— Орочи-сенсей, вы кусаться хотите, или вас просто потискать? — вздохнул Саске.

Малыш покраснел, задумался. Свои порывы в этом виде он не очень-то контролировал… Потому что от контроля их он впадал в депрессняк и ещё большее детство. Но иногда выходили вот такие вот казусы.

Некоторое время он рассматривал опцию «укусить» как более привычную. Но нет, разве что немного погрызть, потому что у Саске очень прикольная кожа на ощупь.

— Потискать, — наконец, признался Змей.

Кто бы мог подумать всего пару месяцев назад, что подобная просьба будет не только охотно выполнена, но ещё и без всякого зубоскальства? Учиха просто потискал кавайную деточку в своё удовольствие, даже пощекотал слегка. Поумилялся, как клычки капюшона обрамляют детское личико.

— Кстати, сенсей, а вы подросли.

— Правда? — обрадовался чиби-Орочи. — А насколько?

Он разрумянился, а в уголках губ засела лёгкая улыбка. Однако приходилось признавать, что тисканья было слегка маловато, придётся запрягать Джи на полное поглаживание маленького тирана.

— Ну… Года на полтора, пожалуй. Или на два, но скорее на полтора, — Саске коснулся пальцем кончика носа.

Орочимару инстинктивно захватил палец зубами, легонько погрыз. Учиха мысленно закатил глаза — кажется, о взрослении Змея говорить было пока рано. И как только он умудряется сочетать жесткость и хватку взрослого санина с совершенно детским поведением?

— Ой, — опомнился Змей, выпуская палец, который, к своему стыду, даже не прокусил. — Ладно, давай прогуляемся, проследим, чтобы никто в коридорах не кучковался, а все писали нужные отчёты.

После воспитательного пинка детишек вполне можно было отправить по домам, но ведь пока бегут, начисто забудут, что им тут втирали! Пусть сначала запишут своими словами, Орочимару-сама проверит, правильно ли его поняли, а потом уже идут. Хотя бы забывчивость из причин провала исключить.

— Сначала обед, — Саске нахмурился. — Без тефтелек, но Сакура обещала сделать котлеты.

Кампанию по организации полноценного питания для шаринганов Орочимару так и не свернул, поэтому Учиха отыгрывался тем, что следил за режимом питания всех на базе. Ну… Насколько удавалось вовремя отловить чиби-Змея, вытащить Наруто из какого-нибудь жутко интересного закутка и оторвать Сакуру от исследований, нормальному человеку совершенно непонятных. Гурен сопротивление оказывала скорее символическое, а Юкимару так и вовсе не капризничал.

— Хорошо-хорошо, еда. Правильно, мне расти надо, — Орочимару, если его удавалось выловить, в еде не привередничал, с аппетитом съедая даже брокколи.

Он, кстати, тоже однажды поведал за обедом историю неудачливого помощника и его печёнки. То ли у Змея просто талант рассказчика оказался сильнее, то ли жизнерадостный детский голосок так повлиял, но прониклись все. И стали кормить Змея ещё больше.

А о более жутких историях — из своего детства — Орочимару милостиво молчал.

Но дойти спокойно им не дали. В коридоре к Учихе бросилась Карин с вполне прозрачными намереньями.

— Саске-кун!

Куноичи пала от метко брошенного куная в лоб, повторив судьбу Гурен. Оружие Орочимару честно стащил у Саске.

— Куда вешаться собралась, тут уже вишу я! — сообщил Змей, растерянно потирающей лоб Узумаки. — Совсем никакого самоуважения.

Карин вспыхнула ярко, как маков цвет. Саске отвернулся, пряча улыбку. Защищающий свою «территорию» мини-Орочимару — это так кавайно!..

— Но… — протянула девушка растеряно.

— Пшшшшшстт!

…или ковайно. Намёк в виде взбешённого шипения поняла даже совершенно зачарованная Карин.

— Моё, — сообщил Орочимару, прижимаясь щекой к щеке Саске.

Учиха закатил глаза. И пусть только кто-нибудь скажет, что тяга к двусмысленностям у Змея не врожденная!

— Орочимару-сенсей, вы ведь помните, что не только ваш?

