========== Пролог ==========
Комментарий к Пролог
Непрямое продолжение рассказа “Счастливое темное будущее” http://ficbook.net/readfic/3019028. Точнее, прямое, но только про Рилонара)
— Родила царица в ночь не то сына, не то дочь, — напевал Янис, собираясь. — Не мышонка, не лягушку, а неведому зверюшку… Хорошо, что хоть не чебурашку.
Тема «неведомых» зверюшек для парня была достаточно близка. Что поделать, если бабушка-нагайна вышла замуж за василиска, а родившаяся от этой необычной связи дочь влюбилась в обычного человека? Кто ж знал, что именно людская кровь окажется идеальной средой для слияния генов, которые в обычном состоянии друг друга подавляют? Вот и получился Янис — внешне вроде бы человек, при желании или сильных эмоциях способный окаменить взглядом, имеющий складывающиеся ядовитые клыки, как у нагов, и уверенно двигающийся к тому, чтобы приобрести вторую ипостась. Во всяком случае, покрывать руки чешуёй он уже почти научился. Но в детстве и подростковом возрасте чего только ни случалось… Одно время дедушка вообще почти жил у родителей дома, чтобы успевать их раскаменять — маленький горгона родителям искренне радовался, эмоции вызывали выброс гормонов, гормоны срывали «предохранитель» на окаменяющем взгляде… Сейчас то время вспоминалось со смехом, а вот тогда было не до шуток. Даже видовую принадлежность ребёнка определили не сразу и устанавливали опытным путём, с какого боку подходить к дитятке.
Янис в целом насчёт своей необычности не переживал: встречались в Сольване, мире-перекрёстке, и более колоритные личности. А взгляд, доставивший столько хлопот в подростковый период, ныне приносил неплохие деньги. Ян работал скульптором в одной дизайнерско-декораторской фирме. Уж неизвестно, что именно так повлияло, но при определённых усилиях горгона мог обращать вещи не только в обычный серый камень, как василиски, а в какой-нибудь определённый минерал. Мрамор Янис освоил одним из первых, недавно отработал малахит и сейчас вовсю трудился над агатом. Так что изначально «скульптуры» лили из дешёвого пластика, а потом просто отправляли в мастерскую к горгоне. А ведь кроме мелких безделушек и, собственно, статуй были ещё всевозможные колонны, резные каменные балясины, мраморные панно… С помощью Яниса экономия на материалах выходила более чем приличной, не считая гораздо более лёгкой обработки, так что начальство держало горгону всеми силами и зарплатой отнюдь не обижало. Парень тоже был доволен — работа ему нравилась, да ещё и развивала дар без всякого риска для жизни, давая возможность закрепить его и передать по наследству.
Правда, о детях юный горгона пока не задумывался. И возраст ещё не тот: что наги, что василиски — известные долгожители, и с личной жизнью всё сложно, потому что бороться с непроизвольно включающимся от выброса гормонов окаменяющим взглядом Янис так и не научился, а интим как раз этот выброс гормонов и подразумевал. Необходимость надевать очки или линзы во время секса казалась Яну изощрённым издевательством, а держать глаза всё время закрытыми не получалось. Третьего века, как у василисков, горгоне не досталось. Но Янис предпочитал пока не заморачиваться и отложить решение этой проблемы на тот момент, когда захочется серьёзных отношений. Пока же парня всё устраивало и так: не столь бурная у него личная жизнь, а иногда можно и линзы потерпеть.
Хотя дедушкиному третьему веку Янис всё равно завидовал: очень удобная штука даже в обыденной жизни. Глаза там от пыли защитить или под водой без маски поплавать. Но чего нет, того нет. Природа и так богато одарила, взять хотя бы волосы. Если бы не возможность их трансформации в змей, Янис бы извёлся со своей гривой — уж больно густая. А так превратил в змеек, они распутались, легли как нужно, если требуется причёска, и превратились обратно в волосы.
Ну и попугать кого-нибудь можно, не без этого.
Надо будет вечером заглянуть к Лие — она жаловалась, что у неё гремлин завёлся. Вдруг испугается шипящих змей-волос? Особенно если превратятся как раз в момент, когда мелкий пакостник попытается их запутать. Последняя мысль развеселила Яниса окончательно, так что на работу горгона прибыл, улыбаясь и насвистывая сквозь зубы весёленький мотив. Из-за прижатых к нёбу клыков получалось слегка шепеляво, но парня это не смущало.
