Те оказались неглубокими, но горгоне всё равно отчаянно хотелось их зализать, словно извиняясь за нечаянную боль. Немного подумав, Ян не стал сопротивляться этому желанию и мягко скользнул языком по смуглой коже. В конце концов, некоторые наги могут выделять целебный яд, так почему бы слюне не оказать лёгкий регенерирующий эффект?

И… показалось — это эльф вздрогнул? По крайней мере, вторая рука точно чуть крепче сжала его плечо.

— Поможешь отвезти её ко мне? — радуясь такой возможности, спросил Рилонар. — Они, как и ты, холод не любят, в переноске замёрзнет. А у тебя свитер тёплый, под ним спокойно доедет.

На улице, несмотря на лето, последние несколько дней и впрямь было прохладно, так что горгона ходил в толстом тёплом свитере, неизменно вызывавшем у эльфа лёгкую улыбку.

Янис кивнул, радуясь, что всё обошлось и его подарок вроде бы понравился, сгрёб ящерицу и без всяких сомнений принялся запихивать её за пазуху. Получалось с трудом, так как творение сумрачного темноэльфийского гения было довольно крупным, раза в полтора превосходя откормленную взрослую кошку. Благо ящерица не сопротивлялась и не пыталась откусить Янису пальцы — горгона воспринимался ею как старший родственник, а под свитером и впрямь было теплее.

Наконец Ян справился с задачей упаковывания, и ящерица свернулась компактным клубком. Смотрелось довольно забавно, словно он засунул под свитер приплющенный мяч. Шлейка и переноска были торжественно вручены Рилонару. Так и ехали. Хорошо ещё, что основной поток пассажиров уже схлынул и на Яниса не так уж и косились, разве что какая-то маленькая дриада всё вертелась вокруг, норовя заглянуть именно под свитер, где завозилась ящерица, а не в переноску, но её одёрнула мать.

Рилонар жил в обычном доме, невысоко — всего лишь на пятом этаже. Видно, тоже не очень любил продуваемую всеми ветрами верхотуру, как полагалось бы потомку светлых эльфов. Карточка прикоснулась к замку, тот мягко щёлкнул — и Янис аж дыхание задержал, гадая, как же живёт эльф.

Одно стало ясно сразу: хозяин жилья и впрямь сумеречный. Не было нигде ярких ламп — только рассеянный свет, лишь разгонявший темноту и создававший своеобразный полумрак, в котором вечно чуть сощуренные глаза Рилонара наконец-то расслабились, а сжатый зрачок расширился до нормальных размеров.

Ещё в квартире преобладали серые и зелёные цвета. Они могли бы давить, создавая ощущение какого-то нависшего со всех сторон механизма, но все оттенки были подобраны так, что это скорее походило на подводную пещеру, заросшую водорослями. И действительно, казалось, что плывёшь в этом сумраке, прохладном, на вкус горгоны, и каком-то неуловимо свежем, как чистая родниковая вода. Янис осторожно выпустил ящерицу, вопросительно оглянулся — можно? — и пошёл вглубь квартиры, осторожно касаясь стен кончиками пальцев. Была у него такая странная особенность: словно бы считывать настроение предмета через прикосновение. Жилище Рилонара создавало ощущение спокойного уюта и, пожалуй, уединения. Горгона подумал, что Рил мало кого приглашает к себе в гости, предпочитая встречаться на нейтральной территории — отсюда и такой богатый набор изученных ресторанов.

А ещё возникало чувство, что это приглашение — своеобразный знак доверия. Эльф наверняка понимал, что Ян многое сможет «прочитать» по его квартире.

— Здесь уютно. И очень тебе подходит, — подал голос Ян.

— Спасибо, — серьёзно-серьёзно ответил эльф. — Молоко будешь?

Янис радостно закивал. На молоко он был согласен в любых условиях, а уж в компании с Рилонаром — и подавно. На кухне их уже ждала ящерица, застывшая чёрной статуэткой на серо-зелёном «мраморном» холодильнике.

— Смотри-ка, а у неё тоже есть чувство стиля, — развеселился горгона.

— Или она проголодалась, — пошутил Рилонар и полез за едой. Нашёлся и кусочек мяса для ящерицы, и молоко, и какие-то крохотные булочки, пахнущие травами.

Перед Янисом опустилась большая кружка в виде дракона, смешно и смущённо спрятавшего голову куда-то под крыло. Чешуйчатые бока тоже были зеленоватые, но создавалось чёткое ощущение, что на этой кухне она появилась совсем недавно. Не к его ли приходу? Горгона оплёл кружку пальцами, наслаждаясь ощущением мастерски сделанных чешуек, отпил молоко. Украдкой посмотрел на Рилонара, поймал ответный взгляд. Мимолётно задумался, смотрится ли он здесь хотя бы вполовину так же гармонично, как сам эльф. Потом мысли окончательно перескочили на Рилонара, вернее, на один маленький нюанс его поведения.

