- Чай будешь?

Я была благодарна ему за понимание. Кивнув в знак согласия, поплелась в ванну умываться уже как следует. Потом зашла к себе в комнату, переоделась в любимую пижаму, натянула халат с русалочкой. Подружки смеялись, когда видели меня в моей домашней одежде, но у меня все никак не поднималась рука "расстаться с детством".

Чай мы пили молча. Я пыталась успокоить разбушевавшиеся чувства, взять эмоции под контроль, только царивший в голове и сердце бардак никак не желал проходить.

- Все будет хорошо!

Понимаю, что он хотел меня поддержать, но папины слова произвели обратный эффект. Из глаз брызнули долго сдерживаемые слезы. Я не выдержала и пересела к нему на диванчик, спрятавшись в надежных объятиях. Глупо конечно, что пятнадцатилетняя девица все также бегает к отцу за утешением, только отказаться от ощущения спокойствия и защищенности мне было не по силам. Он вообще не любил женских слез, лишь к моим обычно относился с пониманием. Папа гладил меня по волосам, шептал что-то на ухо, говорил, какая я умная, красивая, хорошая, и что все будет замечательно! На душе стало светло от его присутствия рядом.

Я рассказала обо всем, что случилось. Откровенно, не подбирая слов, не думая о том, как моя исповедь будет воспринята со стороны... Даже с мамой у меня не получилось бы такого открытого разговора. Она сразу начинала меня жалеть, перебивать, не позволяя выпустить наружу все то, что бурлило внутри меня. А папа - он никогда не стал бы взращивать мое неумное горе!

После затянувшегося молчания я подняла голову. Его глаза стали какими-то необычными, темными, взгляд потяжелел, губы упрямо сжались в тонкую линию. Он на несколько секунд прикрыл веки, а когда снова открыл глаза, то я уж не могла с уверенностью сказать - было ли это на самом деле или просто показалось?

- Что случилось?

- День был тяжелым.

- Прости, я тут еще со своими проблемами...

Хотела встать с диванчика, чтобы налить нам еще чаю, но папа удержал, прижал меня к себе крепче и поцеловал в макушку. Нужно было выяснить один вопрос, и я решила задать его сейчас.

- Ты отпустишь меня учиться в Москву?

Он закашлялся.

- Почему именно в Москву?

- Там Костя будет жить и учиться. Мне бы тоже хотелось туда уехать.

Папа долго не отвечал. На меня уже начала наваливаться дрема, когда услышала ответ.

- Давай мы с тобой об этом поговорим, когда ты закончишь школу.

По его тону я поняла, что этот разговор для него неприятен. Только почему? Понимаю, что родители меня любят, но не думают же они что я всю жизнь буду жить здесь, в нашей квартире? Сейчас разговор действительно не хотелось продолжать, волнений на сегодня уже достаточно. Вернемся к этому позже. И потом... Слишком хорошо, слишком уютно было слушать тишину у него под боком...

***

Четверть подходила к концу. Колесов звонил еще два раза. Маме. Оба раза трубку брал папа и, глупость какая, мне даже хотелось пожалеть Колесова - настолько холодным и угрожающим был тон отчима. Но этот подонок просто так отступать не хотел. Я не понимала, что, ну что ему от меня нужно!?

Прощание с Костей мне далось очень тяжело. Родители поставили жесткое условие - до первой сессии никаких поездок. Значит, мы увидимся с Костей нескоро, в нашем распоряжении оставались скайп и телефон. Меня саму поразила глубина моих чувств, рваная рана кровоточила, только рядом с папой я чувствовала себя немного лучше. По собственному желанию снова заперлась в четырех стенах, и, как результат стала практически круглой отличницей. Но папа был недоволен. Сказал, что лучше бы я на тройки закончила, чем ходить такой хмурой.

Однажды, проснувшись рано утром от ласкового солнечного лучика, пробившегося в щелку между занавесками, поняла - лето, каникулы, свобода! Я привыкла ходить в школу, на тренировки, делать уроки. А сейчас появилось такое огромное количество свободного времени, что я растерялась. Конечно, пару дней буду заниматься ничегонеделанием, но потом?..

