Дом врача стоял посреди деревни. Франц позвонил. Поскольку сразу ему не открыли, он стал барабанить в дверь. Наконец жена доктора распахнула окно.

— Мне нужен господин доктор, — крикнул Франц. — Случилось несчастье! Вопрос жизни и смерти!

— Его нет дома, — сказала жена.

— А где он?

— У подрядчика, — отвечала она. — Но должен вернуться с минуты на минуту. Скоро обед. Подожди, я открою…

Но Франц опять уже вскочил на мопед и дал полный газ. Два поворота — и на обочине он увидел машину доктора. Ворота въезда на территорию фирмы были сегодня закрыты. Поэтому Франц бросился к садовой калитке и сильно нажал на звонок. Никто не вышел, и он перепрыгнул через забор.

Франц еще не успел приземлиться, как из дому выскочил подрядчик Хёльблинг, на чем свет стоит ругая бандита, который средь бела дня лезет на чужой участок. Францу это было безразлично.

— Мне нужен доктор! — крикнул он подрядчику.

— Что тебе нужно? — Хёльблинг притворился, что не понял.

— Доктора! — крикнул Франц. — Срочно, случилось несчастье!

— Тумаков тебе нужно! — отвечал подрядчик. Он все еще был взбешен тем, что Франц ушел из его фирмы, несмотря на обещанную ему неслыханно высокую почасовую оплату.

— Вы что, оглохли! — накинулся на него Франц. — Моя невеста тяжело ранена. Ей срочно нужен доктор!

— Вот и привези его из Вены! — закричал подрядчик, указывая Францу на выход.

Франц понял, что нет смысла препираться с этим человеком. Он перешагнул узкую цветочную грядку и ступил на газон, чтобы обойти Хёльблинга.

Но Хёльблинг не дал себя обойти. Он перескочил через грядку, чтобы успеть схватить Франца за рукав, и так сильно его рванул, что Франц налетел на него.

Восстановив равновесие, Франц обернулся и ударил подрядчика по физиономии. Второй, прицельный, удар подрядчик успел отразить, и тут ему даже удалось схватить Франца за руку. В это мгновение из дому вышла жена Хёльблинга. Она стала звать на помощь, да так громко, словно ее мужу угрожала смертельная опасность.

Франц вывернулся из рук подрядчика. Хёльблинг потерял равновесие и всей тяжестью рухнул на бетонное окаймление клумбы.

Он закричал от боли, но Франц его крика почти не слышал. Он бросился к забору, перелез через него и умчался.

Врач, между тем вышедший из дому, оказал помощь своему раненому другу. Рука, безусловно, сломана, это доктор Зеебергер определил с первого взгляда. Сломаны ли ребра, он не мог сказать сразу. Он не хотел долго его здесь осматривать, так или иначе Хёльблингу необходимо в госпиталь.

Глава семнадцатая

Франц вынужден строить себе дом в Сент-Освальде

Когда Франц подъехал ко двору Хаутцингеров, он не поверил своим глазам: там взад и вперед, как часовой, ходила фрау Винтерляйтнер. Францу вспомнилась поговорка, что беда редко приходит одна. Он уже собрался без обиняков спросить фрау Винтерляйтнер, что с Эрной. Но мать Эрны отвернулась от него и перешла на другую сторону улицы.

С еще большим беспокойством Франц вбежал в дом.

Эрна лежала на диване — под спину ей была подоткнута подушка — и улыбалась ему. Она как раз пила горячий бульон. Его родители и отец Эрны сидели за столом, перед каждым — чашка кофе и кекс. Все в кухне выглядело еще более мирным, чем обычно.

Франц подошел к дивану, Эрна взяла его руку и положила себе на затылок, чтобы он пощупал, какая большая вскочила шишка. Потом представила Франца своему отцу.

— Я уже все за тебя сказала, — успокоила она его.

— Все? — спросил Франц.

— Все, — подтвердил Винтерляйтнер и произнес это вовсе не враждебно. — Значит, это для вас, помимо ребенка, женитьбы, переселения, еще один сюрприз.

— Нет, — отвечал Франц и вынужденно усмехнулся.

Казалось, разом решались все проблемы.

— Только вот насчет переселения, — сказал Винтерляйтнер немного погодя, — мы могли бы предложить вам кое-что получше.

