— Ты только согласись, а всё остальное уже моя забота. Я позабочусь…

Но тут у него зазвонил телефон.

— Да, Джен. — Ответил парень, не выходя из-за стола. — Угу, — сказал он, что-то выслушав в телефоне, — я понял… угу… смотри, не опаздывай. — Александр завершил вызов. — Это Дженни. Она встретила в магазине своих подруг и хочет с ними погулять. Поэтому просит у тебя прощения, что не сможет сейчас с тобой проститься как следует.

— Ничего страшного. Передавай ей привет.

— Я отвезу тебя домой.

— Да, конечно, спасибо. — Жаклин уже начала обводить глазами зал в поисках официанта, чтобы попросить счет.

— Но, может, мы, всё-таки, допьём свой кофе и договорим? — Александр воззрился на поползновения Жаклин с видом человека властвующего над ситуацией безраздельно.

— Я подумала: ты спешишь. Будешь еще заказывать? — Девушка хотела всё-таки рассчитаться с официантом.

Но у Александр были свои планы.

— Я сам разберусь со счетом, если ты не будешь возражать.

— Разумеется, буду, — тут же возразила Жак. Она хотела допить одним глотком кофе, но неловко взялась за чашку и столкнула на пол свою чайную ложечку. Не успела наклониться, как ложечку уже поднял проходивший мимо парень и с милой улыбкой протянул её девушке. Та приняла ложечку, благодарно улыбнувшись своему помощнику, который, скользнув по ней взглядом, пошел дальше, но один раз, всё-таки, оглянулся с улыбкой, а Жак положила ложку на салфетку с самого края стола и посмотрела на визави.

Тот, явно, был не доволен.

«Я не позволю ему платить за себя. Пусть даже не надеется. Это лишнее». — Она не собиралась сдаваться даже своему предмету обожания.

Но, на самом деле, плата здесь была совершенно не при чем. Предмету её обожания не понравился этот расторопный, услужливый мудак.

«Какие, однако же, благородные олени тут ходят. Мудило. Таких надо наказывать тут же, на месте. Прямо в табло и об пол. А доводить до ума — ногами. Не, ну, каков олень, а! А если бы я был её парнем? И вот так скалиться чужой тёлке, когда её парень сидит напротив! Пипе-е-е-ец! Хорошо, что я не её парень и мне пох, пусть бы он хоть трахнул её прям на этом столе. Жаль, что не трахнул, тогда бы меня уж точно от него не оттащили, пока бы я его кишками не обмотал стрелки часов на башне Толбут. — Глубоко вдохнув пару раз, он потёр глаза большим и указательным пальцами и закончил: — Фак, нужно завязывать с этой англичанкой. В жопу её».

Но, дело — прежде всего, и поэтому воинственный потенциальный собственник уступил место мирному почти что студенту Оксфорда.

— Ты боишься, что не стану тебя уговаривать или настаивать, а просто подкуплю? — Александр улыбнулся той самой улыбкой, которая была отобрана им методом прямого отбора, за всю историю получения опыта общения с противоположным полом, как самая результативная и имеющая наибольший КПД.

«Детка, на кой мне это? Я еще пару раз улыбнусь, и ты уже начнёшь сомневаться в своем отказе». — Самонадеянность молодого ловеласа уже была с душком отчаяния.

— Совсем нет. Я о тебе более высокого мнения, — улыбнулась в ответ Жаклин.

— Спасибо. Я так понимаю, это кредит. И какова ставка? — Парень был в полном недоумении от себя — он пытался шутить и развеселить девушку, а это, знаете ли, вам не сыр с горы катить. Он не делал этого…, да и не вспомнить ему, когда он это делал в последний раз, если делал это вообще.

— Сочтёмся, — парировала Жаклин.

Александр продолжал улыбаться, но почувствовал, что его безраздельное властвование над ситуацией уже разделили, поэтому взял на полтона ниже, чем планировал.

— Я настаивать и упрашивать не имею права, просто еще раз могу сказать, что было бы здорово, если бы ты успокоила мою мать и сказала, что присмотришь за мной на первых порах вот и всё. — Он опять откинулся на спинку стула, давая понять, что его доводы закончились.

Жаклин сидела и жевала губы.