— Привет, Ян. Светишься весь, никак влюбился? — привычно подколол горгону Арин, их художник.
— Да нет, просто настроение хорошее, — Янис лучезарно улыбнулся. — Что у нас сегодня?
— Статуэтки, пегасы и единороги. Как ты думаешь, таких отлить получится? — Арин повернул рисунок, показывая.
— Ну, если рог потяжелее сделать, то можно и на дыбы, — прикинул устойчивость вероятной статуэтки Янис. — Или тогда хвост сделать подлиннее, чтобы ещё одна точка опоры была.
— Ага… — Арин что-то пометил у себя на планшете. — А ты в конкурсе участвовать будешь?
— Каком конкурсе? — удивился горгона.
— Творческих проектов. Шеф сказал, что даст всем желающим отгул на нужный день. Давай, соглашайся. Я вот точно участвую, вместе веселей.
— Ну, ты рисуешь, а я-то что? — отмахнулся Ян. — Буду творчески окаменять посетителей, что ли?
— Ой, а то ты не придумаешь чего-нибудь интересного, — рассмеялся художник. — И потом, никто ж не требует непременно занять первое место. Просто сходишь, развеешься, повеселишься.
— Ты сейчас говоришь, как мои родители.
Арин показательно закатил глаза и махнул стилусом — иди уже, мол, отвлекаешь.
— Но насчёт конкурса ты всё-таки подумай. Будет интересно!
— Подумаю, подумаю, — проворчал Янис, ныряя в мастерскую.
Особого наплыва заказов сейчас не было — наверное, поэтому шеф и предложил всем желающим отгул. Опять же, какая-никакая, а реклама. Бывало, в их фирму обращались специально за окамененной статуэткой — кому-то так казалось интереснее. Действительно, что ли, поучаствовать? Опять же, новые знакомства, а то в последнее время Ян как-то подзакис, перестал выбираться по выходным в парки и на выставки. Как будто зима на дворе, а не разгар лета.
Зиму горгона не любил и по линии бабушки-нагайны, и по линии дедушки-василиска. В оцепенение при низких температурах не впадал — тут уже папина кровь сказывалась, — но мёрз всё равно сильно. Поэтому в холодное время года Янис старался поменьше выходить на улицу, а если уж деваться было некуда, закутывался до состояния колобка. Но сейчас-то до холодов ещё далеко, а Ян так увлёкся работой, что, считай, месяц никуда не выбирался.
Определённо, стоит это исправить.
Вот закончит с этими балясинами — и сядет продумывать свой проект.
*
К проекту для конкурса Янис отнёсся серьёзно. Делать что-нибудь на «отвали», только чтобы оправдать участие, не давала ни природная добросовестность, ни природное же самолюбие. Краснеть потом за откровенно никакой проект? Нет уж, это не по нему! Лучше что-нибудь такое сделать, чтобы запоминалось и самому нравилось. Какое-нибудь не просто камнетворчество, а с пасхалкой. Поэтому Янис занялся вовсе не каталогами материалов и даже не отработкой превращения пластика в ещё какой-нибудь минерал — парень засел за мифы, легенды и сказки.
История про первую горгону Янису не понравилась. И закончилась трагически — для героини, — и особого простора для творчества не давала. Можно, конечно, сделать пещеру с жертвами несчастной Медузы, но выйдет как-то мрачновато. Зато мимолётно пролистанная история про Горную Хозяйку неожиданно заинтересовала. С малахитом Ян работал уже уверенно, ящерок можно наделать в мастерской каких угодно — лишь бы эскизы были, — а уж с цветами и подавно проблемы не будет. Лето же, выбирай то, что больше нравится, и окаменяй на здоровье. Но чего-то ещё не хватало, какой-то изюминки… Может быть, сделать малахитовое платье и надеть его на манекен? Вернее, сначала надеть, а потом окаменить.
В конце концов, малахитовое платье Янис всё-таки сделал, но добавил к нему ещё косу, тёмной змеёй выбегающую из-под богатого головного убора. Ниток на неё извёл множество, зато и коса вышла знатная, толщиной в руку и до самого пола. Очень уж зацепил его образ древней богини, коса которой падала с неба до земли и связывала между собой разные миры. Некоторые исследователи считали её прообразом той самой мифически-сказочной Малахитницы, Хозяйки горы. А ещё она была связана со змеями, поэтому змеек-браслетов Ян тоже накаменил. Оставалось дождаться, собственно, дня выставки.
