Опустив голову к плечу, я глубоко вдохнул, ощущая сохранившийся до сих пор ее запах на моей коже, ее руки, схватившие меня за плечи, когда она пришла. Этот аромат сдерживал меня от убийства Дурова. Я держался за то, что она придет ко мне вечером после боя… а к концу завтрашней ночи, он будет мертв, а она — моей.

Дуров отпустил Кису, и она проскользнула в свой кабинет, не оглядываясь назад. Она прекрасно выглядела в черном костюме и со связанными в хвост длинными темно-каштановыми волосами.

Затем Алик посмотрел на меня, Ив стоял у него за спиной, готовый тренировать. Я держал голову низко.

— Слышал, ты против Голиафа сегодня. — Краем глаза я заметил, как его лицо расплылось в дерьмовой усмешке. — Мой отец приобрел его в последнюю минуту. Ну, ты знаешь, чтобы дать толпе настоящее шоу. Настоящий тест на то из чего ты сделан.

Его взгляд упал на меня, продолжающего свою тренировку, и я не прервал ее, несмотря на глупые высказывания. Он рассмеялся:

— Похоже, тебя сегодня прикончат, Рейз. Этот придурок собирается убить тебя. Не могу сказать, что я сожалею. — Он наклонился и прошептал: — И когда я выиграю, то затяну Кису в заднюю комнату и трахну ее в задницу. Она ненавидит это, пытается бороться со мной… но от этого я становлюсь еще тверже.

Борясь со вспышкой гнева внутри, я пропустил его комментарий мимо ушей, попытался сосредоточиться, но почувствовал волну паники от Виктора, который стоял рядом со мной. Мне было наплевать на этот бой сегодня. Я никогда не испытывал страха в клетке. Это была моя территория, мой дом.

Дуров удалился, а я посмотрел на кабинет Кисы, только чтобы иметь возможность продолжить тренировку, когда заметил, что она смотрела на меня сквозь жалюзи.

Уверенность наполнила меня, мне было наплевать, кем был этот Голиаф. Я собирался сравнять его с землей.

Просто на моем торсе добавиться еще одна татуировка и на одного человека станет меньше на пути, который сделает Кису моей.

15 глава

Рейз

Звук сотни шагов отразился от стен, сотрясая пространство помещения «Подземелья», где проходил бой Дурова. Я выполнял прыжки со скакалкой, чтобы разогреть свое тело и подготовиться к бою, ожидая, что вот-вот широко откроется дверь. Я усердно разминался, пока ждал возвращение Виктора, который должен был прийти и сообщить имя победителя.

Мне не пришлось долго ждать.

Несколько минут спустя вошел Виктор, опустив взгляд вниз:

— Дуров выиграл, — это было все, что он произнес, но по его мрачному выражению лица было понятно, что Дуров «постарался» больше, чем просто убить. Он забавлялся и играл со своим противником, снова. Вероятно, отрезал от него по кусочку своим кинжалом, удерживая его, таким образом, живым до последнего вздоха.

В конце концов, Дуров не зря получил прозвище «Мясник».

Виктор прошагал к раковине, которая находился на другой стороне комнаты, ополоснул лицо водой, а затем подошел ко мне и встал напротив:

— Я видел Голиафа. Кое-что узнал.

Я посмотрел на Виктора, но не прервал свою разминку.

— Он — грузин, новичок этого сезона в подпольных боях без правил. Он никогда не проигрывал. Безжалостен, у него почти нет слабых мест. Он по весу превосходит тебя на десять килограмм, и выше по росту на полголовы.

В моей голове сформировался образ Голиафа, я пытался представить, каким образом уложить его.

— Оружие? — спросил я.

— Черный сай, — ответил Виктор.

Я замер на месте.

— Он из ГУЛАГа?

Виктор добавил:

— Да. Я видел одного из тренеров ГУЛАГа Западного побережья. Он один из их призовых бойцов. Они взяли его по дороге, ввели в состав участников подпольных боев без правил по всей стране. — Виктор протянул мне бутылку воды, жестом призывая выпить. — Ты будешь иметь дело с умным противником, Рейз. Он быстр. Непобедим, как и ты. Но сегодня ночью, один из вас умрет.

Стук в дверь прервал его, и за ней послышались знакомые слова:

— На выход!

