— Фьяцлочка, подожди немного… потерпи… — срывается маг, когда замечает, что она быстро бледнеет.

Фьяцла резко открывает глаза, осматривается и, не заметив присутствия в зале Крома, пытается сесть. Воздвигнутый вокруг нее щит причиняет боль и она остается в том же лежачем положении. Остается ждать возвращения мага.

Только мысль об ожидании мелькает на границе сознания, как тот неприминул явиться, вышагнув из подернутого рябью воздуха. Подхватывает девушку с пола и переносит во двор, где они оставили застывшую Атцлу.

Эсхиллка замечает, что иллиор истощен только, когда тот всучает ей тяжеленные кандалы из черного металла, произносит, указывая в сторону экс-матриарха:

— Сделай уже с ней что-нибудь…

И плашмя падает на плиты.

Девушке ничего не остается, как добрести до бабули, злобно сверкающей на нее глазами, толкнуть, повалив ее на дорожку, и поочередно нацепить на конечности широкие черные браслеты. Вбить колышки в промежутки между плитами и вернуться к бессознательному Крому.

— Ну, вот и все… Готово… — тихо произносит она, ни к кому не обращаясь, подхватывает мага и утягивает в тень под стеной, подальше от палящего солнца.

Ахрон все рассказывает и рассказывает, а молчаливый слушатель, безвольно сложив руки-лапы на коленях, смотрит отсутствующим взглядом перед собой и явно что-то обдумывает. Иллиор даже запинается пару раз, когда перед мысленным взором возникают предположительные результаты этих размышлений. За время пока ведется рассказ, они успели удобно разместиться на бревне у самой кромки леса.

Когда Темный доходит до середины повествования, в кустах за спиной раздается громкий треск и шелест. Повсюду летают листья. А в небольшой промежуток между ними, чуть ли не лицом по бревну, приземляется Тьяцла. Под их возмущенными взглядами эсхиллка приподнимается, опираясь руками на корягу, и виновато улыбается.

— Только не говори, что просто проходила мимо, — устало произносит иллиор, закатывая глаза.

— Почему? — с деланным удивлением спрашивает девушка, округляя совершенно невинные глаза.

Шумно вздохнув, подает голос молчавший все это время оборотень:

— Ты тут с самого начала возмущенно пыхтела в кустах. Твои родственницы ничему не научили, когда собирались муштровать из тебя вторую дочь матриарха?

— Некоторые знания и навыки, приобретенные во время обучения, уже немного подзабылись за ненадобностью, — честно отвечает эсхиллка.

— А я-то демал в вас их дубовой дубиной вбивают или расплавленным железом вливают… — язвит Ахрон, но тут же замолкает, заметив предупреждающий жест со стороны деда.

— Садись, дослушаем, — примирительно говорит Дробг, отодвигаясь и указывая на место между ним и Темным.

Девушка перебирается через освободившуюся часть бревна и садится, приготовившись слушать длинную историю.

— Ну, продолжай, — подгоняет оборотень Ахрона, прерывая затянувшуюся тишину. Темный хлопает глазами и растеряно выдает:

— Я не помню на чем остановился…

— Какой из тебя правитель с такой-то памятью? — сокрушенно вздыхает Дробг. — Не зря твой папаша проигрался, оставив тебе тот клочок земли. Иначе не справился бы ты с целой империей. А остановился на том, как мою дочь травили.

Иллиор возмущенно сопит, но все же начинает бесцветным голосом рассказывает продолжение, не особо вникая в произносимые слова. Чем меньше думает о сказанном, тем меньше боли и сожалений. Ведь, если отцу ничем помочь не мог, возраст и воспитание не давали влезть во взрослые дела, то мать он был в силах спасти, просто перехватывая подносы с отравленной пищей по дороге в ее покои…

Когда сложная для него история подходит к концу, Ахрон не сразу замечает, что вокруг стемнело, на плече мирно посапывает Тьяцла, а Дробг удивленно смотрит перед собой.

— Это что же получается, рядом со мной сидит совершенная невидаль? Первая за последние триста лет, если не больше, эсхиллка связавшая себя с кем-то нерушимыми узами по собственной воле? — вопреки ожиданиям иллиора спрашивает оборотень, поворачиваясь к девушке и внимательно осматривая.