— Я тоже так думаю, — серьезно сказала фрау Вурглавец.

А ее муж спросил, повернувшись к Францу:

— Ты небось забыл про участок?

— Почему?

— Ну а зачем же ты хочешь уехать отсюда? — сказала мать.

Теперь он понял. Они хотят воспользоваться этим участком как предлогом, чтобы удержать его и Эрну в деревне.

— А что мне с ним делать, с этим участком? — проговорил он. — Разбить на нем палатку для жены и ребенка?

— Не болтай глупостей, — возразила мать, — конечно, надо строиться! Ни о чем другом и речи быть не может!

Франц не мог все это принять всерьез.

— Да-да, — согласился он, — мы с Эрной как раз сегодня говорили, что, когда накопим достаточно денег, построим себе там бунгало. — И добавил: — Если до тех пор вообще он будет, этот участок.

Мать хлопнула ладонью по столу.

— Что значит «до тех пор»! С этим участком уже все на мази. У нас есть вся сумма, до последнего гроша.

Франц хоть и удивился, но с толку это его не сбило.

— Тем лучше, — произнес он, — выходит, я смогу уже сейчас начать строить бунгало.

— Слушай, Франц, — сказала Эрна, толкнув его ногой, — ты понимаешь, что это значит? Мы должны строиться здесь, а не переезжать в Вену. Не так уж это плохо!

«Они уже успели переубедить Эрну, — подумал Франц, — но со мной этот номер не пройдет».

Он поднялся с дивана.

— Ах так, — проговорил он, — строиться. А кто должен строить? И на какие деньги? Я этого не буду делать ни при каких обстоятельствах. Я не желаю после восьмичасового рабочего дня вкалывать еще на одной стройке, у себя дома!

Винтерляйтнер попытался успокоить будущего зятя. Он повторил — а фрау Вурглавец ему поддакивала — то, о чем уже говорил Эрне: как трудно в Вене найти квартиру, как много за нее надо платить, как дорого стоит жизнь в городе, к тому же в Вене некому будет присмотреть за ребенком и Эрна не сможет пойти работать, а на одну зарплату они в городе не проживут; короче говоря, в Вене у них будут уходить большие деньги, и ни на что, потому гораздо разумнее построить здесь домик, и он, Винтерляйтнер, на первых порах окажет им финансовую поддержку в строительстве дома.

Франц взял со стола последний кусочек кекса, Эрна придвинулась к нему поближе и положила руку ему на плечо. Она казалась очень довольной. Он, в общем-то, тоже был доволен, все-таки с Эрной ничего серьезного не стряслось, и встреча с ее отцом тоже проходит мирно. Но все это еще не было для него основанием отказаться от своих планов.

— А как же Вена? — спросил он Эрну.

Она смущенно отвела глаза.

— Опять тебе все сразу подавай! — резко сказала мать.

— Нет! — заявил Франц. — Я только хочу жить в Вене! А своим участком можете хоть подавиться!

Его отцу эта грубость была всего обиднее.

— Скажи-ка честно, — обратился он к сыну. — Тебе что, не нужен этот участок?

Франц задумался.

— Вообще-то я не прочь, — сказал он, ибо не мог сказать ничего другого, чтобы не обидеть отца вторично.

— Вот это было бы прекрасно! — заметила мать.

Тут снова вмешался Винтерляйтнер:

— Подождите, вы еще узнаете, что такое большой город! И тогда порадуетесь, что вам не надо там жить!

— Это мама! — закричала Эрна, указывая в окно.

Винтерляйтнер еще ни словом не обмолвился, что на улице его ждет жена. И стал поспешно придумывать объяснение.

Но Франц уже открыл дверь и пригласил фрау Винтерляйтнер войти. А сам воспользовался случаем и улизнул на двор, так как не хотел снова выслушивать ту же канитель.

Перед хозяйским домом стояли и спорили Зепп и доктор. Франц предпочитал после истории с Хёльблингом не попадаться на глаза доктору. Поэтому он пошел к сараю, чтобы задами выбраться на проселок. Но врач заметил его, прежде чем Франц успел скрыться за сараем.

— Эй, ты! Где твоя раненая? — крикнул доктор Зеебергер через весь двор.

Ничего не попишешь, Францу пришлось подойти к нему и сказать, что рана оказалась пустяковой и его невесте уже лучше.