Рыжий с торжествующим видом протянул хрупкий листок. Я покосилась на дату — прошло почти сто пятьдесят лет.

— Да ты читай, читай. Особенно вот это…

Эльф ткнул пальцем в небольшую заметку.

«Совет проанализировал сложившуюся ситуацию и пришел к выводу, что дроу Ралорра Вир” Лак стала невинной жертвой вампирской магии крови. Совет обязал стороны немедленно прекратить военные действия и в дальнейшем соблюдать строгий суверенитет».

— И что? — я подняла изумленный взгляд на друга.

— Ты историю помнишь? Или и эту часть обучения тоже провела в мечтах? — эльф закатил глаза и неодобрительно покачал головой.

— Вот ещё, всякой фигней мозг забивать, — насупилась я.

— Зря. Ладно, слушай, — смилостивился Гриц. — Твой обожаемый принц активно крутил шашни с дроу на глазах у правящих дворов. Причем делал это настолько нахально, что первое время никто не мог понять, что происходит. А когда разобрались, вспыхнула война.

— При чём тут это?

— А ты подумай, — рявкнул рыжий эльф.

Я сосредоточенно уставилась на коллекцию клинков. Это Гриц не знал, что я два раза позволяла вампиру выпить моей энергии. А может эльф прав? И это никакая не влюблённость, а магия крови, а Торнеон просто мной пользовался? А иначе с чего это вдруг я так резко сменила своё мнение о вампирах в целом и о нём в частности? Ведь терпеть их не могла, а тут два дня принца не видела, исстрадалась, напридумывала о чувствах, и додумалась, что ему не безразлична.

— Ну? — зелёные глаза Грица вспыхнули. — Что надумала?

— Что я дура, — печально констатировала я факт размышлений.

— То-то же, — победоносно заключил эльф и спрятал хроники обратно в шкаф. — Забудь ты уже о нём.

— Я бы сказала, что ты ревнуешь, — протянула я.

— Угу, ревную. Как старший брат неразумную сестру. А ещё лечу от вампирозависимости, как врач, — хохотнул сын Советника.

— И что делать? За Кайсери замуж я категорически не хочу выходить.

— А за вампира, значит, собиралась? — Гриц удивленно вскинул брови.

— Ну… — протянула я неопределенно. — Делать то что?

— Для начала поговори с Правителем.

Эльф выдал достаточно разумную мысль, я вздохнула. Так и не смогла этого сделать за последние два дня, да не сильно то и хотела. Я до дрожи боялась очередного приступа гнева отца и ждала более благоприятного момента. Вернее, выжидала, когда он окончательно успокоится. Сидела в своей комнате, гладила орави и старалась носа не казать за дверь. Еду мне также приносили, а остальное меня мало волновало — для этого у меня был Гриц.

Сколько себя помнила, рыжий эльф всегда рядом. И поначалу нас считали парой, пока друг, смущаясь и краснея, по секрету, не признался, что он не любит женщин: они вызывают у него чувство паники.

Я не сразу поняла, о чём речь, а когда осознала, то обрадовалась. Ну не воспринимался рыжий рассудительный эльф иначе, чем друг. Гриц тоже обрадовался, когда я изложила ему своё видение данной ситуации. Мы решили оставить как есть, и продолжали изображать пару, а рыжий усиленно молчал о своей странности. Зато советы он всегда давал дельные, даром сын Советника.

— Попробую поговорить, — выдавила я. — Но ты ведь знаешь, ему некогда.

— И это знаю, — хитро прищурился эльф. — Поэтому я об этом позаботился. Через десять минут Правитель ждёт тебя в Зелёном кабинете.

Показав Грицу кулак, поспешила к себе в комнату. Непристойно идти на встречу в потертых тренировочных штанах и рубашке на выпуск. Длинные волосы тоже требовали ухода и укладки. Проблем много, а времени мало.

Я вбежала в свою комнату, и практически налетела на высокого красивого вампира, стоявшего посреди. Легкая седина в чёрных волосах поразительно шла бледному аристократичному лицу и горделивой осанке. От изумления замерла, молча рассматривая гостя. Наконец, вампир поклонился:

— Тираниэль, принцесса. Я, Керман СКрашш, Глава дома. Прошу, — он опустился на колени, и теперь смотрел на меня снизу вверх, — нет, умоляю, отпустить Торнеона.

— Что вы делаете, встаньте, немедленно.

