И вдруг стал счастливой "жертвой" ещё одного чуткого поступка. Шел я как-то по Austin Street в нью-йоркском районе Queens. Обратил внимание на небольшую вывеску, показывающую местоположение редакции газеты The Bukharian Times. Постоял я возле этой вывески, задумавшись, и решил испытать судьбу - предложить свои услуги в качестве журналиста и редактора либо корректора.
К счастью, я застал главного редактора газеты Рафаэля Борисовича Некталова. Он встретил меня с любопытством и, узнав цель моего визита, предложил сесть рядом и рассказать о своей предшествующей жизни и деятельности. Не торопил, не прерывал. Я читал в его глазах искренний интерес и доверие к моему рассказу.
До сих пор не могу объяснить, почему, выслушав меня, Рафаэль Борисович сразу предложил мне войти в коллектив редакции. Возможно, он обладает какой-то экстрасенсорной проницательностью. Возможно, какую-то хорошую роль сыграла сама моя речь: русский язык - это, образно говоря, моя религия, подобно тому как ощущался Булатом Окуджавой любимый московский Арбат. Во всяком случае, Рафаэль Борисович тут же совершил, вроде бы, самый рядовой поступок, но поступок этот сыграл огромную, стратегическую роль в моей американской судьбе... и, хочется надеяться, стал некоторым благом для газеты.
Я вдохновенно участвую в деятельности редакции The Bukharian Times уже более 15-ти лет. Рафаэль Борисович буквально создал "зелёную улицу" для моих журналистских и писательских работ. В газете опубликовано немало моих репортажей, интервью, лирических очерков, стихов, рассказов и даже повестей. Позволяю себе верить, что всё это не повредило репутации газеты, а у меня возникла регулярная и бесценная живая обратная связь с читателями, многие из которых проживают в том же районе, где живу и я. Эти контакты с читателями очень помогли мне совершенствовать свою творческую работу.
Но не только такой стала моя деятельность в The Bukharian Times. Рафаэль Борисович доверил мне и регулярную редакторскую деятельность, а подчас поручал и замещать его (когда бывал в командировках или, к сожалению, болел). И эти дела я тоже выполняю вдохновенно. И вижу, что моё редактирование замечается и положительно воспринимается нашими взыскательными читателями.
Причем главный редактор неоднократно и жестко вставал на мою защиту, если моя редакторская работа вызывала острое недовольство не столь грамотных, сколь амбициозных, авторов.
Сердечное спасибо, дорогой Рафаэль Борисович, за Ваш незабываемый начальный поступок, касающийся моей судьбы, и за долгую последующую цепочку дружеских поступков, способствующих моей вдохновенной и счастливой жизни на американской земле! Моя признательность Вам умрет только вместе со мной...
4
Итак, я начал сотрудничать в еженедельной газете общины бухарских евреев Америки.
К своему стыду, я, москвич, ранее ничего не знал об этом этносе. Да и о Средней Азии, земле его многовекового проживания, знал весьма мало и почти никогда не думал. Кроме Москвы, я был привязан душой к Сибирским нефтяникам, у которых бесчисленное количество раз бывал в командировках, к заводчанам Поволжья, Западной Украины и Рязани, с которыми осваивал производство разработанной нами техники, а вот к Узбекистану или Таджикистану моей душе еще не довелось прикоснуться.
Знакомство с Центральной Азией, причем через специфические, еврейские грани её колоритного облика, началось у меня в душевной, приветливой и гармоничной бухарско-еврейской общине. Причем работа в общинной газете стала для меня не только формой самоутверждения в американской жизни, но и счастливой возможностью познакомиться с самыми незаурядными, самыми яркими представителями этого маленького, но многообразно талантливого, хорошо организованного и сплоченного народа. Ведь редакция газеты - это всегда своеобразный клуб интересных людей.
