«Если бы ты сразу сказал, что я слышал змеиную речь, то я бы и слова не сказал, — проворчал Гарри. — И кстати, как у тебя получается определять, что разговор идет на парселтанге?»

«Ну, по большому счету это связано с моим состоянием, — наставник слегка смутился. — Просто обычную речь я воспринимаю через тебя, а парселтанг напрямую, и разница для меня вполне очевидна. Но тебе такой способ определения явно не подойдет».

Поттеру было очень интересно, чего же тогда хотел от него Гарольд, но тот быстро сменил тему, перейдя от препирательств к гораздо более важным вопросам. И, видимо, для того, чтобы мальчик побыстрее согласился с очередной его идеей, наставник и устроил своему ученику маленький выговор, стремясь привести Гарри в нужное настроение.

«Я надеюсь, ты понимаешь, что мы не должны терпеть столь наглый вызов! — высокопарный слог наставника однозначно говорил, что он опять задумал какую-то авантюру. — Наследие великого Слизерина должно принадлежать только действительно достойным людям, то есть нам с тобой!»

«И зачем тебе потребовалась эта Тайная Комната? — Гарри едва мог сдержать смех. — Только не говори, что тебя прельщает слава, бьюсь об заклад, что ты не захочешь ни с кем делиться этой информацией»

«А собственное самоуважение тебя уже не волнует? Я лично вполне нормально могу существовать без оваций толпы, — гордо парировал Гарольд. — Но, конечно, мы могли бы рассказать все Грейнджер, взяв с нее обет молчания. Она наверняка по достоинству оценит это. Да и остальным твоим друзьям не помешает оценить величие нашего достижения».

«Гарольд, я серьезно, зачем тебе эта комната?» — в то, что у наставника отсутствует серьезный мотив для ее поисков, Гарри почему-то не верил. Хотя, конечно, такую вещь, как повышение собственного престижа за счет достойных свершений, нельзя было считать абсолютно непрактичной вещью, во всяком случае, с учетом их планов на будущее.

Как оказалось, мистер Поттер был абсолютно прав, подозревая наставника в наличии корыстных намерений. «Величайшему темному магу всех времен и народов» «всего лишь» захотелось заполучить в свои руки знаменитое чудовище Слизерина. На ехидный вопрос Гарри, что наставник собирается делать с этим зверем, последовал маловразумительный ответ, что подобная тварь в хозяйстве всегда пригодится.

Конечно, Поттеру и самому было интересно найти Тайную Комнату, а тем более узнать, кто именно скрывается в ней, но хаффлпаффец видел некоторые тернии на этом пути. А вот обычно сверхосторожный Гарольд, наоборот, полагал, что их поиски будут не только успешными, но и абсолютно безопасными. В последнем Поттер сильно сомневался.

«Допустим, мы найдем эту самую комнату и доберемся до чудовища, — пытался он вразумить наставника. — Как, собственно, ты собираешься приручать этого таинственного монстра, о котором к тому же ничего не известно?»

«Гарри, ты все же никогда не научишься работать мозгами, — сокрушенно вздохнул энтузиаст-монстроискатель. — Подумай сам, ты слышал парселтанг в коридоре, а если кто-то и говорит на змеином языке, так это змея или тот, кто общается с ней. А ни одна змея никогда не нападет на змееуста, это я тебе как специалист сообщаю. Более того, змеи слушаются волшебников, говорящих на их языке, любому приличному змееусту сей факт прекрасно известен».

«Если он, конечно, успеет с ней переговорить, — заметил Поттер, представляющий что будет, если некая змеюка так никогда и не узнает о тайном даре мистера Поттера. — Но подожди, если кто-то управляет этим чудовищем, значит, он тоже змееуст. А я читал, что последним человеком, обладавшим таким даром, был Волан-де-Морт! Тебе не кажется, что нам рановато встречаться с ним. Уж лучше предупредить обо всем профессора МакГонагалл».

«А в той книжке, что ты читал, случайно не писали о великом змееусте Гарри Поттере? — усмехнулся Гарольд. — Ты что, всерьез думаешь, что все, у кого обнаружился такой дар, бегут сообщать об этом человечеству? Даже на твоем собственном примере ясно, что сейчас в Англии могут спокойно жить сотни людей, говорящих на парселтанге и скромно помалкивающих об этом».

