Матей в ответ только хмыкнул, Айвен отсалютовал, а Аян с силой закусил губу, косясь на Анжея.

Коля пел, Борис молчал, Николай ногой качал…

В комнате было почти тихо. Голоса из гостиной слышались как сквозь толстое уютное одеяло. Но сил «держать лицо» уже не было.

— Ты спал с Анжем? — только и выдохнул Сима, сдергивая с кровати Ромки покрывало-плед. — Че, серьезно?

— Тебя напрягает сам факт или кто именно? — Рома подошел к окну, осторожно выглянул, поморщившись. — Опять метет.

— Хер его знает, — Сима замер, так и не выпустив их рук уголок мягкой шерстяной ткани. — Мы вроде как не встречались, вроде как не были гм… парой… по идее, меня вообще нифига не должно напрягать.

— Ты же знаешь, что наличие связки не означает необходимость быть именно парой? — Рома повернулся к нему, глядя с усталым интересом. — Это ни к чему тебя не обязывает, Сима. А Анж… Я просто знал, что он все сделает так, как надо.

— Знаю, — кивнул Сима, а потом окинул комнату взглядом. — Надо будет сделать перестановку. Кровати сдвинуть. А то как-то неправильно все. Не так как надо.

Рома вскинул бровь и подошел к нему, заглядывая в глаза.

— Неправильно? — нерешительно поднял руку, поколебался, но все-таки накрыл ладонью солнечное сплетение. — А как правильно? Сим, ты же от любого… намека, как от огня шарахался.

— Я не знаю, Рома. Я понятия не имею как правильно.

Он потянулся вперед, обнял Ромку одной рукой за талию и уткнулся лицом в его плечо. Не то чтоб спокойней. Не то чтоб нестрашно. Но определенно лучше.

Рома хмыкнул и обнял его в ответ, уткнувшись лицом в кудрявую макушку.

— Значит, будем экспериментировать. Мне нравится твоя идея с кроватями.

— Ложись, солнце. Правда. Отдыхай. Я… если хочешь, буду рядом. Типа сон беречь, — выдохнул Сима. — Я боялся за тебя. Черт, я так испугался, правда.

— Думаешь, сопрет кто мой сон? — Рома потерся носом о висок, невесомо скользнул губами по тонкой коже. — Тогда хочу. Чтобы рядом.

— А вдруг? — Симеон неловко тронул губами его скулу и осторожно отстранился. Сделал шаг назад и принялся выпутываться из толстовки, отбросил ее на свою кровать, оставшись в футболке. — Прецедент уже есть. — Он замер, коснувшись пряжки своего ремня, и бросил неуверенный взгляд на Ромку.

Тот криво усмехнулся:

— Я твою девственность не трону, обещаю, — отвернулся, стягивая собственную футболку. — И зачем только переодевался?

— Я не о том, — Сима рванул пояс и решительно стянул с себя джинсы. — Девственность дело такое. Просто не уверен, что я тебе такой интересен буду. Забей… — он перетянул свою подушку на ромкину кровать, откинул одеяло и, задернув шторы на окнах, нырнул в постель.

 — Такой — это какой? — Рома разделся неторопливо и нырнул следом, с разбегу столкнувшись коленями. — У-у-у, Кощей.

— Такой, — помедлив, сказал Сима, двигаясь к стене и давая ему больше пространства. — У меня куча тараканов с собственными предубеждениями. Я паникер. И вообще, опыта никакого. И Кощей, опять же. Трепло.

— Вот последнее — прямо в точку, — Рома проследил за его манипуляциями, криво усмехнулся и вдруг перевернулся на другой бок спиной. — Если ты придвинешься, то я не дам тебе в морду, обещаю.

— Ну спасибо, — хмыкнул Сима. — Я тут тебе место освобождаю, чтоб ты поспал… — поколебавшись, он все-таки придвинулся ближе и даже обнял его, грудью прижавшись к спине. — Но как хочешь. Могу и мешать.

Рома накрыл ладонями его руки, расслабляясь.

— На самом деле я вряд ли сейчас усну. На комиссию могут вызвать в любой момент. Ты не очень удивишься, если я скажу, что просто хочу побыть… с тобой? Я еще не верю. Я все проспал, мне нужно тоже это почувствовать. Что ты все-таки мой.

— Звучит очень двусмысленно, — фыркнул куда-то в его шею Сима.

Рома поежился:

— Я могу тебе хоть прямым текстом заявить, ты все равно трусишка.

