- Нам с партнером негде жить. Этот участок — все, что у меня есть…

- Если я снесу дом, то жить вам по-прежнему будет негде, - рассудительно произнес мужчина.

- Построю свой.

- Но на это уйдет и время и деньги. У меня несколько квартир так и не выкупили. Все коммуникации подведены.

Честно сказать, я надеялся, что мужик мне это предложит. Мы еще покружили друг вокруг друга, стараясь сладить повыгоднее для себя. Наконец я выторговал нам с Праби большую квартиру на третьем этаже. Конечно, она была гораздо меньше сожженного купола, но больше и уютнее номера в гостинице. Приобрели простенькую мебелюшку, стали потихоньку обживаться.

Бежали мы на скорую руку. Получилось, что в средствах — весьма стеснены. Когда поверенный перевел деньги от продажи купола, которую я не успел совершить, пока мы были еще на планете, стало немного легче.

Город был маленьким, провинциальным, технологий почти никаких. Появление на улице экзотического Праби вызывало шок и ступор у пешеходов. Некоторые даже автомобили останавливали, чтобы, открыв рот, разглядывать диковинку.

Маонец делал вид, что не замечает, но ему было неприятно чужое жадное внимание. Его бледное лицо застывало мраморной маской, глаза смотрели холодно и строго. После каждого такого выхода мне приходилось долго обнимать его, отогревая. Подумав, я решил что необходимо немного пригасить оглушительный эффект. Мы аккуратно заплели трихомы в косу, вытянутые зрачки прикрыли зеленые линзы, необычные пальцы - длинные рукава. Одежду подобрали мешковатую, скрывающую фигуру. И действительно — смотреть стали меньше. Многие проносились мимо, скользнув равнодушным взглядом по закутанной в тряпки фигуре. Внимательные, неторопливо идущие по своим делам люди замечали необычность внешнего вида, но уже не пялились столь откровенно.

Жизнь в маленьком городе текла тихо и размеренно, постепенно жители ближайших домов стали узнавать нас на улице и здороваться — здесь это было принято. Сначала ритуал приветствия вызывал недоумение, потом мы стали задерживаться на пару минут, чтобы перекинуться парой слов с доброжелательными аборигенами. Образовался некий круг общения. Нас стали звать на вечерние посиделки — многим было интересно пообщаться с приезжими «из центра». Мои рассказы о жизни «там» слушали с жадным интересом, Праби же по большей части молчал. Но и у него со временем нашлись собеседники. В основном это были замужние женщины, проживающие по соседству. Они забегали к нам «на пять минут». Общение с кумушками дало неожиданный результат.

- Грр-Ри — Праби смотрел на меня требовательно и тревожно, - я тебе нравлюсь?

- Конечно! Что за вопрос? Я без ума от тебя! - бодро произнес я, но маонец продолжал смотреть пристально и немного зло, - Почему ты вдруг спрашиваешь?

- Мы столько времени уже вместе… но я тебе в общем-то никто.

- Почему никто? - я растерялся, не понимая, чем провинился.

Вроде, отношения у нас теплые. Спим всегда в обнимку. Маонец следит за чистотой и порядком, вечером встречает нежной улыбкой. Я работаю целыми днями, обеспечивая, как и обещал когда-то.

- Потому что официально мы — совершенно чужие друг другу люди.

- А! Ты о юридической стороне вопроса? Ну, у нас же общий быт, мы ведем совместное хозяйство. Это кто угодно подтвердит!

- Да. Только вот все это абсолютно ничего не будет стоить, если с тобой или со мной что-нибудь случится. Зарегистрированные отношения дают определенные права. У Ки-Ррри сожитель попал в медцентр. Сейчас он без сознания. Так пришли сотрудники надзора и опечатали квартиру — она не имеет права там находиться. Даже вещи взять не позволили. Потому что раз договора нет, значит, нет и права находиться на чужой жилплощади.