О некоторых из замечательных членах общины, о тех, с кем у меня возникло близкое знакомство и даже дружба, я здесь немного напишу, и пусть те слова станут также знаком моего глубокого уважения ко всем их соплеменникам, всему бухарско-еврейскому этносу, с которым я нахожусь в неразрывной связи уже более 15-ти лет.
Многим своим дорогим коллегам по работе в газете мною написаны (как правило, в связи с их юбилеями) короткие дружеские посвящения в стихах, которые предложу вниманию читателей в первую очередь.
К великому сожалению, трое из моих коллег уже ушли из жизни: заместитель главного редактора профессор Борис Ильич Пинхасов, редактор Эдвард Париянц и дизайнер Регина Кузнецова.
Об этих прекрасных людях, их нравственной эстафете, оставленной нам, я подробнее расскажу позже в этом повествовании. Они навсегда остались в наших сердцах, и мы, кому повезло работать вместе с ними, всегда будем сверять по ним наши жизненные ориентиры. И не хочу исключать посвященные им стихи из небольшого собрания строк, адресованных тем, с кем мне посчастливилось сотрудничать в The Bukharian Times.
РОДНОЙ ГАЗЕТЕ
Давно ль ты только начиналась?!
А как ты возмужала ныне!
И неизменно было в радость
с тобой свидание
общине.
И постепенно, но резонно
тебя за друга признавали
весь русский Квинс и Аризона,
Канада, Вена и Израиль...
"Белеет парус одинокий..." -
не о тебе мотив тот славный.
Ты в русской прессе по Нью-Йорку
сегодня равная меж равных!
Нас делали дружней и строже
удачи наши и ушибы...
Пусть долго -
хоть не стать моложе -
творить тебя нам
для души бы!
ГЛАВНОМУ РЕДАКТОРУ
РАФАЭЛЮ БОРИСОВИЧУ НЕКТАЛОВУ
Города познаю по людям...
Меж нью-йоркских
скучных кварталов,
в мир души моей
волей судеб
вдруг вошел Рафаэль Некталов.
На семи ветрах неизменно
Рафаэль в трудах для общины.
И сбегать из этого плена
ни желанья нет, ни причины...
Есть свершенья десятилетий,
А вокруг - половодье дела.
Как он молод, друзья, заметьте,
Как вершит работу умело!
Завтра снова творить газету,
в чьи-то души нести порядок...
В двух строках не скажешь про это.
Просто людям все это надо!
Просто нужен наш Рафик людям,
наш боец, что -
ведь это правда! -
временами в кипенье буден
вносит ауру Самарканда...
Жить наш Рафик обязан долго
многим добрым людям во благо.
И пусть будет той же дорога!
Пусть скучает старость-бедняга!
_______
Страшный сон мне привиделся как-то,
Что закрылась Bukharian Times.
И от этого горького факта
Весь азарт в моем сердце погас.
Размышленья текли в полудрёме
От полуночи и до утра...
Как удар по общине огромен!
Сколько будет мучительных ран!
Потускнеют часы пред шаббатом
И весь отдых воскресный для нас.
Пусть и было такое когда-то -
Мы не помним то время сейчас...
Без газеты родной, как без света -
Жизнь скучнеет, душа не поёт.
Нам Арон наш Михалыч* поведал,
Что листает лишь только её...
Страшный сон мне привиделся этот,
Но открыл поутру я глаза:
У подушки - родная газета!
И вернулся мне в сердце азарт.
Будем дружной командой стараться,
Чтоб газета
всем радость несла,
Чтоб в четверг ей привычно верстаться,
Чтоб жила и жила, и жила!
Как и ныне, пусть в облике яви
В ней всегда воплощается цель!
Потому что, друзья, нами правит
Несгибаемый наш Рафаэль,
Наш подвижник, которому счастье
Не дано без газетных страстей.
И о деле
с его там участьем
Быть не может печальных вестей!
В нем достоинств теснятся приметы -