— Ты меня… хочешь? — напряжение в голосе. И в теле тоже. Но не тяжелое. Скорее, выжидательное. Точно сам вопрошающий в это не верил.

Рома задумался:

— Не знаю, — предельно честно выдохнул он. — Слишком все странно. Все еще. Иногда — хочу. Очень. Иногда — вот так лежать мне кажется гораздо лучше. Я ведь и к Анжу пошел только за тем, чтобы понять для себя как это — когда два парня вместе.

— И как? Понял? Понравилось? — Сима приподнялся на локте, заглядывая ему в лицо.

Рома развернулся, открыто встречая его взгляд.

— Может, это мне так повезло, но я не соврал ничуть. Это… совсем не так, как с девушкой. И да, мне понравилось. Со всех сторон.

— Хм… — Сима закусил губу. — Может, мне тоже к Анжу напроситься? Или, по аналогии, к Ваньке? Типа Оракул с оракулом, оператор с оператором?

Рома усмехнулся, сузив глаза:

— Ну, рискни здоровьем. Айвен, в отличие от Анжа, может и в глаз засветить. Это не считая вероятности того, что сам Анж тебе глаза выцарапает за посягательство на его любимого парня. У них там все сложно. У тебя единственный шанс был с ректором, но коли тот сбежал…

— Бля, пошутить нельзя?.. Сам знаешь, с ректором я рисковал бы запечатлением. И у него были совершенно другие планы. И у меня тоже. Я как-то чуть-чуть не по ректорам. Вот.

— Чуть-чуть? — Рома перевернулся на спину, закидывая руку за голову. — А смотрелись вы действительно отлично. Хотя мне не понравилось. Наверное, тогда я в первый раз приревновал.

— Смотрелись отлично, но тебе не понравилось? — Сима рассмеялся, повалившись на спину. Места в одноместной кровати мало, так что чтоб не лежать на стене, пришлось прижаться поближе. Еще ближе, насколько это вообще было возможно. — Ты всегда мог спросить. И по морде точно не получил бы. Это место странно меняет людей. Я просто все еще цепляюсь за свою «нормальность». По привычке. Хоть и понимаю, что на многие вещи смотрю совершенно иначе. Не так как раньше.

— Я уже заметил, — Рома улыбнулся потолку. — И не только я. И знаешь, твоя «нормальность» наверняка все еще с тобой. Просто здесь и сейчас других вариантов нет. А стоит выйти «на свободу», как ты забудешь обо всей своей… ненормальности. И обо всех нас.

— О вас забудешь, — покачал головой Сима. — И вообще, мы еще даже полгода не учимся. Всего четыре месяца, а что будет дальше?

— А дальше… Предлагаешь на планар заглянуть?

— Я не самоубийца. И тебе самоубиваться не позволю! — он дернул Ромку за прядку волос и снова повернулся на бок.

— Ну-ну, — хмыкнул тот и развернулся к нему лицом. Несколько секунд изучал его, а потом придвинулся ближе. Коснулся щеки, виска, скулы, словно изучая. — Знаешь, а я ведь тебя чувствую. Действительно чувствую. Ты спокойный теперь. И тебе хорошо. Немножко.

Сима улыбнулся, прикрывая глаза. Ласка была приятной. По-настоящему приятной. И даже желанной, чего с ним не приключалось уже давно.

— Я надеюсь, эта компашка вуайеристов и извращенцев под дверью не сидит.

. — Им хватает друг друга, поверь, — Рома привстал, опираясь на локоть и нависая над ним. — И шутят они не со зла. Они помогли мне. И тебе, — он немного поколебался, но все же склонился ниже, касаясь губами лица. Невесомо почти, неуверенно.

— Это больно? — тихо-тихо спросил Сима, так и не открыв глаз.

— Да. Но это терпимо, если расслабиться, — Рома погладил его по плечу. — Сима, это не обязательно совсем. Это не обязанность и не необходимость. Это не должно быть так. Вернее, должно быть не так. Не торопись.

— У меня мозоли на ладонях. Нифига и никуда я не тороплюсь, — Бехерович со вздохом сел. — Черт, это, наверное, было очень резко. Ладно. Все нормально. Правда.

Рома отстранился.

— Прости, — потянулся, зевнул, прикрывая рот ладонью. — Может, все-таки стоит поспать. Хотя бы попробовать.

— Тебе — однозначно, — кивнул Сима, а потом наклонился к нему и поцеловал. Без стеснения и робости, без грана смущения. Совсем не так, как целовал тогда на стене Линдстрема. И не так, как целовался со своей бывшей. Впрямь иначе. Не так, как с девушкой.