Тьяцла приседает и рассматривает находку. Благо, ее этому обучали, когда думали, что Фьяцла не выживет. Вот только не задумывались, что знания эти ей в будущем понадобятся. Ее догадки оправдываются. Тем более, что доказательство ее умозаключений поспешило явить себя, хоть и в еле слышном щуме, но постепенно приближающемся.

Девушка успевает нырнуть в кусты на обочине, когда из высоких зарослей, где впереди тропа сворачивает на поляну, выныривает первая эсхиллка верхом на серой степной виверне. Существо размером с крупного тяжеловоза неуклюже передерает лапами не приспособленными для пеших передвижений. Грузная степная воительница смешно переваливается с боку на бок, что-то басовито бормоча. Следом выбралась еще одна. И еще. И еще.

Когда они проползают мимо кустов, за которыми прячется Тьяцла, та уже сбивается со счета, остановившись на ста двух.

Она переводит дух. Стараясь не шуметь, пятится назад, а когда добирается до места, где ее не заметят, припускает со всех ног.

Замедляет бег Тьяцла только, когда понимает, что находится вблизи к лесному домику Мелиаса.

Она бредет медленно, поддевая мыском ботинка жухлую листву и отбрасывая в сторону. Из раздумий о том, куда направляется большой отряд эсхилл, через почти непролазный лес, так еще и на неуклюжих степных вивернах, ее выводит голос:

— Прошу прощения за все, что наговорил и сделал.

— Прощаю, — тихо отвечает девушка и уже громче, потупив взгляд: — это я должна просить прощения. Уж я-то как раз и наговорила, и наделала.

— Прощаю, — произносит Темный, и треплет ладонью по волосам.

Она возмущенно сопит, но не высказывается по поводу недовольства.

Они подходят к дому.

Тьяцла первая заходит в дом и с порога выдает:

— Я видела эсхиллок. Большой отряд, скорее всего матушка вызвала подкрепление, чтобы штурмовать купол.

Проходит к столу и садится за написание обратного послания сестре.

В помещение входит иллиор, просит прощения, а дальнейший разговор она не слышит, полностью погрузившись в продумавание письма.

Краем глаза девушка замечает, что маг встает с места. Она поднимает лицо от, испещренного аккуратным почерком, клочка бумаги и сталкивается с его серьезным взглядом. Он указывает на дверь:

— А ты вставай, сейчас будем проводить последний на сегодня урок.

Она сглатывает и затравлено смотрит на Мелиаса, но поднимается с места, оставив недописанную записку, плетется следом за ним.

Пыль медленно оседает на все, что находится вокруг, в том числе и на Крома с Фьяцлой, которые пристально всматриваются в проступившую в сером мареве контуры арки.

Впереди, из открывшегося коридора, слышится шорох и шлепание босых ног. Темнота озоряется сотнями парных зеленых огоньков.

Маг ширит ругательства на иллиорском, переводя их в нормальную речь:

— Оказывается Ахрон замуровал тут жерт неудачных экспериментов предыдущего придворного мага…

Эсхиллка перебивает его:

— А уничтожить их никак нельзя было?

— Они неубиваемы, — торжественно произносит Кром, выдержав эффектную паузу.

В следующее мгновение он вынужден выдержать натиск Фьяцлы. Девица с истошным визгом мгновенно охлопывается и уже в более компактном виде взгромождается на мага, спасаясь от вытянувшейся из темного провала серой руки. Та совершает хватательное движение и, не поймав ничего кроме воздуха, убирается восвояси.

В голове Крома проносится рой мыслей и воспоминаний. Впечатлительный, но скрывающий эту черту за невозмутимостью, Ахрон после вылазки в другой мир, частенько рассказывал странные ненужные, но интересные истории, которые называются фильмами. Некоторые были про неких зомби. С учетом того, что Фьяцла тоже там периодически бывает, ее следующие слова предсказуемы.

— Они зомби? — с благоговейным ужасом шепчет девушка магу на ухо, цепляясь за него руками и ногами.