Подобная логика явно имела под собой прочные основания. Действительно, если волшебники считают этот дар чем-то плохим, то они не станут распространяться о его наличии. А вот то, что один из таких людей сейчас распоряжается чудовищем, заставило Поттера всерьез задуматься. Гарри, конечно, порадовался, что опытный наставник считает, что Тайную Комнату вовсе не обязательно открыл его заклятый враг, убивший родителей Поттера, но от знания этого факта было не намного легче.

Судя по всему, этому идиоту, каким-то образом нашедшему наследие Слизерина, не дает покоя мрачная слава Волан-де-Морта, и он решил доказать всем, какой он крутой. Тогда, если кошки будет недостаточно, этот тип может натравить чудовище на студента. И пострадавшим вполне может оказаться кто-то, кто дорог Гарри. Да это, по большому счету, и не важно, даже если монстр нападет на Малфоя или Уизли, это все равно будет неправильно. Одно дело устроить пакость мелким идиотам, а совсем другое, желать их смерти или уже увиденного «окаменения».

«Гарольд, когда мы приступаем к поискам?» — обреченно вздохнул Поттер.

* * *

На следующий день после Хеллоуина по Хогвартсу пошли слухи, что в школу прибыл знаменитый Грозный Глаз Муди, которого директор якобы попросила найти таинственного наследника Слизерина. Известный мракоборец, потерявший на службе ногу и глаз и единолично заполнивший половину камер Азкабана, внушал школьникам некоторый трепет.

Гарри первоначально полагал, что лично его прибытие в замок следователя никак не коснется, но, как оказалось, Поттер жестоко ошибался. Во всяком случае, записка от профессора МакГонагалл с просьбой немедленно явиться в ее кабинет могла в этот день означать только одно — Гарри предстоит разговор с матерым аврором, причем, если хотя бы половина слухов о Муди была правдой, он вряд ли доставит юному хаффлпаффцу удовольствие.

«Не волнуйся и не болтай лишнего, — наставлял мальчика Гарольд по дороге к кабинету директора. — Вы все время находились вместе, так что никто вашу доблестную компанию ни в чем не обвинит. И ни в коем случае не упоминай о знании парселтанга! С этим Муди стоит быть настороже, ты же слышал, его считают конченым параноиком».

«Уж кто бы говорил! — не удержался Поттер. — Сам же учил меня подозревать всех и вся».

«У меня не паранойя, а разумная осторожность! — гордо заметил наставник. — А с твоим везением на приключения это просто компенсация отсутствия кое-у-кого инстинкта самосохранения. И вообще, не отвлекайся, а готовь свою ментальную защиту. Устроим этому типу сюрприз, если он захочет залезть к нам в мозги, у меня есть интересная идея».

Поттер лишь пожал плечами, подумав, каким эпитетом, собственно, можно характеризовать человека, который в каждом встречном подозревает опытного легилимента. Пароль «Тенистые клены» открыл проход в святая святых школы, и Гарри, наконец, увидел легендарного аврора. Причем слово «увидел» в данном случае было весьма мягким определением. Едва открыв дверь, Поттер оказался прямо перед крепким высоким мужчиной, который уставился на него своим единственным глазом, при этом на лице Муди, а это вряд ли мог быть кто-то другой, застыло самое зверское выражение.

— Гарри Поттер! — пророкотал аврор. — Не ожидал от тебя такого! Но раз на то пошло, лучше сам сознавайся!

— В чем? — не понял мальчик, лихорадочно пытаясь понять, какие прегрешения нашел за ним Муди.

— Во всем! — Грозный глаз нахмурился еще больше, и в этот момент Гарри ощутил легкое прикосновение к своему сознанию. Мгновенно активировав свою защиту, он приготовился к серьезному противостоянию.

«Сбрасывай защиту, я с ним разберусь!» — кровожадно пророкотал Гарольд.

Поттер понял идею своего наставника — когда Муди расслабится, сломав его щит, наставник нанесет неожиданный удар и надолго обеспечит любителю лазить в чужие мысли как минимум сильную головную боль. Однако блестящему плану Гарольда не суждено было сбыться, так как аврор, едва обнаружив защиту Поттера, тут же прекратил попытки влезть ему в голову.