— А мне кажется — наоборот. У нас много общего.

Джилли сглотнула.

— Много общего? Почему ты так думаешь? — произнесла она, пытаясь сохранить хотя бы внешнее спокойствие.

Вместо ответа Мэтт протянул руки и сжал запястья Джилли, отчего кровь еще быстрее побежала по ее жилам.

— Потому, что твое сердце бьется так же часто, как и мое… Потому что, хоть мы и решили, что не будем вспоминать о поцелуе, ты о нем помнишь… так же, как и я. И потому, что я тебе нравлюсь… а ты нравишься мне.

Хорошенький оборот. Джилли была бы рада сказать Мэтту, что он самодовольный тщеславный болтун, но увы: все, что он сказал, было правдой. Однако Джилли решила праздновать труса.

Она улыбнулась как можно более беззаботно и ответила:

— Ты красивый представительный мужчина. Вполне естественно для женщины находить тебя привлекательным.

— Спасибо, только я не об этом. Я изо всех сил пытался закрывать глаза на то, что происходит между нами. Но это все равно что игнорировать кирпич, упавший тебе на голову. — Мэтт серьезно посмотрел на Джилли. — С тобой ведь то же самое.

Больше всего на свете Джилли хотела сказать «нет», но даже если бы она заставила себя произнести эту наглую ложь, вряд ли бы вышло убедительно: какая из нее актриса?

— Да, — признала Джилли. — Но я от этого не в восторге.

— Я тоже от радости не прыгаю. Вопрос, что нам теперь делать.

— Не знаю. И вообще, довольно странно для того, кто однажды уже обжегся, второй раз наступать на те же грабли — я имею в виду роман с коллегой по работе.

— Поверь, я меньше всего этого хотел. Но у меня… у нас ведь нет выбора. И потому я предлагаю провести остаток выходных, наслаждаясь тем пламенем, которое вспыхнуло между нами. А потом разойтись.

Джилли, затаив дыхание, смотрела в его синие глаза:

— То есть ты предлагаешь роман — но только здесь. А когда мы вернемся в офис, все будет как раньше.

— Да.

Соблазнительное предложение от весьма соблазнительного мужчины. Но здравый смысл возражал.

— А тебе не кажется, что если мы познаем друг друга в библейском смысле слова, то нам будет неловко вместе работать?

— Думаю, так и будет. — Мэтт провел пальцем по ее щеке. — Но ситуация и сейчас неловкая, так что, по-моему, это уже не важно. Почему бы нам не удовлетворить обоюдное желание — а потом больше никогда не упоминать об этом происшествии на виноградниках?

Джилли нахмурилась: эти слова показались ей подозрительно знакомыми. Но прежде чем она успела вспомнить, Мэтт взял ее руку в свою и поцеловал ее ладонь.

— Я думаю, это самое лучшее решение, — негромко произнес он, обжигая дыханием ладонь Джилли. — Ну что, Джилли, ты ляжешь со мной в постель… пока не заржавела?

Джилли буквально ощутила, как кровь отхлынула от ее лица. Глаза у нее распахнулись, и она в ужасе уставилась на Мэтта. Только не это!

Значит, он и в самом деле подслушал конец ее разговора с Кэйт. Собственные слова Джилли зазвенели у нее в мозгу: «поцелуй из тех, которые хорошо бы растянуть хотя бы на три дня…», «мне не только поцеловать его хочется…», «мы удовлетворим обоюдное желание и никогда больше не будем упоминать об этом… происшествии на виноградниках», «так давно не занималась сексом, что просто-таки заржавела».

И Джилли со стоном уронила голову и спрятала лицо в ладонях. Больше всего на свете ей хотелось, чтобы под ней образовался провал глубиной с Марианскую впадину, в который она могла бы рухнуть.

— Да, я слышал твой разговор, — произнес Мэтт, и Джилли почувствовала, как его пальцы гладят ее щеку. — И узнал, что ты хочешь меня. Знаешь, это хорошо, так хорошо… потому что я тоже тебя хочу. Ни к одной женщине меня так еще не тянуло. Так что я для себя все решил. Что скажешь?

От этих слов, от его голоса — низкого, с легкой хрипотцой — Джилли вспыхнула до самых кончиков ушей. Мэтт хочет ее. Мэтт бросил ей вызов. Она должна принять его или отступить. Ей хватило пяти секунд, чтобы принять решение.

Девять месяцев, три недели и девятнадцать дней — этого более чем достаточно. Джилли вздохнула:

— Я готова биться об заклад, что моя засуха продолжается дольше, чем твоя.