— И Наруто тоже мой, — отозвался тот. — И Сакура уже про джуин раздумывает. С ними поделюсь, они хорошие. А с Карин не буду. Дай ей волю, и она посадит тебя на цепь и точно не будет делиться.

От Узумаки донесся неразборчивый писк. То, что кто-то может сомневаться, стоит ли принимать джуин, в её картине мира укладывалось слабо. Впрочем, то, что обожаемым Саске-куном можно делиться — добровольно! — не влезало вообще ни в какие рамки.

— М? Саске, а что вы тут застыли, обед остынет и будет невкусным… — из бокового коридора вынырнула помянутая Сакура, как обычно уткнувшись носом в какие-то свои расчеты.

— Сакура-чан! — обрадовался Орочи, раздумывая, можно ли поубивать всех, на кого не действует его няшность. А если очень хочется?..

К Харуно он начал относиться гораздо теплее после того, как заглянул в её исследования. Сыровато, конечно, но старательность и упорство вызывали уважение. Поэтому сейчас Змей протянул ручки, собираясь выказать девушке своё кавай-расположение.

— Орочимару-сама, — девушка улыбнулась, зажимая бумаги под мышкой и подхватывая на ручки мелкого Змея. — Вы обедали?

— Саске-кун! — Карин предприняла вторую попытку повиснуть на Учихе, пользуясь тем, что плацдарм освободился.

На этот раз Орочимару кунай стащил у Сакуры. Ну, нет в пижаме кармашков для вооружения. Только для резиночек для волос, которые Змей тайно коллекционирует.

— Нет, я ещё не кушал. Карин, у тебя отчёт готов?

— Нет, Орочимару-сама, но…

— Вот и не пудри людям мозги, а иди писать отчёт.

Узумаки мигом стала напоминать обиженного щенка, которого жестокие люди со всего маху пнули под ребра, но понимания у окружающих не приобрела. Сакура так и вовсе смерила её внимательным взглядом и решила заранее написать объяснительную Змею, почему она устроила его подчиненной парочку переломов. Без указания места этих самых переломов.

*

Орочимару проснулся посреди ночи от неожиданной мысли и тут же принялся тискать, щекотать, а то и откровенно прыгать на Джи. От рефлекторного удара спросонья Змей легко уклонился, не растеряв энтузиазма.

— Джи-Джи! — радостно теребил он. — Ты просто гений!

Сонный мозг жабьего санина убедился в отсутствии врагов в прямой видимости и со скрипом попытался понять, что же там вещает мини-Орочи.

— А? — получалось не очень.

Вместо ответа Змей крепко чмокнул его в губы и вскинул ручки в победном жесте.

— Это омоложение — лучшее, что произошло со мной за последнее время, ви-и-и!

И, подпрыгнув, ускакал куда-то в далёкие дали. Джирайя несколько секунд смотрел ему вслед, раздумывая, есть ли шанс догнать не иначе как осенённого гениальной идеей Орочимару, и решил, что вряд ли. Поэтому с чистой совестью уснул.

А до Орочимару наконец-то допёрло, что он растёт. И что его мозг растёт. Что сейчас происходит тот самый активный нейрогенезис, о котором он мечтал. И нужно только нагрузить себя кучей вкусных, сложных знаний, а также хорошо кушать и спать… И будет прирост производительности, ви-и-и!

Первым делом он схватился за книги, но быстро понял, что просто решать классические задачки неэффективно. Вместо этого он уселся в позу для медитации и начал проверять все свои научные знания, связывая отрывочные факты в одну многомерную, взаимосвязанную сеть информации, от каждого из тезисов которой выходило как минимум пять линий к другим тезисам. И если идти по одной связи всё время было достаточно просто, то увидеть их все в целом… Тут детский мозг страдал, скрипел и клятвенно обещал отрастить ещё нейронов, тока прекрати пытку.

После того как Орочимару как следует изнасиловал свой мозг, он отправился в тренировочный зал — насиловать моторные навыки и восприятие. Он давно хотел испробовать эту идею, но у него уже был сформирован стиль боя, причём на том же основном принципе. Техника, которую он собирался использовать, была проста, но требовала не просто идеального контроля и быстрого восприятия, а запредельного контроля и сверхбыстрого восприятия.

Можно, конечно, отдать технику Саске, но это потом… Может быть… Если ему ещё понадобятся фишки для тай. А пока…