«Он что-то, явно, не договаривает», — подытожила она, поглядывая то на парня, то по сторонам. В кафе до сих пор оставалось многолюдно, но не шумно. У трёх девиц за столиком сбоку всё хуже и хуже получалось скрывать то впечатление, которое производил на них молодой МакЛарен. А еще хуже у них получалось, скрывать свои чувства к самой Жаклин — они то по очереди, то все вместе глазами вцеплялись ей в волосы и выволакивали её из-за столика и, заодно, из кафе. А одна из них — блондиночка в сереньком, — кажется, уже пошла еще дальше и мысленно пару раз утопила Жак в Клайде.

«Алиса права. Тысячу раз права — за ним нужно присматривать», — подумала миссис Рочестер, еле заметно улыбнувшись одной из завистниц, обратилась к Александру:

— Давай с тобой будем надеяться, что Алиса этого не сделает и, если мы и продолжим знакомство в Оксфорде, то это будет исключительно на добровольных началах, а не в угоду твоей маме.

«Черта с два она этого не сделает! — рубанул про себя Алекс. — А она, всё-таки, подкатывает ко мне, — парень рассматривал Жаклин, — эх профессорша-профессорша…» — У него не было времени и условий разбираться, чем он больше удручен — тем, что не добился желаемого результата на сто процентов или тем, что Жак пытается к нему приблизиться. А может и еще чем-то…

— Как скажешь, — подытожил он и глазами начал выискивать официанта.

Глава 5 Пена для бритья

Глава 5

Пена для бритья

«Не обижайте тех, кто вас любит. Их и так угораздило».

Цитата из интернета.

— С вас двадцать восемь фунтов тридцать пять пенсов, пожалуйста, — улыбнулась очень приятная на вид молоденькая темнокожая продавщица, приступая к упаковке торта. Она действовала очень ловко, привычными, отработанными движениями, поэтому у неё была возможность мимолётно посматривать на Алекса.

Жак, мысленно закатив глаза, отсчитывала деньги.

«Нет, это просто немыслимо. Как он вообще по улицам ходит?» — набирала она нужную сумму.

Когда часом ранее они с Алексом вышли из кафе, девушка вспомнила об одном своём замысле — испечь торт у дядюшки дома и вечером со всеми домочадцами, а, может быть, и гостями, попить чаю и пообщаться, побеседовать.

Утром, отдав старому археологу посылку из Музея естествознания в Лондоне и предсказуемо потеряв его до сегодняшнего вечера, она могла бы спокойно, в своё удовольствие колдовать на кухне. Но после такой прогулки охоты к кондитерскому делу у неё поубавилось, да и время уже немало — около трёх по полудню, поэтому, направляясь с Александром к его машине, Жак попросила подсказать ей какую-нибудь кондитерскую или булочную с хорошим выбором тортов.

— А зачем тебе его покупать? Закажи его в кафе у матери, тебе тамошний кондитер наваяет любой торт, — искренне удивился Алекс.

— Я могу сама наваять себе торт не хуже твоего кондитера, мне просто некогда.

— Ты любишь готовить, да?

— Да. Очень.

— Твой муж — счастливый человек.

— Типичный ответ мужчины, — девушка состроила ехидную гримаску.

— Да-а-а-а… — протянул мужчина, — поесть я люблю. — И засмеялся. И тут его пронзило что-то типа догадки. Он понял, чем берёт его Жаклин:

«Я понимаю её юмор. Она в состоянии меня рассмешить. Да! Точно! Обычно, когда тёлки пытаются меня насмешить, мне хочется смыться куда подальше от неловкости. А эта вот — смешная. Тогда точно — в жопу её. Довезти к дядюшке, к этому Ламу, и — свободна».

— Поехали, по пути покажу тебе хорошую кондитерскую.

— А ты где-нибудь бывал? Кроме Штатов? — Жаклин, сидя рядом с парнем на переднем сидении, пристёгивала ремень и поправляла юбку сарафана.

— М-м-м-м… да, я бывал пару раз на школьных каникулах в Барселоне и Гамбурге. — Алекс, захлопнув свою дверцу, нажал на кнопку пуска двигателя, и мотор послушно отозвался тихим урчанием. — Пару раз ездил с мамой к тёте Эстер во Францию, сначала в Пюто, а потом она переехала в Париж, и мы были у неё в гостях еще и там. — Он посмотрел по зеркалам и начал выруливать со стоянки, умелыми, уверенными движениями перехватывая руль.

А Жаклин очутилась в нирване — наконец-то! Наконец-то и она, а не только всякие там девицы в кафе, могла полюбоваться на это произведение природы по имени Александр МакЛарен, не опасаясь быть уличенной в пожирании глазами.