Под ноги Наруто шлепнулся его хитай-ате и сюрикен. Узумаки вздрогнул, сжал кулаки. Тоже впечатлен, но ни за что не отступит и не откажется от своих слов. Такой уж он упрямый.

— Эй, мальчишка! Почему тебя так волнует титул хокаге?

— Потому что стать хокаге — моя мечта!

Тсунаде вздрогнула, словно от удара, широко распахнула глаза. Шизуне тоже. А Наруто стоял, гордо выпрямившись, и совсем не казался смешным, выкрикивая эти слова. Верилось, что у него получится. Не сейчас, да, но когда-нибудь… Вон, Сенджу даже отступила на полшага под шквалом этой бешеной уверенности. А Наруто глубоко вдохнул, выдохнул. Свел ладони, формируя между ними расенган. И бросился в новую атаку.

Джирайя удовлетворенно улыбнулся.

Тсунаде потрясенно охнула и даже чуть запоздала с реакцией на атаку. Но, ксо, ОДНИМ пальцем расколоть улицу! У меня нет слов… Рядом тихонько икнул Хаку. Джирайя поморщился и потер челюсть — вот уж кто знает силу химе буквально на собственной шкуре.

Я помогла выбраться Наруто, которого собственной сорвавшейся техникой отбросило аккурат в новообразованный овражек, наскоро осмотрела:

— Ты в порядке?

— Я все равно докажу ей! — Узумаки ершистости не потерял.

— Джирайя, ты учишь его расенгану? Как глупо! Только ты и Йондайме могли полноценно использовать эту технику. Не давай ему надежд! Именно из-за этого такие мальчишки тратят свою жизнь на бессмысленные мечты!

— Я не мечтаю! — вскинулся Наруто. — Я обязательно стану хокаге! И я полностью освою эту технику за три дня!

Со стороны Саске донесся смачный шлепок ладонью — Учиха, бывший свидетелем того, как Наруто убивается на тренировках, просто не сдержался. Неделя и в самом деле была бы лучше… но что мне мешает рассказать Наруто об эффекте теневых клонов? Вернее, ткнуть носом, что его можно использовать и для тренировок? В разведке-то парни теневиков уже давно гоняют…

— Ты сам сказал это, мальчишка, — Тсунаде ядовито ухмыльнулась. — Мужчина не заберет своих слов обратно.

— Я не собираюсь забирать свои слова обратно! Это мой путь ниндзя!

Сенджу хмыкнула.

— Тогда давай заключим пари. Если ты освоишь эту технику за три дня, я признаю, что ты способен стать хокаге и отдам тебе вот это ожерелье, — Тсунаде коснулась рукой кристалла у себя на груди.

— Тсунаде-сама! — вскинулась Шизуне.

— Пф! Сдалось мне это ожерелье! — задрал нос джинчурики. — Если я выиграю, вы признаете, что круче хокаге никого нет!

— Наруто, это вообще-то ожерелье Шодай, и оно очень дорого стоит…

— Ну так не меч же! — отмахнулся Узумаки.

— …а если ты не сможешь сделать этого за три дня, то откажешься от желания стать хокаге и отдашь мне все свои деньги, — Сенджу подкинула на ладони любимый Наруто кошелек-жабку.

Хе-хе-хе. Узумаки, конечно, дернулся, но вообще-то большая часть его денег у меня хранилась. Наруто оказался на диво везуч в игре, и в его кошелек все деньги просто не влезли. А у меня было свободное место в сумке, да и как-то так сложилось, что общим счетом команды номер семь тоже я заведовала. Подозреваю, мальчишкам было просто лень возиться с цифрами и записывать, сколько куда ушло.

— Тсунаде-сама! Это же очень важное…

— Он все равно не сможет этого сделать. Идем, Шизуне.

Комнат для постояльцев в баре, естественно, не сдавали, но как раз неподалеку была гостиница, в которой и остановились Сенджу с помощницей. Туда же заселились и мы. Наруто отвел в сторону Джирайя, Хаку о чем-то спросил у Саске… все при деле. Вот и ладушки. Очень удачно, что Тсунаде вместо того, чтобы уйти в номер, сидит и пьет внизу.

Потому что у меня к химе Сенджу есть отдельный разговор.