Я снял толстовку и надел свои кастеты, нанес черные линии под моими глазами, позволяя жгучей ярости наполнять мускулы, как во время привычной подготовки к бою.

До меня доносились звуки толпы, становившиеся все громче, что дало мне понять — Голиаф вошел в клетку. Виктор открыл дверь и вывел меня в коридор с тусклым освещением. Я заметил Дурова в его комнате ожидания, с пожилым мужчиной, который, поздравляя, хлопнул его по окровавленной груди. Он был похож на него. Я просто знал, что это был отец этого ублюдка. Он выглядел таким же чертовски злым, как и Дуров.

В коридоре отдавало сыростью, его наполняло зловоние смерти и следы крови борцов, что сражались ранее. Я слышал собственное дыхание даже сквозь рев толпы, а потом до меня донеслось что-то еще… кто-то звал меня по имени.

— Рейз!

Я оглянулся в сторону другого открытого коридора. В его тени стояла Киса. Виктор остановился и в удивлении приподнял бровь. Игнорируя его, я бросился в ее сторону, схватил Кису в свои объятия, поднял и прижал к стене.

Киса прикрыла свои голубые глаза, когда наши тела соприкоснулись, а я наклонился вперед, чтобы пройтись носом по ее щеке.

— Киса, — пробормотал я, пока она играла моими волосами.

Ее ладони скользнули к моим щекам, мой рот потянулся к ее, и она прижалась губами к моим губам. Зарычав в ее влажный рот, я толкнулся языком внутрь, пока не встретился с ее. Своей голой кожей я почувствовал, как налилась грудь Кисы.

Она сильнее сжала руками мои щеки, потом, тяжело дыша, разорвала наш поцелуй. Ее пальцы продолжали гладить мои щеки, я же ощущал, каким твердым стал член, когда бедра толкались в нее.

— Рейз, мне надо было увидеть тебя, — прошептала она.

Мои ноздри раздулись, когда я почувствовал ее запах, испытывая желание ощутить его на моем языке.

— Я хочу тебя, — ответил я, и увидел, как слезы заблестели в ее глазах. Я не понимал, что не так. Все, что я мог делать, это смотреть на нее в замешательстве.

Выражение лица Кисы внезапно изменилось, и она улыбнулась, проводя кончиками пальцев по моей шее.

— Я люблю, когда ты вот так наклоняешь голову набок.

Оставаясь в недоумении и не понимая, что она имела в виду, я проигнорировал это, задавая вопрос:

— Почему ты плачешь?

Киса обернула руки вокруг моей шеи и уткнулась в нее своим носиком:

— Я только что получила тебя назад, хотя думала, что это невозможно, и ты еще даже не знаешь этого.

Я почувствовал еще большее смущение. Потом я заставил ее посмотреть мне в глаза и сквозь слезы она прошептала:

— Видела того, с кем ты будешь драться.

Я напрягся:

— И?

— Он огромный, Рейз. Я расспросила о нем, он никогда не проигрывает и всегда убивает.

— Я тоже, — процедил я, испытывая легкое разочарование, что она не верила в мое мастерство. Я был убийцей. Непобедимым.

— Знаю, но… — сглотнула она, глядя мне в глаза и наклонилась, чтобы поцеловать меня в левую щеку. — Я в ужасе, что могу потерять тебя сегодня. Абрам привез его внезапно, даже не поставил меня в известность. Он боится, Рейз. Я знаю это, потому что ты действительно можешь победить Алика в финале.

Мое сердце вновь стало сильным от ее слов, они разожгли во мне решимость победить Голиафа. К черту Алика и его отца.

Прижавшись своим лбом к ее, я пообещал:

— Я выиграю.

Из ее рта вырвалось рыдание, но я сдержал его, прижавшись губами к ее губам.

— Пожалуйста, — произнесла она напротив моего рта. — Мне так много надо тебе рассказать. Ты должен столько узнать. Ты должен выжить.

— Я выиграю, Киса-Анна, — прохрипел я, чувствуя, как ее стройное тело дрожит от страха. Но она и не догадывалась, что я использовал страх. Он толкал меня двигаться дальше.

Я не проиграю, не тогда, когда в моей жизни появилась Киса, и ее надо было спасти от Дурова.

— Ты выиграешь, — с облегчение вздохнула она.