С другой стороны, это же Приключение! Пойти и купить себе раба!

Нет, не так. Вспоминаем. Рабство на Хаарши — это не просто этап социальных отношений, заключающийся в эксплуатации одним человеком другого. Это что-то другое. Да вот, хоть вспомнить сегодняшнюю взбучку. Рабов не пугали. Их даже не ругали, можно сказать! Им просто перечисляли, что именно они неправильно сделали! То есть, я абсолютно не разбираюсь в местных культурных традициях.

Но, как сказал Смаарр — тяжело ошибиться, если нет никаких правил. Пойду, развлекусь!

Найти «общее место» оказалось несложным. Достаточно было спросить у любого раба. Зато как выглядела изумлённая морда, когда он услышал от меня родную речь! И вот я впервые иду по миру Хаарши один и без сопровождения. Вот сейчас (и только сейчас!) до меня дошёл вкус заграничной… (инопланетной?) поездки. Иду по улицам и вижу, что если приглядываться — то ни одной знакомой мелочи нету. Всё не такое! Дома не такие. И ладно бы — просто мелкие, одноэтажные. Так нет же, и форма не та, и фактура, и расположение дверей-окон… А если взглянуть иначе — то всё то же самое. Во-первых — дома. Во-вторых — окна, двери. Дома тоже состоят из тех же элементов — крыши, стены… И слагаются в улицы. Пусть движение на улицах хаотическое, никак не организованное, но при этом — улицы, спешащие куда-то жители… Одежда у многих. Кстати, вон, я смотрю — и рубашечки есть или что-то похожее. И что-то типа сари… В общем, не все носят эти два куска ткани. Ну, и нравы, конечно, отличаются. Вот, например, идёт хаарши в своём сером, заляпанном чем-то костюмчике. Над плечами колыхаются складки ткани, а внизу она даже коленки не покрывает. Потом вдруг прямо при всех присаживается над канавкой, хвост отводит назад… Плюх! Встал, ткань поправил и дальше пошёл. И никто на это внимания не обратил! Зато понятно, зачем у них тут вот эти канавки дурнопахнущие… Это такие общественные туалеты.

Общественный дом оказался совсем не похож на рынок. Ну, как я его себе представлял по описаниям в человеческих книжках. Собственно, дом и дом. Только двор вместительный и коридор длинный, вся разница. Найденный здесь смурс выслушал меня с приоткрытой пастью. Уши поставил прямо вперёд, в положение «внимательно слушаю», то есть, никакого подтекста в них не было.

— Сам хаал Смаарр прислал тебя за рабом?

— Да.

— Человека?

— Да. Я — человек.

— Я вижу. Но я тебе не верю.

— Вот это дал мне хаал, чтобы подтвердить истинность моих слов.

— А ты знаешь, что это?

— Нет, конечно. Хаал не посвящал меня в тонкости. Он приказал идти и привести раба.

— А что, люди тоже служат Смаарру?

— Нет. Я не слуга, я свободный.

— Тогда почему он приказывает, а ты — исполняешь?

Я и так чувствовал себя не в своей тарелке, а тут ещё этот облизывается. Что делать? Послать всё нафиг и уйти? Пусть Смаарр сам разбирается со своими рабами? Но… Отступить в столь простой (как я думал) ситуации? Не это ли является испытанием?

— Потому, что он лучше знает, кому можно приказывать и что. А так бы тебе приказал я сам.

Смурс хмыкнул и шевельнул ухом в жесте крайнего недоверия.

— Боюсь, что мне придётся тебя задержать.

Доигрался! Ну, что ж, наглость — второе счастье. В конце концов, что мне грозит? У них тут даже есть какой-то договор с Землёй о выдаче преступников… Вроде бы. Но какая-то дипмиссия точно есть.

— Да на здоровье. Задерживай. Объясняться со Смаарром потом сам будешь.

— Уж точно не тебя пошлю. Давай сюда саанг.

— Это ещё с какой стати?

— Как задержанный, ты не имеешь права на знаки власти.

— Мне его дал лично хаал Смаарр, ему я и верну. А ты попробуй отними.

Я блефовал по-полной. Ибо драться с хаарши я бы поостерёгся. Я и с пацанами в общежитии старался не связываться, разве что совсем уже деваться некуда. Но, рассудил я, он тоже не отважится точить клыки на инопланетянина. А то кто нас знает, что у нас под хвостом припасено… К нам начали подтягиваться другие хаарши. И вот тут я почувствовал себя кусочком приправы на мясе. Один на один я бы ещё потягался, пусть и с неизвестным результатом, а вот против толпы…

— О, тебе привели человека?