Этот вопрос мучал меня недолго. Папа с мамой за завтраком были серьезны и задумчивы. Я поняла, меня ждет серьезный разговор.

- Тут папа тебе приготовил подарок на успешное окончание десятого класса. И вообще, на тебя в последнее время слишком многое свалилось.

Мама погладила меня по руке, успокаивая. Только не понятно кого, меня или себя? Папа в глаза мне не смотрел, внимательно изучал кофейную гущу.

- Ира...

И замолчал.

Я улыбнулась. В этом он весь. Сильный, решительный, ответственный, готовый отдать всего себя ради благополучия семьи.

- Говорите уже. Вижу же, что все решили за меня.

Родители переглянулись.

- Ира, - дело совсем плохо, если он называет меня так вместо привычного "Ириска", - я попросил моего друга, чтобы ты погостила у него на каникулах. Так надо. Да и ты отдохнешь, развлечешься, новую страну посмотришь.

- Страну?

- Он в Германии живет.

Такого я не ожидала. Уехать на все лето... А почему бы и нет? Эта идея неплоха. Отвлечься от всего, забыть. Сменить обстановку. Разобраться в своих чувствах.

- Хорошо.

- И никаких возражений? - Родители были удивлены.

- Надо так надо. Ты же попросил. Но как я заграницу выеду без его разрешения?

Всем было понятно о ком идет речь.

- Он дал разрешение на выезд. Давно. - Видимо и для мамы это стало сюрпризом.

Последующие дни потонули в суматохе. Папа оформил все необходимые документы и купил билет на самолет. Мы с мамой совершали набег на магазины, стараясь купить все необходимое в России. Первый раз я ехала куда-то одна, да еще и почти на три месяца! Меня захлестнуло предвкушение чего-то неизвестного, интересного, нового, неизведанного. Плохое настроение постепенно сошло на нет, и я снова радовалась жизни. Огорчало лишь то, что летом скорее всего мы с Костей не увидимся. Но туда загребущие руки Колесова до меня точно не дотянутся, и мой парень это понимал, заботясь в первую очередь о моей безопасности.

В день отъезда все были на нервах. Артем завалил меня кучей вопросов: куда я еду, где и с кем я буду жить, какие подарки собираюсь ему привезти? Пока не получалось ответить ни на один - сама еще ничего не знала. Братишка попросил меня по чаще звонить, привезти много фотографий и конечно же подарков. Мама очень переживала, все время проверяла сумку, убеждаясь, что мы собрали все, что нужно. Плакала утайкой от меня, а я от нее. В конце концов мы не выдержали и разревелись на плече друг у друга. Наши мужчины лишь снисходительно смотрели, всем своим видом выражая "женщины, что с них возьмешь?". Папа тоже нервничал, но уверенно это скрывал.

Незадолго до выезда к нам пришла в гости мамина подруга - тетя Наташа. Она была привлекательной, даже можно сказать красивой женщиной, маминого возраста. Жгучая брюнетка, одетая в элегантный темно - синий костюм. Несколько золотых колец на пальцах и серьги с бриллиантами незнающему человеку могли сказать о том, что и в профессиональной сфере у нее все хорошо. Только вот в личной жизни тете Наташе не везло. Три раза она выходила замуж, три развода следовали буквально в течении года после бракосочетания. У меня при виде нее внутри всегда возникало неприятное напряжение. Мне очень не нравились взгляды, которые она бросала на папу в отсутствие мамы.

- Все пора!

До Москвы я ехала с папой на поезде, а там он посадит меня на самолет и вернется домой. Одну отпускать родители меня не захотели. Мы попрощались с мамой, Темкой и понесли чемоданы в такси, которое уже ожидало нас возле подъезда.

В купе оказались вдвоем, остальные пассажиры еще не сели. В сезон отпусков на перроне было целое столпотворение. Все кого-то встречали, провожали, люди уезжали, приезжали, пересаживались на другие поезда. Бабушки развернули бойкую торговлю пирожками, булочками, семечками, газетами. Окунувшись в этот хаос, сопровождающийся неумолимым стуком колес я наконец-то осознала... Я на три месяца уезжаю в другую страну! Мне стало страшно. Одна. В чужом доме. И от того, что я хорошо знала английский и неплохо говорила по-немецки легче не становилось!