— Так пусть начнется сезон дождей…

Мэтт дотронулся до ее лица. Дрожь удовольствия пробежала по плечам Джилли, и глаза Мэтта потемнели.

— Сама видишь, Джилли, между нами искры пробегают.

— Гм, должна признаться, что ты возбудил мой интерес.

— А ты возбудила во мне не только интерес. Одним тем фактом, что сидишь тут.

— А ты подумай, что будет, если я возьмусь за дело всерьез.

— Я и так все время об этом думаю.

И наклонившись к Джилли, Мэтт прошептал:

— Я без ума от твоих губ.

Приняв решение, Джилли не считала нужным сдерживать желание, жажду и предвкушение, от которых она вся горела. Она прижала указательный палец к губам Мэтта.

— А я — от твоих. Доказательства нужны?

Глаза Мэтта сверкнули. Он схватил ее руку и жадно поцеловал открытую ладонь.

— О да.

— Тогда вперед.

Поскольку чек был подписан, они поднялись из-за стола. Мэтт протянул руку, и Джилли приняла ее без колебаний.

Выйдя из ресторана, они поспешили к лифту. Джилли изо всех сил боролась с желанием перейти на бег: ей не терпелось коснуться Мэтта, не терпелось сбросить такое жаркое и тесное платье — чтобы и Мэтт мог коснуться ее. У Джилли мелькнула мысль затащить его в темный утолок за колоннами и зацеловать до полусмерти, но она понимала, что, начав, они не смогут остановиться. А значит, начинать в общественном месте не стоит.

У лифта она спросила:

— Что у нас с презервативами?

— Ситуация под контролем.

Слава богу. Хоть что-то под контролем.

Джилли в жизни своей не знала такой сумасшедшей тяги к мужчине. «Девочка, сначала надо добраться до комнаты», — мудро посоветовал внутренний голос. Ладно, на это ее хватит.

Как только они вошли в лифт и за ними закрылись двери, оставив их наедине, Мэтт рывком привлек Джилли к себе, и жар его поцелуя мгновенно превратил все посторонние мысли в золу. Его язык нырнул в ее рот, а руки гладили спину. Запустив пальцы в густую шевелюру Мэтта, Джилли выгнулась, наслаждаясь твердостью его эрекции и влажным жаром его рта.

Двери разошлись. Не выпуская друг друга из объятий, то смеясь, то целуясь, они устремились к своему номеру.

У двери Мэтт сунул руку в карман и нахмурился. Не отрываясь от губ Джилли, он похлопал себя по всем карманам и сказал:

— Я, кажется, забыл свой ключ в номере…

— Сейчас достану.

Пока Джилли нетерпеливо шарила в своей маленькой, расшитой бисером сумочке, Мэтт пристроился сзади и принялся покусывать ее шею. Глаза у Джилли закатились.

— Эгей, если ты думаешь… что так я быстрее достану ключ, ты… ошибаешься, — проговорила она, задыхаясь.

— Ключ надо держать под рукой, — прошептал Мэтт ей на ухо.

Джилли мстительно вильнула бедрами. Мэтт застонал.

— Я не могу больше ждать! Нашла ключ?

Неловкие пальцы Джилли наконец-то ухватили то, что искали.

— Вот, нашла. Слушай, ничего, если первый раз мы все сделаем быстро?

Рука Мэтта сжала ее грудь, так что Джилли задохнулась.

— И ты еще спрашиваешь? Слушай, если ты не поторопишься, я начну прямо здесь.

Джилли наконец выудила пластиковую карту из сумочки, засунула ее в прорезь, и они буквально ввалились в открывшуюся дверь.

Упершись ладонями в грудь Мэтта, Джилли притиснула его к стене, отвечая на его безумный жаркий поцелуй. Мэтт нетерпеливо распустил ее волосы, и Джилли застонала. Изгибаясь, она терлась животом и бедрами об его пах, а Мэтт, стиснув ее ягодицы, тесно прижал ее к себе.

Чувствуя себя как вулкан на грани извержения, Джилли засунула руки под свитер Мэтта, лаская его мускулистый живот. Оторвавшись от его губ, коротко скомандовала:

— Снимай.

Пока Мэтт стягивал свитер, сама Джилли занялась молнией на своем платье. Избавившись от обуви и носков, Мэтт развернул Джилли к себе спиной и одним быстрым плавным движением расстегнул молнию и потянул платье вниз. Джилли казалось, что гладкая ткань, сползая, царапает ее кожу, которая вдруг стала ужасно чувствительной. Когда шелковое платье превратилось в черную лужицу у ее ног, Джилли осталась в черном кружевном бра, прозрачных трусиках и чулках. Тяжело дыша, она стала расстегивать ремень на брюках Мэтта.