Отступление

Тсунаде задумчиво покачала в руке пиалу с саке. Неожиданная встреча с прошлым, которой она совсем не хотела и которая всколыхнула так и не ставшие менее болезненными воспоминания. Наваки, Дан… Их мечты, которые она разделила, но которые так и не стали ее. Тсунаде никогда не хотела быть хокаге. Как оказалось, Сенджу хотела только, чтобы ее близкие были живы…

А теперь, словно уродливой насмешкой в кривом зеркале, это предложение стать Годайме. Больно, как же больно…

На стул напротив скользнула куноичи с розовыми волосами. Тсунаде припомнила, что она была вместе с Джирайей и зовут ее, кажется, Сакура… Ути, какой серьезный взгляд. Сейчас будет уговаривать согласиться, рассказывать про то, какая огромная честь быть хокаге и как это важно для Конохи… Идеалистка. Все они были такими в молодости.

Но девочка удивила.

— Тсунаде-сама, я тоже хочу заключить с вами пари.

— Хм? И какое же? — Тсунаде подперла голову рукой.

— Если я вас перепью, вы возьмете меня в ученицы.

— Хо-о? — брови Сенджу невольно поползли вверх.

— Вы старше и опытнее, но уже выпили достаточно много саке, а я его даже не пробовала никогда, так что соревнование будет честным, — продолжила куноичи. — И выиграет тот, к кому судьба более благосклонна.

— Судьба, говоришь… — Тсунаде прищурилась. — Шизуне! Принеси нам саке и пиалы!

— Тсунаде-сама! — возмущенно вскинулась помощница. — Вы же не собираетесь спаивать ребенка?

— Она шиноби, — отрезала химе. — И должна уметь нести ответственность за свои слова и действия.

— То есть вы признаете пари? — скрупулезно уточнила Сакура.

— Да, — Тсунаде резко кивнула. — Если сможешь выпить больше меня, возьму в ученицы, — принцесса Сенджу усмехнулась.

Судя по легкому сомнению, на миг проступившему на лице куноичи — она была в этом далеко не уверена. Но момент для своего пари выбрала неплохо.

Пришла недовольная Шизуне с пиалами и несколькими бутылочками саке. Поставила пиалки перед спорящими, наполнила из одной бутылки — все верно, крепость может быть разная, да и мало ли чего подмешать противнику можно. А так они в равных условиях.

Сакура первая взялась за пиалу. Выпила, отчаянно скривилась — ну, точно, впервые алкоголь пробует, — перевела дух. Тсунаде небрежно опрокинула свою пиалу, хмыкнула:

— Так хочешь силы, девочка? Или известности?

Шизуне безмолвно разлила по пиалам вторую порцию.

— Так хочу уметь вытащить с того света, — отрезала куноичи, морщась и опустошая свою пиалу.

Сенджу наклонила голову набок:

— Что, смерти испугалась? — ядовито спросила она. — Или Орочимару настолько впечатлил?

Вторая и третья пиала — залпом, почти без промежутка. Ей ли саке бояться?

— Орочимару-сан умеет мотивировать, — прохладно согласилась куноичи, на выдохе выпивая третью пиалу. — Но и других хватает.

Сакура помолчала, пока Шизуне наливала ей следующую порцию:

— Момочи Забуза, — выдох, глоток. — Орочимару Белый Змей, — второй глоток, и со стуком поставленная на стол пустая пиала. Пауза. — Учиха Итачи, — отчаянно сморщилась и с усилием залила в себя пятую пиалу. Перевела дух. — Хошигаке Кисаме, — тоскливый взгляд на уже наполненную шестую. — Я не хочу угадывать, на котором из нукенинов удача откажет мне или моим друзьям.

Тсунаде молча, не отрывая взгляда от лица куноичи и не делая пауз, выпила четвертую, пятую, шестую и седьмую пиалы. На лице ее противницы уже начал проступать горячечный румянец, глаза заволокло пьяной дымкой. Неудивительно, в ее-то возрасте. Сенджу решила, что если девочка продержится до десятой пиалы, то она все-таки подумает над тем, чтобы взять еще одну ученицу.

Сакура преодолела шестую пиалу. На седьмой вокруг ее тела замерцали нити подозрительно знакомого зеленого оттенка. Медтехника в таком состоянии? Да еще и незнакомая химе? Неплохо…

Девочка резко выдохнула и, отчаянно зажмурившись, проглотила восьмую пиалу. Взгляд окончательно расфокусировался, но, как ни странно, техника осталась стабильной. Какой же у нее контроль чакры?

— Ты понимаешь, что если твой друг проиграет, а ты — нет, тебе придется оставить Коноху? — поинтересовалась Тсунаде, выпивая восьмую пиалу.

— Ик… да, — куноичи через силу принялась вливать в себя девятую пиалу. Во всяком случае, глотала она с трудом. — Шизуне… ик… сан… тоже ушла… ик… ради вас… И ее… ик… не признали… нукенином. Ик…