– Ясно. – Асвер коротко кивнул, как-то сразу успокоившись. И вновь перекинул меня через плечо. Я успела только сдавленно квакнуть. – Ясно мне, что ты дура непроходимая.

За пределы кладбища под неодобрительный звон распадающегося заклинания меня выносили почти на два с половиной часа раньше положенного срока.

– Слабительное? Ты же не серьезно? – Миранна пошатнулась на стуле, рискуя свалиться на пол, но ног со стола не убрала, зато так на меня посмотрела, что сразу ясно стало – не одобряет. – Что за детский сад?

– Да успокойся ты, дай помечтать человеку. Мне этот вариант больше прочих понравился, – перебила ее Вириэль, в отличие от моей соседки по комнате слушавшая мой маловразумительный, но прочувствованный и страстный монолог с интересом. – Только, Сень, ты не обижайся, но вряд ли можно погибнуть от передозировки слабительного. Скорее, он пару дней в уборной просидит, а потом уже сам мстить пойдет.

– За что мстить-то? Это же он на нас своих оживленцев натравил, – неприятно удивилась я. По всему выходило, что справедливого возмездия не выйдет. – Ну, может, ему хоть белку дохлую в кровать подбросить? Пускай утром сюрприз будет?

– А в мужское общежитие ты как проберешься ночью?

– Ну… – Вопрос был хороший, еще бы хороший ответ на него найти.

– Вот то-то и оно, – покровительственно кивнула курчавой головой Миранна, отчего ее черные, блестящие волосы рассыпались по зеленовато-серым плечам. Соседка моя была орчанкой и окрас имела запоминающийся.

Помолчали немного. И мне в голову пришла еще одна гениальная идея:

– А если ему рога отрастить? Я даже зелье нужное знаю!

– Ведьма ты, Сень, ведьма и есть. Правильно Ас говорит, – вздохнула Мира удрученно, и я уже планировала обидеться на нее смертельно и до завтрашнего вечера не разговаривать, но она уже привычно спасла положение: – И за что я тебя только люблю?

– А за то, что ты в доле, а растирки мои хорошим спросом пользуются. И мази, кстати, тоже, – самодовольно заметила я, блаженно вытягиваясь на кровати. Вечер был поздний, занятия днем были тяжелые, и это неудивительно после моих-то ночных подвигов. И если бы не праведное негодование, которым я пылала, то спала бы уже давно без задних ног.

– Да уж. Хорошо все-таки быть ведьмой, – с завистью поддакнула Вириэль, которая в доле не была и очень печалилась по этому поводу.

В ответ я только зевнула. Ведьмой я не была. Что бы по этому поводу не думали окружающие.

Вот мама моя – да, она ведьма. И бабушка тоже. А я не удалась.

Как утверждает бабушка, все испортил магический дар отца. Он у меня был стихийником и купцом. Хорошим купцом, но слабеньким водником. А я вот уродилась слабенькой целительницей, бабушке на горе, отцу на радость.

Все, что во мне было от ведьмы, – внешность. Волос рыжий да глаз зеленый. И ни капли ведьмовской силы.

В дверь постучали. Настойчиво так, с полной уверенностью в том, что дверь сейчас откроют. И дверь действительно открыли. Исключительно из любопытства. Посмотреть, кто там такой уверенный, хотелось всем. А открывать почему-то мне пришлось.

– Сенья? – сухо уточнила тощая высокая девица самого что ни на есть некромантского вида.

– Висенья, – мрачно поправила ее, морально готовясь к какой-нибудь гадости. Некромантов я вполне законно опасалась. Спасибо душке Асверу за это.

– У меня к тебе разговор. – Оглядев поверх моей головы затаившихся слушательниц, она веско добавила: – Наедине.

– А мне от подруг скрывать нечего, – нагло вякнула я. Потому что при свидетелях было не страшно, а вот наедине с некроманткой я оставаться поостереглась бы.

– Совсем тебя Ас запугал, – сочувственно произнесла девица, сложив руки на груди, – но ты не беспокойся. Он меня не присылал. Нагаш говорит, что вы с ним эту ночь весело провели. Все южное кладбище обегали.