Я, наплевав на правила этикета, бросилась поднимать вампира. Тот нехотя, но поднялся, после чего уселся в предложенное кресло.

— Пойми, я уже не молод, Торнеон же горяч, он потерял голову. Не признаётся, но я то вижу, — правящий вампир произнес это таким тоном, что я поняла, что встряла.

В дверь, как обычно без стука, вошел отец и резко остановился, увидев моего гостя.

— Пап, это Керман СКрашш. Глава, это мой отец. А вообще, стучаться надо, сколько раз просила, — буркнула я раздраженно, не зная, как себя дальше вести в столь высоком обществе.

— Знакомы, — прокомментировал Правитель, продолжая сверлить взглядом вампира. — Тира, что происходит?

— Успокойся, Эсм. Я в гости залетел, поговорить с твоей дочуркой, — устало прохрипел Керман СКрашш.

— О чём? — отец выгнал с соседнего кресла удобно развалившегося лохматого орави и уселся сам. — Я хочу присутствовать. Мало того, я настаиваю.

Он навел полог тишины на комнату и кивнул вампиру, демонстрируя готовность слушать. Я же почувствовала себя как на допросе, когда две пары глаз — синие и чёрные с золотым отливом выжидательно уставились на меня.

— Я то тут причем? Вообще не представляю, о чём речь, — отвернувшись к окну, начала рассматривать пейзаж. Облака лениво бежали по небу, птицы кружили, высматривая добычу. Спокойствие и умиротворённость, как обычно. Ну, если не считать, что у меня за спиной сидели два правителя соседних государств, находившихся в стадии перманентной войны. Там почему-то подозрительно тихо. Осторожно оглянувшись, застала дивную картину — главы молча сверлили друг друга взглядами. Первым не вынес вампир:

— В общем, ты же, наверное, в курсе, что Торн запал на твою дочурку. И она отвечала ему взаимностью, до определенного времени.

— Что? — глаза эльфа изумленно расширились. — Тира, это правда?

Я кивнула, кусая губы. Смысл врать? Взгляд правителя стал ледяным, а это первый признак закипающей ярости.

— И давно это длится? — спросил он ласково. Его голос, всегда проникновенный, в этот раз хлёстко ударил.

Я молчала, не зная, что и ответить. С того момента, когда вампирский принц вытащил меня из «пузыря», прошла уже неделя. А с того памятного поцелуя на пустоши целых два дня. Откуда я знаю, когда начинать отсчет?

На помощь пришел Керман СКрашш:

— Ты ведь знаешь Торна, ему что в голову взбредет, не выбьешь. Вопрос в том, что ты знаешь и к чему это может привести! Я просил! — Вампир со злостью стукнул кулаком по столу. Деревянная конструкция жалобно хрустнула, одна из ножек сломалась пополам, и столешница рухнула на пол вместе со всем содержимым. Я вздрогнула, опять придется собирать магические кристаллы, рассыпавшиеся по комнате.

— Да, я знаю Торна. Как и всю вашу семейку, — слишком спокойно произнес отец. — От неё чего хочешь?

— Чтобы она уже определилась и отпустила его! А не вертела хвостом, как ора’ви в период гона! — вернувшись в привычное состояние, вампир стал таким, каким его привыкли видеть — Главой Правящего Первого дома вампиров.

— Хорошо, я прослежу. Глава, у вас всё? — подчеркнуто вежливо поинтересовался отец, сжимая кулаки.

— Вполне, позвольте удалиться, — Керман встал, церемониально раскланялся и через мгновение вылетел в открытое окно, обернувшись большой летучей мышью.

Я испуганно сжалась, глядя на рычащего от ярости Правителя, никогда не видела его в таком рассерженном состоянии.

— Сядь! — он указал на кресло. Я плюхнулась, попытавшись вжаться в обивку. — Что у тебя с вампирским принцем? Только честно, не заставляй лезть к тебе в голову!

— Ничего, правда. Он делал мне знаки внимания, я же их не принимала.

— Не ври! Я хорошо знаю Торнеона, он бы не стал смотреть на тебя, если бы не знал, что нравится. Он очень сильный эмпат, — эльф вздохнул и начал растирать виски, жмурясь от головной боли. Я же замерла. Вампир-эмпат? Этого просто не может быть, но меня поразило даже не это, а то, что отец в курсе. Хотя Торн говорил, что они с отцом знакомы, но не думала, что это правда и что знакомство столь тесное.