— Просто не знала о последствиях… — раздраженно бурчит Темный, между тем запуская пальцы в густую и шелковистую шевелюру девушки.

Он удивленно замирает, понимая что что-то неуловимо и слишком быстро изменилось. Пропускает волосы между пальцами и только тогда отмечает полное отсутствие металла. Поддавшись какому-то новому порыву, Ахрон склоняется и целует приютившуюся на плече макушку Тьяцлы.

— Так, вставай и топаем на поляну, мне нужно объявить кое-что важное, — произносит оборотень, вставая с бревна, которое, лишившись дополнительного веса, подскакивает под иллиором, прерывая порыв нежности. — Сегодня вы все переночуете в нашей деревне, а завтра все дружно пойдем бить морды эсхиллкам. Они с собой, наверное, и степнячек притащили? — предполагает Дробг и, когда замечает кивок удивленного Ахрона, азартно потирает руки: — тем веселее будет!

Он, более не обращая внимание на Темного и пребывая в своих мыслях, топает к зарослям.

Ахрону остается только подхватить Тьяцлу на руки и идти следом.

На поляне они появляются тихо и внезапно, застав занимательную картину: Мелиас и Норн сидят в окружении полуголых злющих вампиров, по всей поляне раскиданы карты, а Ирион за что-то распекает сына, держа того за ворот на значительном расстоянии от земли.

Заметив новоприбывших, Норн, радостно улыбаясь во все тридцать два, машет рукой, привлекая и без того направленное на зачинщиков безобразия внимание.

— Что здесь произошло? — растерянно лепечет Дробг, разглядывая изрядно помятую траву, порубленные бревна и перевернутый котел.

А Ахрон в это время чудом замечает тускло мерцающий охранный щит, воздвигнутый вокруг мага и иллиорки. Причины, почему разъяренные проигрышами вампиры не могут подобраться к ним ближе, чем на расстояние вытянутой руки.

— Мы тут решили немного поразвлечься и подзаработать!.. — радостно отвечает на поставленный вопрос Мелиас, но его улыбка медленно меркнет. Он огорченно разводит руками: — только, вот…

Ахрон с Дробгом снова осматривают учиненный вампирами беспорядок, одновременно вздыхают, переглядываются. Темный, забыв о своей ноше, разводит руками. Раздается глухой удар о землю, раздраженное ворчание. Он опускает взгляд и встречается с совершенно невменяемыми от бешенства глазами эсхиллки.

— Тьяц… — иллиор пытается успокоить ее и извиниться, но та резко прерывает его:

— Молчать! — рявкает во всю глотку, встает с земли, осматривает, творящийся на поляне бедлам, зло смотрит на Ириона, на собравшихся вокруг него вампиров, на Мелиаса с Норн, и шипит, как заправская змея: — что здесь творится? — замолкает и, после коротких размышлений, тыкает пальцем в расстроенного мага: — Ты, приведи здесь все в порядок. И не увиливай, я прекрасно знаю на что ты способен. А я пока приведу на эту милую полянку своих девочек. Они любят, когда вокруг прибрано.

Иллиор, стоя позади эсхиллки, удивленно переводит взгляд с нее на человека, который напряженно замер под ее взглядом и не собирается продолжать паясничать.

— Вяжи ее, это Арицла, — еле слышно произносит, резко побледневший, маг, неотрывно смотря на Темного.

Норн, услышав его слова, встает на ноги и медленно выходит вперед, готовая в любой момент обратиться и наброситься на эсхиллку.

В это мгновение Ахрон чувствует в руках тяжесть, опускает взгляд и натыкается на два браслета из черного металла. Смотрит на Мелиаса, который бледнеет еще сильнее, когда Тьяцла направляется в их сторону.

— A-а, милашка Норножетта Гроза Эсхилл, какая встреча, — шипит девушка, сделав вид, что только обратила на ту внимание. — Не думала, что здесь соберутся все, кого я так жаждала видеть… хм… в менее живом виде. Ну что же, девочка моя, ты хорошо справилась с давно поставленной задачей, — она гладит себя по голове. — Не зря я не во всем полагалась на Фьяцлу.