Праби решительно сжал губы, а я подумал, что как-то мало ознакомлен с этой частью законодательства. О личном болтать не люблю, коллеги со временем это просекли и перестали при мне сплетничать. На нашей планете разница между зарегистрированными отношениями и фактическим совместным проживанием была не так уж велика, а законы не столь категоричны.

- Я не знал, что здесь все так строго… а у вас как оно было?

- У нас не было принято совместное проживание.

- И тебе… наверное, это сложно? - признание Праби вызвало растерянность, я испугался, что на самом деле ему совсем не хочется жить со мной.

- Ну, сначала мне просто необходим был кто-то разумный поблизости. Хотя и странно, когда кто-то рядом изо дня в день. А потом привык.

- Ага.

Маонец продолжил требовательно вглядываться в мое лицо. Ждет. Надо что-то сказать. Сделать предложение? В моей голове заметались сотни панических мыслей. А что, если Праби хочет романтики, чтобы все было красиво? И теперь обидится на то, что я буднично, почти что под давлением, попрошу его быть моим партнером? Не будет ли маонец считать, что я делаю это нехотя? Вдруг ему кажется, что я его недостаточно ценю?

Пока я мучился сомнениями и холодел при мысли, что маонец оскорбится моим долгим молчанием, тот взял все в свои руки.

- Завтра пойдем и все оформим, я уже забронировал очередь. Надеюсь, ты не против.

Праби вопросительно склонил голову, я удивленно приподнял брови:

- Как завтра? Это же надо отпраздновать, пригласить знакомых, значит, сначала — обзвонить, потом…

- Излишне, - отрезал Праби, - это же просто формальность.

Вот так я и обзавелся партнером. С одной стороны меня радовала практичность маонца, с другой — как же так? Вроде бы праздник… потом я вспомнил, что у маонцев само понятие брака практически отсутствовало и успокоился. Он же иномирянин. Воспринимает все иначе, чем человек…

Покатились годы. Круглые, как галька на море. Жизнь тормошила, заставляла решать какие-то проблемы, дни исчезали, съеденные обыденностью. Попробуй-ка вспомнить, что там было! Все серо, однотонно. Были, конечно и свои мелкие радости и огорчения. Первое время я все боялся, что вещие сны снова что-нибудь такое предрекут. Опасное. Но нет.

Пришел отчет о закрытии дела. Следователи долго и подробно, на нескольких десятках страниц, не поскупившись на детали, поведали как продвигалось расследование и к какому результату привело. Оказалось, что на меня точил зуб недовольный клиент. Мужчина с явными психическими отклонениями считал, что та техника, которую мы ему собрали, целенаправленно желает его убить. И это, конечно, дело рук начальника ремонтного отдела — то есть меня. Внешне псих выглядел вполне вменяемым, со всеми подряд своими мыслями не делился и искали его долго. Нашли. Упорные все-таки у нас следователи.

***

Незаметно подкралась серьезная дата — десять лет союзу. Тут уж я настоял на торжестве.

Люди склонны оглядываться назад, подводить какие-то промежуточные итоги. Анализировать прошлое. Глядя на невозмутимо держащего столовые приборы маонца, на его прекрасные черты, я с грустью понимал, что с годами наша тяга друг к другу почти сошла на нет. Мы уже давно не прижимаемся во сне, да и почиваем в разных спальнях, чтобы не мешать один другому. Нет былой теплоты, да и была ли она? Иногда думается, что маонец слишком инакий(1). Он частенько размышляет о чем-то своем, иногда я даже боюсь, что он вновь окаменеет, уйдет в созерцание.

Мне маонец по-прежнему бесконечно дорог, в наших отношениях нет надрыва — злости, раздражения, неловкости. Мы с удовольствием гуляем вдвоем, посещаем выставки, навещаем знакомых. Иногда маонец игриво взглядывает и предлагает: «Спеть?», я всегда отвечаю «да».