он втянул воздух, раздувая ноздри.

– Римар, ты что не чувствуешь, ты же ранен!

Элина решительно поднялась со своего места:

– Я перевяжу!

Римар, морщась от боли, заметил:

– У тебя самого весь мундир в крови!

Рюдигер закатал измочаленный рукав:

– Ничего нет, мелкие царапины быстро заживают!

Коридор вывел их к ступеням, ведущим вверх, которые оканчивались проржавевшей дверью.

– Только не говорите мне, что она заперта с той стороны! – воскликнула Элина.

– Надеюсь, что нет. Ведь некромант как-то попадал сюда, – Римар подергал ручку, безрезультатно.

– Лучше ногой, – предложил Рюг, – давай вместе!

После третьего удара старая дверь слетела с петель, и вся компания вывалилась в темный коридор.

– А тут вкусно пахнет!

– Еще бы, это же кладовые. Мы под монастырем святой Катарины!

После недолгого блуждания среди бочек с вином, головок сыра и копченых окороков они наткнулись на ведущую вверх деревянную лестницу. Через отверстие в полу они вылезли наверх и огляделись.

– Матерь Божья, как красиво! – восхитился Рюдигер, – но это же церковь!

В храме было почти темно, горели только некоторые свечи, святые строго глядели на молодых людей со старинных икон. Высокий купол, расписанный голубыми и белыми красками, напоминал небесный свод. Сказочно прекрасные витражи пропускали первые лучи утреннего солнца.

Элина с удивлением поглядела на Рюдигера:

– Ты вроде не дымишься и не бьешься в конвульсиях!

– А что, должен? – Рюг искренне удивился.

– Но ты же находишься в церкви, а ты вампир.

– Ну и что, – пожал он плечами, – дома я каждое воскресение в храме бываю. Попробуй только проспи, такую лекцию от матушки услышишь!

– Еще скажи, что и крест носишь!

– Конечно ношу! – Рюдигер вытащил из-под рубашки золотую цепочку с маленьким крестиком.

– С ума сойти, ты бы еще серебряную надел!

– Ну знаешь, я могу позволить себе золотую.

– Скоро начнут готовиться у службе, мы должны уйти незамеченными, – поторопил Римар.

– Да подождите вы, – неожиданно воспротивился Рюг, – мы же никогда здесь не были! Смотрите!

На соседней стене, освещенной первыми лучами утреннего солнца, написанная в золотистых и розовых тонах, Богоматерь ступала по облакам, держа на руках Младенца. Рюдигер вдруг преклонил перед фреской колени, не в силах отвести взгляда от прекрасных чистых глаз. Слова сами складывались в молитву, которая обязательно будет услышана, в этом он не сомневался!

Наконец он вернулся к друзьям, глаза юноши блестели от слез. Римар с удивлением взглянул на друга, но ничего не сказал.

Лиза просто не находила себе места.

– Бабушка, миленькая, погадай мне пожалуйста!

Старая женщина неодобрительно поглядела на неё:

– На твоего упыренка что-ли? Я-то думала, уехал, и слава Богу! А вы взялись тут письма писать! – она посмотрела на девушку и вздохнула. Внучка выглядела побледневшей и осунувшейся, под глазами легли тени.

– Вот ведь доля женская, жди да слезы лей! Ну давай посмотрим, что карты скажут.

Настасья ловко перемешала несколько раз затертую от времени колоду и стала расскладывать карты на вышитой льняной скатерти.

– Ну что же, в сердце у тебя, понятное дело, он. Но и в судьбе тоже. Так, дом казенный, дальняя дорога, гляди-ка, эта дама разлучить вас хочет! – старушка показала на даму пик.

– Наверное, мать, я, кажется, ей не нравлюсь! – вздохнула Лиза.

– Что за диво, – усмехнулась бабка Настя, – зато ему нравишься. Признайся Лизка, ты ему крови дала? Ведь их приворожить-то проще простого! Узнал тебя на вкус, и ходит как привязанный!

– И ничего я не ворожила, я же ни виновата, что он лучше всех! – Лиза вдруг глубоко судорожно вздохнула.

– Ох, зря наверное ты с ним связалась! Они же нелюди, даже если сами этого не понимают! Когда война была, я на них нагляделась. Если серьезно ранят, все человеческое как рукой снимет …К тому же и дети ваши будут такими же. Неужели я до таких правнуков доживу!

– Рюг не такой, я точно знаю! Бабушка, за что ты так их не любишь?

– А вот это я тебе точно никогда не скажу! Это ведь только твоему олуху сердце человеческое по ошибке досталось, вот ты из него веревки и вьешь! Твоя жизнь, тебе решать, а про мою не расспрашивай! – бабка сердито сгребла карты со стола.

Затея с гаданием не успокоила девушку, а только вселила в душу неясную тревогу. Когда же отец заговорил с ней о том, что пора уже подумать о замужестве. что неплохо бы к осени сыграть свадьбу, Лиза почувствовала острое желание бежать, куда, глаза глядят. Ясное дело, они глядели в сторону Златограда.

Для того, чтобы осуществить эту безумную затею, ей нужны были конь и оружие. С конем было просто. Смирная гнедая кобылка из их конюшни практически была собственностью Лизы. С оружием ей мог помочь только один человек, а точнее нечеловек.

Деревенский дом, где Рюг провел почти все детство, был поделен на две половины. Одна была царством тетушки Крины. Здесь повсюду были развешаны пучки трав и кореньев, стояли пузырьки и бутылки с какими-то непонятными настойками. Жена Иоганна имела в деревне репутацию если не ведьмы, то знахарки. К ней часто обращались соседи с разными болячками.

Другая половина была полностью во владении бывшего наемника и походила на арсенал. В просторной горнице по стенам было развешано самое разнообразное холодное оружие от изящных стилетов до тяжелых двуручных мечей, которые, казалось, ушли в прошлое вместе с крестовыми походами. Во дворе была маленькая кузнечная мастерская. Хозяин был неплохим оружейником, правда решающим аргументом при выполнении заказа было личное расположение. Если клиент ему не нравился, то никакая сумма денег не могла заставить Иоганна взяться за работу. Детей у них с Криной не было, но они оба не на шутку привязались к сыну своего господина. Под предлогом обучения военному делу, в котором, впрочем, Иоганну Кранцу не было равных, Рюдигер проводил здесь гораздо больше времени, чем в родном замке.

Сейчас же Лиза застала старого вояку за вполне мирным занятием, он обстругивал новый черенок для лопаты. Несколько мгновений она стояла неподвижно, обдумывая, как бы лучше изложить свою просьбу.

– Лизхен, ты очень громко молчишь! – он обернулся к ней, отложив работу. Учитель Рюга был высоким и широкоплечим, копна светлых волос с возрастом стала седой, но не поредела. У него очень светлые голубые глаза, которые всегда оставались серьезными, и совершенно не испорченные временем зубы, что для нелюдей скорее норма, чем исключение. Резкие черты лица как будто вырублены из камня.