Ю.Ц.: Совершенно конкретное, вполне осязаемое, ощущаемое не просто понятие, а чувство, глубокое и сильное. Не менее сильное, чем любовь. Настоящий друг - это опора, уверенность, защищённость, это, если хотите, умение прощать, сохраняя главное - верность и преданность, честь и достоинство, не только своё, но и друга. Это понятие, как говорят, круглосуточное. Вовремя прийти на помощь или получить её. Без спросов-вопросов. Надо - и всё тут. Такое, знаете ли, всеохватное, всеобъёмное взаимодоверие. Иметь такого друга или друзей - огромная удача, даже счастье. Одного из них я бы хотел вам назвать - мой верный друг и коллега - сургутянин Геннадий Борисович Проводников. Когда-то я посвятил ему такие строчки:
Не спит буровая во мраке ночей
веду испытанья...
Но вам-то зачем
делить со мной риски, волненья, испуг?
А просто
Вы истинный друг.
Т.А.: Согласна с вами: настоящий друг, понимающий, защищающий, надёжный - это счастье, испытать которое дано совсем не каждому. А в дружбу между мужчиной и женщиной вы верите?
Ю.Ц.: Верю, однако готов согласиться, что грань, за которой может начаться нечто другое, присутствует незримо довольно часто. Подчас приходится жестко приказывать себе не приближаться к ней и уж тем более не переступать её... Тут, как мы знаем, имеет место очень непростая диалектика, кстати, активно используемая писателями, в частности киносценаристами, в их творчестве.
И ещё вот что хотел бы добавить по поводу дружбы. Умение принести в жертву свои личные интересы на её алтарь - это и есть истинное её понимание. А иначе, какая это дружба, если всё время ждёшь подвигов от друга, ничего не давая взамен. Или наоборот - всё время что-то отдавая другу, постепенно из друга превращаешься в полезного человека. Это уже не дружба.
Т.А.: Вас предавали в жизни?
Ю.Ц. (помолчав): Да... Понять и принять это было не просто трудно, а невозможно. Но предательство так же сильно, сколь и верность. Приходилось с этим жить. Хотя разочарование в людях очень болезненно. Я вообще убеждён, что душевная щедрость и бескорыстное добро должны быть бескорыстны, но не бездумны.
Т.А.: Вы редактор единственной общинной газеты The Bukharian Times, и вам, как редактору, по долгу службы приходится работать с разными авторами, некоторые из которых, будучи малограмотными людьми, совершенно не приемлют ни разумной критики, ни редакторской правки. Зная вас как очень деликатного, тактичного, сдержанного редактора, я, тем не менее, знаю, что вам порою достаётся от "великих грамотеев".
Ю.Ц.: Отвечу стихами:
Быть меж людей - искусство жизни целой:
Беречь любимых, вдохновлять друзей,
А час пробьёт -
со злом сразиться делом
И быть собой - всегда, во всём, везде...
Правда, эти строчки относятся не только к недоверчивым, самоуверенным авторам. Считаю, что жизнь среди людей - штука нелёгкая, а порою и вовсе тяжёлая. Просто уже смолоду надо научиться мудро ощущать границу между добром и злом, чётко определив для себя, на какой стороне баррикады твоё место. В нашем мире борьба добра и зла была, есть и будет. И крайне важно, заняв однажды заняв однажды в ней своё место, как солдат на войне, охранять добронравие всеми силами своей души. А иначе жизнь станет скучной и серой. Мне бы стало неинтересно жить.
Т.А.: Китайцы говорят, что месть - блюдо, которое едят холодным. Вы, добрый, интеллигентный человек, умеете мстить? И если да, то какой вид мести вам по духу?
Ю.Ц. (мягко): Доброта и месть плохо совместимы. Если я добр, как вы говорите, то, скорее всего, просто отойду от того, кто принесет лично мне зло, и стойко продолжу свои добрые дела.
Хотя, по большому счёту, убеждён, что зло должно быть наказуемо. Ибо безнаказанность рождает уверенность в правильности избранного пути. Бывают такие ситуации (не приведи, Господи!), когда самая обычная месть оправдана и необходима. Мне, к сожалению, приходилось проявлять воинственную принципиальность в столкновениях с подлостью. Но, конечно, я неизменно действовал, не теряя чувство меры, открыто, без коварства и изощренности.
И хочу отметить вот что. За прожитые годы я не раз убеждался, что злобливым, подлым, мерзким людям обычно воздаётся по заслугам самим течением жизни. Несомненно, есть такая объективная закономерность.
Кстати, думается мне, что когда пишу стихи о добром, о вечном, о светлом, я тоже мщу кому-то, пусть и своеобразно. Ведь стремлюсь, чтобы стали сильнее, устойчивее, а то и просто неодолимы те, кто стоят на баррикаде добра - глядишь, и пакостить кому-то надоест...
Т.А.: Вы производите впечатление вполне довольного жизнью оптимиста, для которого стихи являются обязательной частью жизни.
Ю.Ц.: Да, я оптимист, и уверен, что все мы просто обязаны ими быть. Наши родные, близкие, друзья должны, глядя на нас, заражаться нашим жизнелюбием, ибо есть у нас святая миссия - поддерживать их дух умением находить в себе силы для светлой жизни и добра. Для меня нет другого пути к душевному благополучию, нет другого средства не сломаться на ледяных ветрах жизни.
А писать стихи, вообще говоря, вовсе не обязательно...
Т.А.: Вот такое интервью по страницам книги Юрия Цырина у меня получилось...
___________
А завершу я всё свое повествование стихотворением, которое прочёл дорогим гостям на праздновании моего 80-летия. Среди друзей, пришедших, чтобы отметить со мной это событие, в большинстве были представители бухарско-еврейского народа:
В своей не самой простой судьбе
познал я дни
и бед, и побед,
пожив на нашей грешной земле
уж восемь долгих десятков лет.
Давным-давно на моем веку
всё началось
с родного Баку,
но стал москвичом я
к школьной поре,
а школу окончил -
на Ангаре.
Буренья проблемы
вуз показал,
в науку смогла
заманить Казань,
а позже Москва меня вновь приняла,
чтоб там повзрослел
в научных делах...
Лет тридцать
весь творческий свой запал
Я недрам тюменской земли
отдавал.
Не стали дела удачей сплошной -
ушибы
фиксировались сединой.
Но всё же была
побед высота!..
Нежданно
почетным нефтяником стал...
...На пенсии
к сыну прибыл с женой -
здесь осень жизни
стала весной:
сердцами вашими
я согрет,
я - свой
в одной из чтимых газет,
в писательстве
радость творца нашёл -
Хоть верьте, хоть нет,
а мне хорошо!
И СЧАСТЛИВ, РОДНЫЕ,
СЧАСТЛИВ, ДРУЗЬЯ,
ЧТО ВАС
УДОСТОЕН СУДЬБОЮ Я!
Спасибо, родная газета The Bukharian Times и прекрасная - дружная, душевная, талантливая - бухарско-еврейская община, - спасибо, что вы не обошли моей судьбы!
Я стараюсь быть достойным вас!
