И сейчас Кинг принял роковое решение. До сих пор его корабли отделывались ничтожными повреждениями, однако эскадренная скорость была ограничена 21 узлом — «Карлайл» не мог дать больше. На кораблях кончались боеприпасы, и им следовало держаться вместе, чтобы оказывать взаимную поддержку при воздушных атаках. Будет ли оправдан риск, если он поведет эскадру дальше на север? Уже сейчас она находилась в 70 или 80 милях от пролива Китера. Туда эскадра сможет прибыть не раньше, чем через 4 часа. Все это время придется отбивать мощные воздушные атаки. Кинг сделал выбор. Он отозвал эсминцы и начал отход на запад. Радиограмма Каннингхэма от 9.41, сообщавшая о значительных размерах конвоя, попала к Кингу только после 11.00. К этому моменту он уже ушел далеко на запад. Каннингхэм считал решение Кинга грубой ошибкой и полагал, что уничтожение крупного конвоя оправдает тяжелые потери. С присущей ему едкостью он указал, что самым безопасным местом для кораблей Кинга была гуща вражеских судов. Сказано звонко, однако это показывает на расхождение взглядов британского адмирала и германских пилотов.
Брагадин пишет:
«В 8.30 22 мая этот миноносец «Сагиттарио» вел свой конвой в Канию, когда лейтенант Джузеппе Чигала Фульгози получил приказ вернуться на Милос, так как обстановка на суше осложнилась. Едва Чигала успел повернуть, как на востоке показались мачты британских кораблей. Это стало неприятным сюрпризом. Хотя в небе кружили свои самолеты, ни один из них не предупредил о присутствии неприятеля. Чигала приказал примерно 30 судам конвоя уходить как можно быстрее, а сам начал ставить дымзавесу, чтобы прикрыть их. Затем вместо того, чтобы самому укрыться в дымзавесе, он повернул навстречу врагу.
Как только британская эскадра, состоявшая из 5 крейсеров и 2 эсминцев под командой адмирала Кинга, заметила «Сагиттарио», она открыла огонь с дистанции 12000 метров. Вражеские снаряды падали вокруг миноносца, но стремительный зигзаг помог «Сагиттарио» уйти от сосредоточенного огня. Когда до второго крейсера осталось менее 8000 метров, Чигала повернул прямо на него и выпустил свои торпеды. Затем, намереваясь удержать англичан подальше от конвоя, он еще больше сократил дистанцию. Над вражеским крейсером, в который были выпущены торпеды, поднялся столб дыма, и Чигала решил, что добился попадания. Однако в этот момент британские корабли прекратили огонь и повернули на юго-запад. Чигала выпустил еще несколько снарядов по ближайшему эсминцу и повернул назад, полностью удовлетворенный, чтобы вновь присоединиться к конвою. Ему никто не мешал. Но испытания «Сагиттарио» еще не закончились. Несколько Ju-87 пять раз атаковали миноносец, но, к счастью, повреждений не нанесли».
Больше всех этому отходу удивился Фульгози, однако его отважный маленький корабль уцелел, а большой конвой под прикрытием дымзавесы тоже ушел.
Во время отхода на запад Кинг подвергался непрерывным воздушным атакам 3,5 часа. Казалось, что в этот день Люфтваффе все свои силы бросили против кораблей, так как бомбардировщики меньше занимались наземными целями. На легком крейсере «Найад» 2 башни вышли из строя, а близкие разрывы затопили несколько отсеков, что снизило скорость корабля до 17 или 18 узлов. В течение 10 минут рядом с крейсером разорвались 36 бомб, а за последние 2 часа на него была сброшена 181 бомба. Так как к 11.25 крейсер не мог держаться в строю, Кинг приказал остальным кораблям эскадры идти к нему на помощь. «Карлайл» тоже получил попадание, хотя оно вызвало мало повреждений. На «Перте» вышла из строя система управления огнем.
Тем временем Роулингс с Соединениями А 1 и В патрулировал в 20–30 милях западнее пролива Китера. «Мы выполняли полезную задачу, отвлекая на себя вражеские самолеты», — сухо заметил адмирал. Для экипажей кораблей было большим утешением видеть, что рядом еще одна эскадра подвергается не менее сильным атакам. Как только Роулингс узнал, что Кинг уходит из Эгейского моря, он решил встретиться с ним вблизи от пролива Китера. В 12.25, узнав, что «Найад» теряет скорость, а Соединению С требуется поддержка, Роулингс пошел по проливу с максимальной скоростью — 23 узла. Больше его линкоры дать не могли. Он намеревался войти в Эгейское море. Такое решение было нелегким, ведь он подставлял под удар свои линкоры, чьи мощные 15" орудия были совершенно бесполезны против самолетов. Однако большую помощь могли оказать их зенитки, так как на «Уорспайте» сохранилось 66 % боезапаса, а на «Вэлианте» — 80 %. Но с другой стороны, на крейсерах Соединения В снарядов оставалось опасно мало: 30 % на «Фиджи» и только 18 % на «Глостере».
