Кстати, Праби с царственным хладнокровием проигнорировал мое предложение купить ему одежу и по-прежнему разгуливал по куполу голышом. Волосы прикрывали интимные места, но постоянное присутствие обнаженного мужчины направляло мои помыслы во вполне определенную сторону. И с каждым днем меня тянет к Праби все сильнее. Не знаю, что с этим делать — я боялся оскорбить его своим прикосновением, когда считал лишь статуей, что уж говорить про настоящий момент. Кажется, стоит начать заигрывать и меня окатят ледяным презрением. Ну, или сразу откусят голову. Последнее маловероятно. В первые «сонные» встречи маонец был раздражен и агрессивен, но после того как он «оттаял» - ни одного угрожающего жеста. А еще он ни словом не выразил своего интереса тем, что происходит снаружи. Даже к двери никогда не подходил. Вскоре это стало всерьез занимать и я, улучив момент, когда мы оба расположились на диване перед головизорм, спросил:

- Праби, ты уже много дней тут живешь…

- Надоел? - маонец вопросительно вздернул бровь и вперился в меня тяжелым взглядом.

- Нет, что ты, я про другое хотел спросить! Тебе не скучно все время в куполе сидеть? Прогуляться не хочешь?

- Не хочу, - кратко ответил маонец и перевел глаза на головизор, всем своим видом демонстрируя нежелание разговаривать на эту тему.

- Почему?

- Потому!

- Праби, нельзя долго сидеть в четырех стенах…

- Это купол, он круглый! - недовольно проворчал маонец.

- Да не важно! Не цепляйся к словам! Давай сходим куда-нибудь. Прогуляемся по парку? Вечером там красиво — огоньки летают, они разноцветные, по-моему, очень впечатляюще.

- Там, снаружи, люди. И их много. Еще там носятся эти ваши машины. Ты вообще представляешь себе, насколько опасно выходить? Можно ведь повредиться! Эта оболочка такая хрупкая! - Праби потряс перед моим лицом своей рукой.

- И ты теперь что же… вообще никуда ходить не будешь?

Праби вздохнул, досадливо сморщился и, выключив головизор, повернулся в мою сторону:

- Гррр-Ри, - начал Праби.

Он всегда довольно странно обращался ко мне. «Гр» - как рычание, а потом, совершенно отдельным слогом, «Ри».

- Пожалуй назрела необходимость кое-что пояснить… Переход из одного состояния в другое это очень большой стресс. На этом фоне часто развиваются навязчивые страхи. Я вот беспокоюсь о собственной целостности и не могу заставить себя покинуть обжитой купол и выйти во враждебную внешнюю среду. Да! Я знаю, что ты скажешь: среда не такая уж и враждебная, но это чисто субъективное ощущение.

- А… - я пребывал в некоторой растерянности, - это пройдет? Или… надо что-то сделать? Может, купить еще одну статую, и вам вдвоем будет легче через этот стресс пройти?

- Ох, нет! Не надо. Нас даже не тысячи, а какие-то жалкие сотни, живем мы, как ты догадываешься, весьма долго и за это время надоели друг другу до оскомины. Наличие еще одного… представителя моего народа скорее усилит стресс, а не уменьшит. Не беспокойся, все что мне необходимо - это время. Процессы в организме придут в норму, я привыкну. Ведь когда-то давно я существовал именно в этой оболочке и только непредвиденные обстоятельства заставили нас перейти.

- Праби, расскажи, пожалуйста, немного про ваш народ. Что это за загадочные обстоятельства?

- Тебе любопытно? Но это было невероятно давно! Не все ли равно?

- Вообще говоря — очень интересно услышать от тебя эту историю. И еще — мы о каком периоде говорим? Сколько лет назад?

- Сложно сказать. В те времена, когда мой народ смело ступал по тверди, вас, людей, еще не было в космосе.

- Но это же… получается не менее трех тысячелетий!

