Лаутерс посмотрел на разлитую везде кровь.

- Он должен быть где-то здесь.

Вдвоём с доктором прошёлся через разгромленную кухню и замер перед дверью к гостиной.

На ней на добрый метр были следы от когтей.

Перри осмотрел их.

Царапины врезались в дерево, по крайней мере, на полтора сантиметра.

Пэрри тяжело сглотнул.

- Тот, кто это сделал это, был чертовски силён.

Лаутерс толкнул дверь.

Гостиная тоже была в отвратительном состоянии.

Здесь Сегарис хранил все вещи, оставшиеся от его покойной жены.

Её подушки с оборками были выпотрошены, пол густо устилали перья.

Сервиз из тонкого китайского фарфора осколками валялся в углах комнаты.

Коллекция фарфоровых кукол разбита на кусочки.

Одна из отломанных кукольных голов смотрела на вошедших голубыми нарисованными глазами.

Платья, висевшие на медных вешалках, разодраны в клочья.

Даже стены испещрены следами от когтей, и клочки обоев свисали, как испанский мох со стволов деревьев.

- Это сделало не животное, док, - авторитетно заявил Лаутерс. - Ни один чёртов зверь из леса не вломится в человеческое жильё и не станет его разламывать.

Пэрри тщательно осмотрел всё вокруг.

Он проверил всё.

Ловкими пальцами приподнял оторванную полосу обоев и начал изучать её, как невиданное произведение искусства.

Пэрри что-то пробормотал себе под нос и вытащил что-то из пространства между плинтусом и обоями.

- Но ни один человек не оставит после себя такое, - ответил он, протягивая находку Лаутерсу.

Шериф взял это и потёр между большим и указательным пальцами. В руке у него оказалась серая жёсткая шерсть.

- Может, собака какая-нибудь, - пробормотал он.

- Думаете?

Лаутерс нахмурился.

- А я не знаю, что и думать. У меня пять трупов и, похоже, вот-вот найдём шестой... Что тут сказать? И какого чёрта ты хочешь от меня?

- Полегче, шериф.

Лаутерс бросил шерсть на пол и вернулся в другую комнату.

Пэрри чертыхнулся под нос и, прижимая руку к пояснице, нагнулся, поднял шерсть и засунул её в карман. Затем, кряхтя, выпрямился.

- Взгляни сюда, док.

Лаутерс сидел на корточках перед валяющимся столиком.

Под ним лежало ружьё.

Оно было почти разломано наполовину, а стволы согнуты наподобие подковы. Лаутерс принюхался и проверил патронник.

- Сегарис выстрелил дважды, прежде чем до него добрались. А что может укрыться от двух выстрелов? - многозначительно спросил шериф.

- Что бы это ни было, ему это удалось, - вставил Пэрри.

Тут Лаутерс был согласен с доктором.

На полу в муке отпечатался след. Слегка неясный, но это определённо был гигантский след какого-то неизвестного животного.

- Во имя всего святого, у кого же может быть такая ступня? - вслух спросил Лаутерс.

Пэрри лишь покачал головой.

- Не у человека. В этом я уверен.

След был около метра в длину и сантиметров двадцать в ширину.

Вытянутый, плавно обтекаемый отпечаток. Кто бы его не оставил, у него были три длинных пальца с когтями на передней поверхности стопы и одна короткая и толстая шпора у пятки.

- Вообще напоминает след петуха, - беспомощно пробормотал Лаутерс.

- Этот след оставила не птица, - быстро заметил Пэрри.

- Господи, док, - устало произнёс Лаутерс. - Отпечаток громадный.

Пэрри склонился и снова застонал.

- Тебе надо показаться кому-нибудь со своей спиной, - по привычке пошутил шериф, только обоим сейчас было не до смеха.

Пэрри проигнорировал его реплику. Он исследовал пол и, наконец, пальцы его нащупали металлическое кольцо.

- Погреб.

Лаутерс помог доктору поднять крышку и откинуть её в сторону.

Погреб представлял собой яму в форме куба глубиной около полутора метров с земляными стенами.

Внизу, на промёрзшей земле, лежало то, что осталось от Нейта Сегариса.

- Твою мать, - тихо выругался Лаутерс.

Тело было обезображено.