Когда отбивающееся из последних сил Соединение С Кинга подходило к проливу, «Мессершмитт» спикировал на «Карлайл», обстреляв мостик из пулеметов. Погиб командир крейсера капитан 1 ранга Т.К. Хэмптон. Через несколько минут, в 13.12, разрывы зенитных снарядов Кинга были замечены на кораблях Роулингса, а еще через 20 минут Соединения А 1, В и С встретились и пошли на юг все вместе. Как раз в этот момент, в 13.32, «Уорспайт» был атакован 3 «Мессершмиттами». Они спикировали на линкор из низкого облака и атаковали очень решительно. Одна из сброшенных бомб попала в линкор и уничтожила 4" и 6" батареи правого борта. Были повреждены воздухозаборники котельного отделения, поэтому скорость корабля упала до 18 узлов. Вскоре после этого между островами Пори и Антикитера был замечен большой каик. Эсминец «Грейхаунд» получил приказ, потопить его. Контр-адмирал Кинг был старше Роулингса и поэтому примял командование объединенной эскадрой.
Несмотря на массированные и непрерывные бомбежки, умелое маневрирование кораблей и плотный зенитный огонь до сих пор позволяли англичанам отделаться небольшими потерями и относительно легкими повреждениями. Но теперь ситуация резко изменилась. Первой жертвой стал эсминец «Грейхаунд». Этот маленький корабль своими прожекторами обнаружил итальянскую эскадру в бою у Матапана всего месяц назад. Потопив каик, он возвращался на свое место в строю, когда в 13.51 был атакован 8 пикировщиками. Он получил 2 попадания, послужив еще одним примером уязвимости корабля, оторвавшегося от эскадры. Эсминец затонул через 15 минут, хотя его орудия стреляли до последнего. Команде удалось спустить вельбот. Кинг снова отделил эсминцы «Кандагар» и «Кингстон», чтобы подобрать спасшихся. Учитывая постоянные бомбежки и пулеметный обстрел во время спасательных работ, адмирал приказал крейсерам «Фиджи» и «Глостер» держаться рядом с этими двумя эсминцами, чтобы усилить их ПВО. Остальная эскадра продолжала двигаться на юго-запад. Кинг не подозревал о почти израсходованных запасах зенитных снарядов на кораблях Соединения В.
Прикрываемые крейсерами, «Кандагар» и «Кингстон» спустили шлюпки и подобрали остатки экипажа «Грейхаунда», в том числе его командира капитана 2 ранга У.Р. Маршалл-Э'Дина. Каннингхэм в своих мемуарах пишет, что несколько дней спустя он посетил госпиталь в Александрии. Молодой матрос рассказал ему, что в вельботе «Грейхаунда» находилось около 20 человек. Однако вражеский самолет обстрелял вельбот, и матрос спрыгнул в воду и нырнул. Вынырнув, он увидел, что все люди в шлюпке погибли, в том числе первый помощник лейтенант Робин Скотт и старший механик инженер-капитан-лейтенант Р.Э.Дж. Бремнер.
Корабли-спасатели подвергались таким атакам, что в 14.56 Кинг, теперь узнав о кончающемся боезапасе, приказал им уходить, оставив на месте свои шлюпки и плотики. Он приказал как можно скорее соединиться с эскадрой. Пока попаданий не было, но «Кингстон» был поврежден близкими разрывами.
В 15.30 «Глостер» и «Фиджи» уже были видны за кормой эскадры, догоняя ее на большой скорости. Через 20 минут отважный «Глостер», который уклонился от огромного количества бомб, получил несколько попаданий. Крейсер остановился, охваченный бушующими пожарами, верхняя палуба была искорежена. Конец его был не за горами. «Фиджи» сбросил свои спасательные плотики, но, учитывая интенсивность воздушных атак, кончающиеся боеприпасы и топливо, его капитан был вынужден вместе с эсминцами отходить на юг. Германские самолеты продолжали наседать на них. Когда корабли уходили, плавающие в воде остатки команды «Глостера» провожали их криками, так как теперь им предстоял пулеметный обстрел с воздуха. Оставалась небольшая надежда добраться до берега, который виднелся невдалеке, но потери оказались тяжелыми. Погиб и командир крейсера капитан 1 ранга Г.А. Роули. Погибли первый помощник капитан-лейтенант Джон Бретт и капитан морской пехоты Дик Формби, два очень обещающих офицера, которые вместе с автором в начале войны служили в военно-морском колледже в Дартмуте. Название «Глостер» было давней традицией в Королевском Флоте и пользовалось особой любовью. Один из первых обладателей этого имени совершил в 1740 — 44 годах знаменитое кругосветное плавание в составе эскадры Энсона.
