- Что "и"! - вспыхнул, вдруг, Йорг. Он заговорил так громко, что теперь уже Виктор подавал ему знаки говорить тише. - Что "и"! Я не дебил, не наркоман, не умственно больной! Ты знаешь меня, знаешь не один год, я не буду тебе врать. Это был голос! Обычный человеческий голос на обычном коротковолновом диапазоне. Он был, верь мне!

   - Ладно, ладно! - Виктор решил не спорить с Йоргом. Он видел его в таком возбужденном состоянии не часто. - Пойдем настроем приемник, послушаем вместе!

   - Тишина, я уже слушал! - Йорг покачал головой. - Я уже пробовал и ничего! Снова тихо. Снова одни лишь шумы кругом. Будто... не знаю, кто-то сказал что-то в эфир и, вдруг, замолчал, будто... ожидая ответа от нас.

   - К нам мог пробиться какой-то сигнал с Земли?

   - Но...

   - Но, подожди, ты говорил короткие волны?! Сигнал на таких волнах не мог прилететь из космоса! Ведь эти волны не могут пробить даже земной ионосферы. И здесь, наверняка, есть что-то подобное.

   - Не мог! - тихо подтвердил Йорг. - Именно это и странно вдвойне.... Именно поэтому я не хочу, чтобы кто-то это слышал еще! Это значит...

   - Это значит, что если ты действительно что-то слышал, то на этой планете мы не одни... - докончил за него Виктор.

   Йорг утвердительно кивнул головой.

   - Ладно, хорошо! - Виктор все-таки поднялся и снял с вешалки свои брюки. Он надел их, вставил ноги в ботинки и протиснулся к двери.

   - Пойдем! - проговорил он тихо, поднявшемуся за ним Йоргу.

   Оба вышли в узкий коридор и пошли в полумраке к передатчику. Тусклым светом загорелось освещение. Виктор подошел к своему креслу и медленно опустился в него. Йорг сел за пульт управления. Щелкнул выключатель и послышалось шипение.

   - Он должен быть где-то здесь. Может он вышел в эфир лишь на несколько секунд... Может сменил частоты или, даже, диапазон?

   Но ничего не было. Они слушали радиоволны несколько часов сряду. Йорг постоянно кряхтел, несколько раз он вскакивал с кресла, прохаживался по кабине взад и вперед и снова садился. Но как он ни старался, из динамиков не вылетало ничего похожего на человеческий голос.

   - Слышишь? Слышишь?! - несколько раз он возбужденно поворачивался к Виктору, который подпирал щеку рукой и бессмысленно смотрел куда-то в потолок, - слышишь?

   - Что я должен услышать?

   - Этот звук, этот шум! Он не такой, как на Земле, это что-то иное.

   - Быть может какой-то пульсар или что-то в этом роде, - спокойно отвечал ему Виктор. - Все-таки мы далеко от Земли, здесь есть свои особые радиопомехи.

   - Звук пульсара постоянен! А этот сигнал часто прерывается и идет с разной ритмичностью!

   - Мы слушаем это уже несколько часов и кроме различных шумов я не слышу ровным счетом ничего! Пульсары, квазары, нейтронные звезды, в конце концов вспышки на этой звезде, магнитные бури на соседних планетах! Все это могло породить эти звуки. Я знаю, что ты в этом деле специалист... но, старина, если очень долго пытаться услышать то, что хочешь услышать, ты это обязательно услышишь, особенно учитывая, что ты нормально не спал уже несколько дней. Этот твой голос, который ты слышал, где он?

   - Его больше нет! - Йорг снова начал нажимать кнопки и крутить ручку передатчика, пытаясь поймать этот голос. Но там, как и прежде, были слышны лишь помехи.

   - Послушай! - Виктор, наконец, не выдержал. - Ты как хочешь, можешь сидеть здесь до утра и искать голос своего воображаемого друга, а я, извини, пойду спать! - если снова поймаешь чей-то голос, будь добр хотя бы записать его, а то...

   - Ты не веришь мне, - с досадой проговорил Йорг. - Я покажу тебе... я поймаю этот сигнал и запишу его!..

   - Спокойной ночи! - Виктор хлопнул его по плечу и медленно пошел к себе в каюту.

   3.