– Нагаш правильно говорит, – уже гораздо дружелюбнее подтвердила я, – но я не понимаю, какое это имеет значение? Теперь ты хочешь вместе со мной по кладбищу побегать? Ты прости, но я пас. Мне впечатлений на всю оставшуюся жизнь хватило.

– Не об этом разговор будет. Но тебе мое предложение понравится. Тебе же скоро, если не ошибаюсь, экзамен у профессора Эриса сдавать? – невозмутимо поинтересовалась некромантка.

И я сдалась. И в коридор вышла, и дверь за собой закрыла, не слушая возмущенных возгласов из комнаты. И некромантку подальше отвела, прекрасно зная любопытство подруг. Просто экзамен у профессора Эриса – это серьезно. И если есть способ как-то облегчить это страдание, то я просто не могла его упустить.

– Говори.

– Мы хотим сделать амулет удачи…

– Пфф. Да такие каждый артефактор может сделать. Только вероятность, она на то и вероятность. Удача придет тогда, когда сама захочет. Ни один амулет не способен контролировать возможность удачного исхода какого-то предприятия. Увеличить ее в несколько раз – это да. Но не создать ее из ничего.

– Этот артефакт может, – уверенно заявила девушка, дождавшись, пока я замолчу, – но для этого нам нужен светлый маг.

– И ты считаешь, что я соглашусь участвовать в надежде, что у нас что-нибудь получится и амулет будет действовать именно так, как нужно?

– Мы можем хотя бы попытаться. Я не могу тебя заставить, потому просто прошу: подумай. Завтра на завтраке я бы хотела знать твой ответ.

После этих слов она просто развернулась и ушла на свой этаж. Оставив меня одну. В смятении.

В комнату я вернулась мрачная и молчаливая, не отвечая на вопросы и не обращая внимания на угрозы, завалилась спать, уверенная, что откажусь, и очень от этого мучаясь. Но соглашаться не собиралась категорически. Потому что неинтересно мне участвовать во всяких сомнительных предприятиях.

Так и решила. И уснула очень быстро.

А утром, после завтрака, застигнутая врасплох мрачной некроманткой, согласилась. И потом еще долго смотрела ей вслед, не понимая, как оно так все обернулась?

В склепе было сыро, душно и грязно. Паутина серыми липкими лентами свисала с неосвещенного, мрачного потолка, едва заметно дрожа на сквозняке. Пыль шевелящимся ковром устилала пол и каменную гробницу какого-то несчастного, волей рока оказавшегося случайной жертвой нашей безумной затеи.

– Куда ты лезешь? Куда лезешь, я спрашиваю?! – Высокий тощий парень с длинными темными волосами, собранными в неряшливый хвост, все сильнее вжимался в стену под напором невысокого, полного, такого же темноволосого сообщника. Собрав на свою мантию почти всю паутину со стены, высокий все же сумел отпихнуть любопытствующего и отвоевать немного пространства. И тут же схлопотал раздраженный выговор:

– Кемар, если ты сейчас же не заткнешься, то вылетишь отсюда, как смазанный. – Такая же тощая, не уступающая Кемару в росте девица с короткими темными волосами ткнула фонариком с трепещущим внутри огоньком в сторону выхода. Нагаш негромко хохотнул и, заработав испепеляющий взгляд, попытался слиться со стеной.

В склепе стало немного чище. Стены в некоторых местах уже радовали глаз природным цветом, не скрытые под толщей пыли.

– Если вы закончили, – негромко начала я, привлекая к себе внимание, – то, быть может, мы уже откроем могилу и сделаем то, зачем сюда явились?

Моя мантия, светло-зеленая, в отличие от черных мантий некромантов, почти светилась в темноте, привлекая к себе излишнее внимание. От этого было неловко, неудобно и некомфортно. Впрочем, некомфортно мне было с того самого момента, как мы спустились в один из условно потайных ходов, ведущих в подвалы, что тянулись под всей Академией.

– Что такое, неуютно? – добродушно шепнув, Нагаш с сочувствием похлопал меня по плечу.

– Еще как, – невольно передернув плечами, я почти влетела носом в пыльный бок надгробия.

– О чем сплетничаете? – Любознательный Кемар налег сзади, проехавшись моим телом по грязному камню. Мантия на груди и животе приобрела неравномерно серый цвет, а я очень пожалела, что не являюсь боевым магом. Жажда членовредительства бурлила в крови.