— Скажи, а ты никогда не боялся моего взгляда?

Эльф покачал головой.

— Я же знаю, что ты меня раскаменишь, если что.

Янис охнул, от греха подальше отставляя кружку. Да, он заметил, что Рилонар без каких-либо сомнений смотрит ему в глаза, но чтобы так… Так ему ещё никогда не доверяли. Слов не хватало, и Ян просто коснулся губами запястья эльфа, нежно и благодарно.

Потом его как-то незаметно сгребли в охапку, усаживая себе на колени, — и Рилонар принялся целовать горгона. Вот только, хотя руки эльфа оглаживали спину Яниса, он будто всякий раз останавливался у какой-то одному ему известной черты.

— Я совершеннолетний, вообще-то, — сообщил Ян, отрываясь от поцелуя. — И даже имею практическое представление о том, что такое секс.

На такое эльф вроде как обрадовался… Всё-таки согласие. А вроде бы и…

— А ты сам уверен, что всё будет в порядке? Не хочу… портить.

— Уверен, — мотнул головой горгона. — Есть специальные линзы… тёмные очки… повязки, — с каждым словом голос Яниса понижался на полтона, приобретая волнующую глубину.

Ян никогда не пробовал завязывать глаза в постели — просто ещё не встречались ему те, кому он доверял бы безоговорочно. Но Рилонару… да, Рилу он был готов довериться. И потому, когда эльф поднялся, бережно держа его на руках, горгона только рефлекторно обнял его за шею, но и не подумал дёргаться. Наоборот, замер, пока Рилонар нёс его через весь дом в спальню, где бережно уложил на узковатую для двоих кровать.

— Тогда… ты, думаю, не обидишься? — хриплости в голосе ощутимо прибавилось, как и мурлыкающих ноток, а эльф уже медленно, жестом фокусника, вытягивал притаившуюся где-то в изголовье тёмную ленту.

Янис повёл плечами. Отчего-то при виде ленты по телу пробежала целая стая предвкушающих мурашек. Он медленно кивнул, ничуть не беспокоясь, что Рилонар поймёт неправильно — какое уж тут может быть непонимание, если эльф словно читает его желания, — и так же медленно закрыл глаза. Хотелось, конечно, разглядывать Рила, запоминать каждую чёрточку и каждую отразившуюся на лице эмоцию, но Ян опасался, что глаза у него уже начали светиться. Поэтому он опустил веки и чуть приподнял голову, чтобы удобней было закрепить повязку.

Шелковистая ткань скользнула по коже. Пальцы эльфа пробрались между взволнованно извивающихся змеек, приподняли часть, пропуская ленту. Так можно было не бояться, что она соскользнёт в неподходящий момент, да и эльф не был бы собой, если бы предусмотрительно не проверил узел и саму повязку, убедившись, что всё надёжно. До такой степени, что она не съехала, даже когда он потянул с Яна футболку.

Янис сглотнул, прислушиваясь к ощущениям. Что бы там ни говорили, смотреть змейками-волосами он не мог. Наверное, и хорошо, а то, если бы они тоже могли окаменять, было бы гораздо сложнее. Ян невольно представил себе стайку змеек с перевязанными мордочками, не удержал смешок, почти сразу перешедший в стон — правду говорили, что отсутствие зрения обостряет все остальные чувства. По крайней мере, прикосновения губ Рилонара он ещё никогда не ощущал настолько остро.

— Ещё…

Хотя можно было не просить — эльф и сам уже увлёкся, целуя его шею и плечи. Потом отстранился, словно только затем, чтобы Ян внезапно почувствовал себя беспомощным в этой темноте. И таким же, но уже по-иному, когда через некоторое время Рилонар принялся осторожно стягивать с него оставшуюся одежду.

А потом эльф прижался всем телом, горячим, почти обжигающим по сравнению с воздухом. Яну оставалось только резко выдохнуть, как будто из него вышибло дух этим прикосновением. Руки сами потянулись обнять, прижать крепче, змейки неловко тыкались, ориентируясь на ощущения, и дразнились тонкими раздвоенными язычками. Горгона смутно порадовался, что на нём повязка — взгляд бы он точно сейчас не удержал, какое там, не удавалось сдержать даже чешую, лентами и полосами покрывшую руки. Янису казалось, что эти полоски чешуи тоже переползают, извиваются, скользят по коже… или это ладони Рилонара? Он явно следил за этими шероховатыми на ощупь линиями. Тяжёлое дыхание, раздававшееся над самым ухом горгоны, чётко говорило: эльфу этот внезапно открывшийся факт нравится. Янис остро ощущал это животом, к которому прижимался Рил.