Вкус химических солей и воды ощущался всё сильнее, и «сам» попытался отступить. Он мог абсорбировать многие разнообразные субстанции, используя внешние химические дезинтеграторы, перестроить их структуру, вырастить новые неорганические компоненты. Однако некоторые вещества представляли определенные трудности, а жидкие электролитические соединения – например, солёная вода – могли быть смертельно опасными, нарушая электропроводность неорганических компонентов и тканей. Такое нарушение, подобное острой боли, вело потенциально к фатальному исходу. Сам и «сам» это помнил, не раз ощущая наличие в Скале-Вселенной обширных резервуаров солёной воды и отступая от них из опасения погибнуть.

Между тем пятно – тепловая колонна массой шестьдесят килограммов, из которых около семидесяти процентов составляла соленая вода – упорно приближалось. Каковы его намерения? «Сам» ощутил тревогу. Несомненно, нечто способно угрожать ему, способно причинить вред.

Не сознавая этого, «сам» обладал одним чувством, полностью аналогичным человеческому, рефлексивным и примитивным стремлением драться или убегать, без чего невозможно выживание любого живого существа.

«Сам» боялся.

До раненного ксенофоба – машины или существа? – оставалось несколько метров. Вялая, почти безжизненная чёрная туша… обрубок… труба… Вся эта масса едва заметно пульсировала – единственный признак какой-то внутренней жизни – будто где-то в ее глубине билось огромное чёрное сердце.

Рядом лежала сфера-путешественник. Она лопнула, и в чашеобразной полости шириной в метр плавали на скользких хвостах три ксенофоба – чёрные жирные комочки, каким-то странным образом скользящие вверх по стенкам своей камеры. Казалось, что их движение не является результатом мускульных усилий или какого-то другого, знакомого Кате, способа перемещения. Очевидно, клетки-ксенофобы тоже неким образом могли пользоваться, а то и управлять магнитным полем.

Внутри разреза на боку «кобры» несколько дюжин ксенов перемешивались, образуя нитеподобные тусклые волокна. Всё это напоминало, как показалось Кате, грубую модель человеческого мозга со сложной системой соединяющихся нейронов, нервных узлов, разветвлений, многочисленных «тропинок», которые определяют мысли человека.

Она, конечно, понимала, что это упрощённая схема, окрашенная её собственными предубеждениями того, что является и что не является жизнью. Каждая отдельная клетка-личинка размером с её голову, представляет собой невероятно сложное сочетание живых и неорганических частей. Разумна ли она вне своего тела? Никто не знает, даже Дэв, ведь он контактировал с целой сетью из миллиардов существ, охватывающих подземный мир целой планеты. Большинство учёных полагало, что отдельная клетка лишена разума, напоминая нейрон человеческого мозга.

Так ли это? Подчиняясь внезапному порыву, Катя наклонилась над ксенофобом, медленно скользящим от лопнувшей сферы к «кобре», протянула руку с комелем и коснулась блестящей поверхности, ощущая чёрную мягкую и скользкую кожу через прохладные слои живого «переводчика» ДалРиссов.

…двигайся… двигайся… двигайся……и ещё отчаянное, пронзительное желание воссоединиться с другими… пустота… одиночество…

Катя вскрикнула, её душа эхом отозвалась на горе одиночества другого существа.

– Кэт! – голос Хагана перекрыл треск помех. – Кэт! Ты…

– Всё в порядке! – оставалось только надеяться, что Вик услышит. Её комрапу не хватало мощности. Ошеломлённая, Катя поднялась, боясь, что вот сейчас колени подогнутся, и она упадет на спину. Отдельные ксены не обладали разумом. Теперь это совершенно ясно, хотя они и запрограммированы на потребность в совершении определенного действия. Удивительно то, что комель каким-то образом открыл ей доступ к этой программе, к слепому инстинкту воссоединения с себе подобными, переданному ей в форме эмоционального порыва.

Простое желание, из того же ряда, что и голод, но как же сильно оно ударило по ней!

– Ш-ш-ш… отойди… тя! – Осту… та!

– Нет! Нет! Не стреляй! Всё в порядке!

Всё ли? Лежащая перед нею «кобра» оставалось недвижимой. Она видела, как идёт «ремонт», видела, как из краёв раны вырастают волокнистые отростки, как они тянутся к другому краю, повинуясь некоей общей программе, понять которую Кате было не под силу. Тот организм, до которого Катя дотронулась, подплыл к боку «кобры», где его уже ждали крепкие объятия нитей-отростков. Катя даже представила, с каким облегчением скользнула клетка-ксенофоб к своим сородичам. Из внутренней части боевой машины к ней протянулось что-то чёрное, сиропообразное.

«Как они это делают?» – подумала Катя. У этих существ не было ничего похожего на скелет, но взаимодействуя между собой они, казалось, проявляли значительную физическую силу. Возможно, находящиеся в их телах микромашины как-то сцеплялись, создавая временный скелет.

«Рука» протянулась ближе. Как голодная амеба, подумала удивленно Катя и отступила на полшага. Нападение или…

Проклятие! Да для чего же мы здесь, как не для установления контакта! Она тоже протянула руку с комелем, коснулась дрожащего отростка, выросшего из «кобры»…

…и притронулась к мозгу неизвестного существа… Катя почувствовала, что теряет сознание.

«Рука» ксена обвила её руку… грудь… голову, окутывая тёмным, непроницаемым коконом.