— И кто на человека первый? Нету никого? Давайте я его возьму!

— Да кто возьмёт бесхвостого?

— Сейчас возьмут! Сейчас это аппетитно!

— Вы не правы, — осадил их смурс. — Он сам за рабом пришёл.

На меня уставились с любопытством.

— А зачем ему раб?

Смурс поглядел на меня с таким неудовольствием, что для меня запахло жареным.

— Говорит, что его пресветлый хаал прислал. Врёт, небось.

— С чего ты решил?

Смурс ещё раз смерил меня взглядом, и я понял, что ему фантастически, катастрофически мешает, что я его слышу и понимаю.

— Так это же люди. Они всегда врут.

— Так гони его лаем!

— У меня саанг от Смаарра, — поспешил я внести ясность.

Немая сцена.

То ли люди, знающие Высокий Язык, не встречаются вообще, то ли я сказал что-то не так. Но, похоже, всё-таки первое.

— Так он нас…

— И всё слы…

— Ой...

Судя по ушам, волю языку они давали в твёрдой уверенности, что объект насмешек их не понимает. И сейчас все молчали, боясь произнести лишнее слово. Я сжалился над несчастными.

— Ну, вы тут пока подумайте, что вы скажете пресветлому хаалу, а я пойду, выберу раба.

Загон для рабов оказался маленькой и чистой комнатой. В ней было всего четверо хаарши. Поскольку бёдра у всех были замотаны кусками ткани, определить половую принадлежность мне с первого взгляда не удалось. Зато все рабы на меня уставились как на… не знаю, на что там обычно хаарши уставляются? У нас бы на эту роль сгодился инопланетянин. Только я такой и есть. Хотя тридцать лет прошло с момента контакта, но, видимо, живой человек оставался диковинкой даже в полутора часах езды от портала. А я смотрел на них и думал, что выбрать? Точнее, кого? И как? Смаарр никак меня не ограничивал, и я могу просто ткнуть ког… пальцем и выбрать любого.

Вопрос: которого?

Нет ничего сложнее выбора, который не ограничен ничем. Скотина хаал, ты знал, ты знал! Можно ткнуть вот в этого, левого. А почему не в троих остальных? Можно взять того, который посерёдке, но посерёдке аж двое! У этого глаза чуть… раскосые? У этого — рост чуть поменьше. А этот выглядит каким-то заморенным. А какие у них будут работы? Как их вообще выбирают? Запрашивают «личное дело», приходят с меркой, разворачивают и рассматривают со всех сторон?

— У тебя очень красивый хвост, — вдруг сказал я, и обладатель оного немедленно поджал свою гордость. — Пойдём со мной.

Удивительно, но дальше всё заварилось само собой. Хаарши с пушистым хвостом и не подумал возражать, а смурс оформил передачу Сисишеп в храм хаала Смаарра. Забрал — Николай Петров. А я заодно разобрался в том, кого купил.

Вот и всё. Вот у нас теперь новая рабыня.

— А что, этому хаалу служат даже люди? — первым делом поинтересовалась Сисишеп на улице. Надо же, то же самое!

— А что, это странно?

Сисишеп хихикнула.

— Я думала, что люди — настолько глупые и страшные, что в рабы не пойдут.

— Я не раб, — ответил я, а сам задумался над сказанным. Вроде бы я правильно понял. Сисишеп искренне считала людей СТРАШНЫМИ. Это нормально. Голый (в смысле, без шерсти) хаарши тоже, наверное, выглядит страшно. И безволосые люди должны напоминать им либо облезлых, либо больных. Но почему она сказала ГЛУПЫМИ?

— Ой, ладно! Ну, мне-то можешь сказать? Нам же в одном доме работать.

— Вот и увидишь, — рассеяно отозвался я. — Я не раб.

— А почему ты тогда выполняешь его приказы?

Я остановился и взглянул прямо в глаза своему приобретению.

— Потому, что он — хаал. Он лучше меня знает, как нужно и как можно!

— А, ты — вершитель! — она заинтересованно обнюхала меня. Щёку, подмышки, склонилась к поясу. — Но как вершитель не пахнешь.

— А я человек.

— Людь?

— Нет, человек. Людь — это не единственное от «люди». Даже по-вашему я называюсь «человек».