Кишки выпотрошены, внутренние органы вырваны, и брюшная и грудная полости были пустыми.

Руки сломаны в нескольких местах, размозжены и покусаны.

Пальцы на левой руке отсутствовали, за исключением единственной окровавленной фаланги большого пальца.

Правая нога сломана и вывернута в коленном суставе таким образом, что снаружи виднелись связки и сухожилия.

Лаутерс выругался себе под нос и спустился в подвал.

Он благодарил бога, что на улице был ноябрь.

Если бы стояли летние месяцы... Даже думать не хочется о зловонии и рое мух.

- Должно быть, оно его убило и сбросило сюда, - предположил Пэрри.

- Да ну, док?

Шериф был не в настроении для теорий Пэрри. В последние дни у него вообще не было настроения ни для чего.

Он обыскал всё имеющееся пространство и не нашёл недостающих частей тела.

Пэрри сверху рассматривал раскуроченное лицо Сегариса.

Левого глаза не было, как и большей части плоти вокруг него.

Но второй глаз был цел и широко открыт.

Рот застыл в крике.

Даже с полутора метров Пэрри видел, что верхняя часть черепа Сегариса скушена, а на мягких тканях отпечатались следы зубов.

Мозг был вырван из черепной коробки и, похоже, те серые брызги в углу - это всё, что от него осталось.

Лаутерс посмотрел на доктора с мольбой в глазах.

- Да поможет нам бог, - произнёс он.

- Очень надеюсь, шериф, что он действительно нам поможет, -

стойко заявил Пэрри. - Но если нет, то стоит подумать о том, как мы можем помочь себе сами.

Ворча, Лаутерс выбрался из погреба, не принимая протянутой доктором руки.

Он выпрямился и отряхнул одежду.

- Было бы интересно разобраться в ходе событий, - размышлял Пэрри. - В какой очерёдности всё происходило.

Лаутерс зыркнул на него водянистыми серыми глазами.

- И как это сможет помочь? Человек мёртв. Убит. И наполовину съеден, да простит меня Господь.

Пэрри терпеливо кивнул и отбросил упавшую на лоб седую прядь.

- Я хочу сказать, Билл, что знание некоторых подробностей может помочь нам лучше понять убийцу.

- Это каких, например?

- Ну, для начала, мне хотелось бы знать вот что: это место было разгромлено до или после убийства Сегариса? Если после... Значит, мы говорим о ненависти, умышленном разрушении или даже акте возмездия. А это вряд ли характерная черта зверей.

Лаутерс покачал головой.

- Ты слишком глубоко копаешься в произошедшем.

- А ты, - парировал Пэрри, - копаешься в нём недостаточно глубоко.

Лаутерс предпочёл проигнорировать реплику доктора.

- Возвращаемся в город. Надо сказать Спенсу, чтобы приехал на своей повозке и забрал тело.

- Приехал? - переспросил Пэрри. - Не хотел тебя шокировать, Билл, но Спенс - женщина.

- Это ты так думаешь, - вздохнул Лаутерс и отхлебнул виски из карманной фляги. - Чем скорее мы предадим это тело земле, тем скорее народ перестанет судачить о произошедшем.

Пэрри пошёл следом за шерифом и взобрался на коня.

- Да, - протянул шериф, допивая до конца содержимое фляги и засовывая её в седельную сумку. - Похоже, грядут неприятности, док.

Пэрри ничего не ответил.

Он смотрел на горные склоны, словно пытаясь найти в них ответы.

Но ответов там не было.

Лишь холод и ветер.

-17-

Позже Лаутерс стоял у своего офиса, прислушивался к относительно тихому воскресному вечеру и продолжал пить.

Даже не ощущая холода, спустившегося с гор.

Мысленно он видел лишь кровь и смерть. И новые, грядущие смерти.

А этой ночью в Волчьей Бухте было тихо и мирно.

Владельцы ранчо остались дома. Шахтёры не покидали свой лагерь.

И лишь пару человек рискнули выйти на улицу.

Возможно, из-за холода. Возможно, из-за метели. А возможно, ещё из-за чего-то.

Чего-то, что убивает людей ради еды и забавы.

Наверно, это и держало людей за закрытыми дверями.

Лаутерс сделал ещё глоток из серебряной фляги.