   Когда Виктор проснулся, часы показывали четверть одиннадцатого. В каюте было как всегда мрачно, но на улице уже давно рассвело. Удивительно, но световой день на этой планете до странности напоминал земной. Те же рассветы, те же закаты, тоже солнце в зените, та же глухая ночь. Часто это рождало у Виктора ощущения того, что он не где-то вдали от дома, а где-то на Земле, в какой-то отдаленной от цивилизации глубинке, где, отрезанными от всего живого, в виде какого-то странного эксперимента, живут пять членов экспедиции "Орион".

   Виктор потянулся к выключателю и каюта озарилась слабым светом. Он осторожно опустил ноги на пол и сделал несколько неспешных отжиманий. Привычка это удивительное свойство человеческой природы. Та повышенная сила гравитации планеты, которая, поначалу, казалось настолько сильной, что ломала все кости, со временем стала незаметной и даже нормальной. Ничего не изменилось, планета притягивала к себе с прежней силой, но тело адаптировались к нагрузке настолько, что она стала восприниматься как что-то совершенно обычное.

   Он закончил отжимания, поднял с пола брюки, натянул их и покинул каюту. С кабины, с той ее части, которую занимала кухня, доносились чьи-то голоса:

   - Таблетки на завтрак, таблетки на обед, таблетки на ужин! Когда целый день не жрешь ничего, кроме таблеток, начинаешь понимать, в какое дерьмо скатилась вся твоя жизнь! - Хью хмуро рассматривал небольшую, размером с леденец, таблетку у себя на ладони. Он почти не обратил внимание на Виктора, который вошел и сел за стол напротив. - Мясо! Как я хочу обычного мяса! Не этого синтетического дерьма, сделанного неизвестно из чего, а мяса, говяжьего, свиного, куриного, индейку, все, что угодно, все, что имеет натуральный вкус!

   - Забудь про мясо, - тихо ответила ему Каролина. - Все запасы обычной еды уже закончились и таблетки это единственная наша пища. Каждая содержит девятьсот калорий и...

   - Пища! - ухмыльнулся Хью. - Ты называешь это "пищей"? Пища, это когда ты сидишь и улавливаешь носом тонкие ароматы, это когда у тебя выделяются слюни, когда ты чувствуешь, как где-то внизу, на кухне, повар готовит бифштекс, или барбекю, этот аромат прожаренного мяса, его хрустящая корка на зубах. Тебе приносят его еще на тарелке еще дымящимся, прожаренным, хотя нет, иногда я люблю с кровинкой. Ты берешь нож, берешь вилку, отрезаешь кусочек и кладешь его себе в рот. И он тает... медленно растворяется у тебя во рту. Хорошо приготовленное мясо его не надо жевать, как жевательную резинку, оно само распадается на волокна у тебя во рту, тебе надо лишь пошевелить немного зубами! А потом... потом ты открываешь бутылочку виски, выдержки так лет с двадцать-тридцать. Такая еще со старой этикеткой бутылка. Пара кубиков льда. Бросаешь их в стакан, наливаешь виски, не много, а так, половину, не чтобы напиться, чтобы смаковать, чувствовать аромат, подносишь виски к губам и заливаешь им ту остроту и жар от только что съеденного куска... потом десерт, потом...

   - Оставь это в своих фантазиях! - послышался вдруг чей-то хриплый голос сзади, и все повернулись. На входе, с накинутой на плечи курткой, стояла Алисса. Взгляд каждого невольно остановился на ее красном, покрытом болячками лице. Сказать, что она не была похожа не себя, было бы неправдой. В ней по-прежнему можно было узнать прежнюю Алиссу, но глубокие рубцы, которые оставили сильные химические ожоги, сильно обезобразили ее приятное до этого лицо. - Забудь про мясо и хватит выть! Воем здесь не поможешь!

   - Как твое самочувствие? - спросил ее Виктор. Он пытался не смотреть на ее обожженные щеки и лоб, пытался концентрировать свой взгляд на ее темных, пронзительных глазах, но взгляд его медленно сползал на обезображенные щеки, лоб, подбородок.

   - Как будто меня окунули в бочку с кислотой, - ответила она с полным спокойствием.

   - Ожоги серьезные, но никакой опасности для жизни нет, - начала утешать ее Каролина, - когда мы вернемся на Землю, все эти рубцы можно будет убрать пластической коррекцией, так что не расстраивайся...

   - Когда мы вернемся на Землю, на наших лица будет больше морщин, чем на жопе у слона! - усмехнулся вслух Хью.