- Думаю, гораздо больше трех тысячелетий тому назад, - задумчиво произнес Праби, - тогда существовали такие расы, о которых вы и не слыхивали. Они исчезли, только кое-где сохранились останки городов. Когда слушаешь музыку звезд, время течет иначе, оно, в сущности, почти не имеет значения. Я любовался переливами плазмы и свечением газа, рождением и смертью звезд, глядел в червоточины и носился вместе со звездным ветром. А потом ощутил присутствие разумного, это отвлекало и… раздражало. Пожалуй, можно сравнить с соринкой, натирающей нежное глазное яблоко. Твои собратья правильно сделали, что объявили карантин и постановили считать планету, на которой мы нашли последнее прибежище, закрытой. Возвращение к плоти мучительно. Все, кого я знал, растворились в веках, планеты, на которых бывал — обратились в прах или изменились столь кардинально, что я их уже не узнаю. Мудрейшие предвидели такой исход долгого созерцания, нас всех предупредили о том, что будет. Период тоски — о прошедшем, о том, чего уже не вернешь. Знаешь, иногда даже к чему-то не слишком хорошему привыкаешь настолько, что отсутствие раздражающего и мешающего прежде фактора рождает уныние. Сердце щемит и во рту разливается горечь…

Мы с Праби почти не разговаривали, тем более вот так — по душам. Меня поразила его откровенность. И, честно говоря, стало жутко и… стыдно. Неловко. Рядом со мной сидело древнее существо, пережившее некую катастрофу — думаю, он еще об этом расскажет, - и именно я, ради сиюминутного желания, грубо растормошил его, вырвав из мира сладких грез. Вот просто взял и, ни на секундочку не задумываясь, эгоистично присвоил себе то, на что не имел никакого права.

- Прости… - это все что я мог сказать существу, чей мир прежний разрушен, а нового он пока не узнал.

- Не стоит просить прощения. Все идет, как должно. Да, сейчас мне очень плохо, но это пройдет, я точно знаю, нужно только перетерпеть, пройти через все эти эмоции. Передо мной необъятная вселенная, она прекрасна и удивительна. Столько планет, столько народов! Восхитительный калейдоскоп. Период тоски закончится и я смогу продолжить жить, жить по-настоящему, ведь переход в форму, способную лишь на созерцание, был временной мерой. Позволь я расскажу: наша цивилизация, как ты уже понял, очень древняя. Основной особенностью является почти вечная жизнь. О, она не далась нам просто так — это результат многих сотен лет целенаправленной работы. Многие трудились в уединении подземных лабораторий, чтобы достичь этой невероятной цели. Когда же исследования были завершены и мудрецы вышли из своих подземелий, выяснилось, что тех, кому пригодятся плоды их труда, невероятно мало. Практически предоставленные сами себе, лишенные мудрого руководства, мои соплеменники позабыли о своем долге поддерживать численность населения. В большинстве своем мы эгоисты и не склонны к тому, что люди именуют продолжение рода. Потому нас так мало. Дальнейшие события показали, что иногда количество важнее качества. Наша раса столкнулась с воинственными макродонтами. Так как мы в основном были сконцентрированы на улучшении качества собственной жизни и ее продлении, выяснилось, что наши планеты совершенно беззащитны перед нападением этих ужасных воинственных существ. Многие мои соотечественники погибли в первые же часы атаки, оставшиеся бежали вглубь планетной системы. Мы оказались в безвыходном положении — неспособные защититься, мы также не имели кораблей, подходящих для длительного космического путешествия.

Праби замолчал на долгие минуты, взгляд его был устремлен вперед, казалось, он заново переживает ужас тех дней.

- Однако, пока вражеская армия обыскивала планету за планетой, выход все же был найден. Углубившись в созерцание мы стали недоступны для захватчиков. Но, как видишь, у всякого решения есть плюсы и минусы. Мы настолько увлеклись переливами звезд, что ничто другое уже не тревожило и не волновало. Нам просто расхотелось возвращаться. Расхотелось вновь становиться уязвимыми, рисковать своей жизнью. Хотя, сейчас мне кристально ясно, что созерцание — это ущербное существование. Но понять это можно только вырвавшись из сладкого морока… замкнутый круг. Исходя из всего вышесказанного — я должен поблагодарить тебя. Какие бы у тебя ни были мотивы, - Праби улыбнулся и прижался боком, а потом уложил свою голову мне на плечо и снова включил головизор.