— Нет, люди, только Аарон немного пошалил с ними. Жаль, эксперименты прошли неудачно, так бы что-нибудь и получилось бы. Может и мать Ахрона, которая тогда была уже при смерти, еще можно было бы спасти. А там она бы уже разобралась со всем, — Кром горестно вздыхает и пытается отцепить эсхиллку, которая еще сильнее сжимает пальцы на его плечах. Прикладывает немало усилий для этой задачи, но все безрезультатно. Он с обреченностью в голосе произносит: — Может ты уже отцепишься, а?

— Я их боюсь, — напрямую говорит Фьяцла, все-таки отдирая от камзола руку и указывая в сторону светящихся глаз. И выдает нечто совсем абсурдное: — вдруг, я спущусь на пол, а они накинутся на нас! Я не хочу завершить жизненный путь в желудке мутанта!

Иллиор закатывает глаза, шипит очередное ругательство и с новыми силами приступает к освобождению из мертвой хватки.

Девица верещит во все горло, привлекая большее внимание затаившихся в темноте существ, которые еще не понимают всего свалившегося на их головы счастья.

— Фьяцла, пожалуйста, угомонись уже! — прикрикивает на нее Кром, бросая любые попытки избавиттся от балласта. — Если бы ты не была эсхиллкой и, тем более, второй дочерью матриарха, я бы еще понял твое поведение. Но ты та, кто ты есть, изволь соответствовать действительности.

Она замолкает, но плотнее прижимается к магу, чуть не задушив его при этом.

— Пожалуйста, только не отпускай меня, — тихо-тихо шепчет она, почти касаясь губами его уха. — Иначе, я умру от страха.

Кром замирает, как громом пораженный, и не сразу замечает, что их окружают. В чувство его приводит истошный визг, очередная загребущая серая ручка удачно цепляется за ляжку Фьяцлы, и пощечины.

— А! Что?.. — только и выдает дезориентированный еще больше маг.

— Кромушка, милый, прошу тебя, больше не делай так. Я отсюда сама выбраться не смогу, — хрипит эсхиллка сорванным голосом. — И пока ты был не здесь, они успели нас окружить.

После этих слов иллиор сбрасывает с себя оцепенение и осматривается. Все свободное пространство и вдоль стен заполоняют серые лысые существа в лохмотьях. Они опасливо пригинаются ближе к полу, оставаясь на расстоянии прыжка, единственный ретивый уже получил по рукам от эсхиллки и теперь размахивал ими, как ветряная мельница крыльями.

— Ты что, сломала руки этому? — удивленно вопрошает Кром, пытаясь заглянуть в лицо девушки, которая как раз поворачивается, чтобы посмотреть на увечного.

Перехватив его взгляд, она отворачивается и утыкается носом ему в шею.

— Наверное, — тихо хрипит.

Кром только вздыхает, удобнее перехватывает повисшую на нем эсхиллку и осматривает пространство вокруг. Сил должно хватить на один переход. И никто не пострадает. Только если эти серые человечки не собирутся добраться до используемых подземелий и подвалов. Произносит, обращаясь к Фьяцле:

— Потерпи немного, — он приступает к плетению портала, с координатой выхода в темнице, где находятся кандалы из черного металла. — Надеюсь, ты меня потом не убьешь за это. Если, конечно, я не отброшу копыта раньше времени.

Пространство перед ним подергивается мутной рябью открывшегося портала, он делает шаг и сразу же выходит в темнице. На удивление сухой и чистой темнице.

Фьяцла, отцепившись от многострадального камзола, отползает в угол, бормоча что-то об иллиорах и их порталах. Кром падает как подкошенный там, где и стоит. Переход отнимает все накопленные за короткое время силы.

Приходит в себя Кром внезапно. Просто открывает глаза и смотрит в потолок темницы, иссеченый тонкими и глубокими трещинами. Из угла, в который уползла ранее эсхиллка, исходит ровный тусклый свет. Он переводит взгляд туда и видит склоненную над куском чьих-то штанов девицу. Она быстро водила над лоскутом, магическим пером, светящимся в темноте. Которое, если верить слухам, сам он никогда ими не пользовался, оставляет такое же тусклое сияние на листе.

Маг, прилагая неимоверные усилия, садится и скрипит, указывая на то, что заменяет бумагу:

— Ты где это достала?

Эсхилка оборачивается, смотрит на его палец, переводит взгляд на тряпку, пожимает плечами и отвечает: