- Не спиши, осторожно! - снова попросил его Виктор. Они приближались к наиболее разрушенному участку моста. Здесь, ближе к середине, уже ощущался ветер. Он дул откуда-то слева, с той стороны, где был Орион.

   - Я всегда осторожен! В отличие от тебя, я медкомиссию не покупал! - Йорг подмигнул Виктору и первым вступил на узкую неразрушенную часть моста. С какой-то легкостью, показавшейся Виктору невозможной, он перебрался через сложный участок и вскоре оказался на противоположной части пропасти.

   - Давайте смелее! Главное, не смотреть вниз!

   Виктор кивнул Каролине:

   - Ты первая!

   - Я возьму твой рюкзак!

   - Не надо, я сам... Я капитан корабля, черт возьми, а не какой-то там цыпленок! - натянутая улыбка вспыхнула и угасла на его лице. Каролина не улыбнулась ему в ответ, она молча повернулась и осторожно начала продвигаться вдоль пропасти к противоположной ее части, где, стоя почти на самом краю, ожидал ее Йорг. Она не боялась высоты так, как боялся ее Виктор, но полоска бетона, по которой она двигалась, была настолько тонкой, что, казалось, в любой момент с нее можно было сорваться вниз.

   - Эй! Под ноги смотри! Под ноги! - кричал ей Йорг с другого края. Он вытянул вперед обе руки и хотел схватить Каролину, лишь только она будет в зоне досягаемости. - Хорошо, хорошо, половина позади! Осторожно, ветер! - налетевший снова холодный поток задул с такой силой, что Каролина невольно остановилась. - Ничего страшного, сейчас он пройдет и ты пойдешь!

   Но он прошел. Прошло несколько секунд, прошла уже почти минута, а ветер не менялся и не ослабевал. Напротив, казалось, его сила только увеличилась. - Ладно, давай двигайся дальше! Он тут черт его знает сколько еще будет дуть! Осторожно только! Медленно, шаг за шагом!

   Каролина вытянула вперед ногу, за ней вторую. Черепашьими шагами двигалась она к краю, на котором, маша руками и подбадривая ее, стоял Йорг. Оставалось несколько шагов, буквально два или три, как вдруг, нога ее наступила на что-то непрочное, какой-то камень, или кусок бетона. Каролина вскрикнула, пыталась схватиться за край, но потеряла равновесие и ее тело быстро потащило в сторону.

   Виктор в ужасе схватил себя за голову обеими руками. Машинально, по какому-то инстинкту сохранения ближнего, он подался вперед, к краю пропасти, но перед краем он остановился и замер, пораженный нечеловеческим страхом и бессилием. Йорг, напротив, не растерялся. С прытью, которую в его полноватом теле было сложно даже представить, он рванулся вперед, на этот узкий участок бетона, на котором, крича и размахивая руками, балансируя в какой-то жалкой попытке выжить, болталась Каролина. Ее шаткое равновесие вскоре нарушилось окончательно, центр тяжести тела сместился к пропасти, но в этот момент, в этот самый последний момент, отделявший тело живое от растерзанного камнями окровавленного объекта, Йорг успел подскочить к ней и схватить ее за пояс. Это не удержало ее в равновесии, но дало ей возможность опуститься на грудь, и зацепиться за край, свешивая ноги с моста вниз.

   - Держу! Держу тебя! - орал Йорг ей прямо в лицо. Слюни вылетали из его широко раскрытого рта. Они попадали на лицо Каролины, на ее скафандр, они падали вниз, растворяясь где-то там, в бесконечной пустоте.

   Каролина слушала его, но не слышала. Ужас охватил ее настолько, что она не могла говорить, не могла думать, не могла принимать решения.

   - Ногу, подними левую ноги и закинь ее на эту бетонку! - орал ей Йорг прямо в лицо, но она не понимала его. Она слышала лишь приглушенные звуки, которые долетали до нее будто откуда-то издалека. Так же как и Йоргу, ей казалось, что в этом потоке завывавшего ветра, она почувствовала запах жаренного, чуть позже, что где-то вдали, слышны были голоса детей и звуки большого города. Ей почему-то казалось, что настоящая ее жизнь не может закончится так, в один миг, в этот самый миг, здесь и сейчас, что все то, что происходило с ней в эти последние недели, что происходит сейчас это лишь сон, больной, вызванный наркотическим опьянением от введения в анабиоз сон, что скоро она откроет глаза и увидит, что ничего не изменилось, что вокруг было все то, что и до этого: киоски с хот догами вдоль набережной, с их вечным ароматом, толпы кружащих вокруг людей, что она все тот же человек того же двадцать первого века, с прежними страхами, переживаниями и... надеждами. И нет трупов, нет разрушенной до неузнаваемости Земли, листья на деревьях не сворачиваются в трубочку при приближении дождя и что, выходя утром в халате на балкон, она по-прежнему слышит голоса птиц и треск кузнечиков в кронах деревьев напротив.

   И вдруг ей стало легче. Здесь и сейчас, болтаясь на чаше весов между жизнью и смертью, она вдруг поняла, что в ее текущей жизни, в настоящем ее состоянии, не осталось больше ничего, что можно было беречь. Что этот кошмар во сне или наяву, должен рано или поздно закончиться и чем раньше он закончится, тем лучше будет для нее, для всех них. Лицо ее преобразилось в улыбке. Первый раз за столь долгое время, улыбка эта была настоящая и искренняя.

   - Что ты?! Что ты?!! - красное лицо Йорга висело над ней. - Ты с ума что ли сходишь... твою мать?!! - взревел он, в каком-то бешенстве. Он хотел было ударить ее по лицу, чтобы привести в чувства, отрезвить от безумия, в которое ее слабая психика вгоняла ее, но его руки, обе его руки крепко держали ее за пояс. - Виктор, твою мать! Виктор! - заорал он, смотря вправо, туда, где перед пропастью, с прижатыми по-прежнему к голове руками, стоял Виктор. - Сюда! Давай сюда, я не выдержу, я ее...

   Но в этот момент, произвольно или нет, Каролина ослабила руки и тело ее медленно поползло вниз, увлекая за собой Йорга. Он заорал, как раненное животное, отцепился одной рукой от пояса Каролины, схватился за бетон, сдирая кожу об его поверхность. Он пытался подтянуться, удерживая ее и, одновременно, себя. Но было уже поздно. Его грузное тело проехалось вперед, перевалилось через Каролину и кубарем полетело вниз. Послышался визг, крик... Кто кричал, кто нет, в этой какофонии звуков было сложно разобрать. Казалось, кричали все, но голоса всех были настолько искажены ужасом, что смешались в одной неопределенной звуковой массе.

   Виктор, и он долго потом припоминал себе это, закрыл глаза обеими руками и долго их не открывал. Он не был трусом, не был сопляком, теряющим сознание от одного вида какой-то жесткой сцены. Он сделал это непроизвольно, сделал, так, как, наверняка, сделали бы многие из тех, кто оказались бы на его месте. Но он не мог ничего сделать с собой, тело его будто окаменело. Перед ним будто выросла какая-то невидимая стена, которую нельзя было ни обойти, ни через которую пролезть.

   По прошествии нескольких секунд он продолжал слышать эти звуки, эти нечеловеческие крики, будто оба они, Йорг и Каролина, по-прежнему были здесь, по-прежнему висели на этом куске моста, цепляясь в эти последние моменты за свое жалкое существование. Он отвел руки от лица и посмотрел вперед. Так и было! Они действительно оба свисали с моста над пропастью: Каролина, уже с каким-то ужасом на лице, за ней Йорг, державшийся обеими руками за ее пояс. Он кричал, вернее визжал что-то, что нельзя было разобрать. Вероятно, он звал его на помощь, хотел, чтобы Виктор спас его!.. Но Виктор оставался неподвижен, только дрожащие его руки вытянулись вперед, будто говорили им обоим: "Все нормально! Все будет нормально, только успокойтесь!"

   Но нормальным не было ничего. Каролина продолжала сползать вниз, вместе с ней и Йорг. Был слышен треск ее скафандра, разрываемого острыми, торчавшими из разрушенного моста, кусками арматуры.

   - Твою мать, твою мать, твою мать! - надо было прийти в себя, терять больше времени было нельзя! Виктор ударил себя по щеке один раз, ударил второй. Он бил не ладонью, не так, как бьет жена, припершегося пьяным с работы мужа, бил с силой, наотмашь. - Держитесь, держитесь... сейчас... сейчас! - он опустился на колени и пополз по узкой бетонной части моста вперед. Ветер с силой завывал в ушах, он пихал его, толкал вбок, как будто этих двух, пойманных в ловушку этого моста людей, было ему недостаточно. - Сейчас, сейчас... подождите немного, еще немного! - острые камни впивались в его пальцы и колени, но собственная боль интересовала в этот момент его меньше всего. Рюкзак его съехал на бок и болтался над самой пропастью, пытаясь увлечь его за собой. Он дернул плечом, поднял вторую руку и рюкзак камнем полетел вниз, разбиваясь через несколько секунд где-то внизу о камни. - Я уже почти тут... почти! - через минуту с небольшим он добрался до космонавтов и замер на несколько секунд, не зная, что делать дальше. Крики прекратились, Каролина молчала, только Йорг, запинаясь и хрипя, как мантру, уже тихо, повторял одно и то же: "Спаси меня! Спаси меня!"