Заметив сигналящего ему от углового столика Алека, он махнул рукой в ответ и подошел.

- Ну, как прошло? – поинтересовался Ал.

- Хорошо, – Шес оглядывался, выискивая кого-то, – намного лучше, чем я ожидал. Оказалось, он сам уже какое-то время ищет со мной встречи – отцовскими чувствами, мать их, воспылал. Прикинь, – вернулся он глазами к Алеку, – тридцать два года не пылал, а тут воспылал.

- И на чем порешили?

- Он пообещал замять эту историю с Евой и сделать так, чтобы она ко мне больше на пушечный выстрел не подошла. В обмен на моё согласие – цитирую – дать ему возможность узнать меня поближе. Я чуть под стол не упал.

- Ну, от тебя не убудет, – пожал плечами Ал.

- Да мне побоку, – скривился Шес. – Вопрос, как мать это воспримет. И батя. Ты же знаешь, как болезненно он относится к любому напоминанию, что я ему не родной.

- Да нормально всё будет, не переживай. Дядь Слава прекрасно знает, что другого отца, кроме него, у тебя нет и не будет.

- Одно дело знать, Сашка, – устало не согласился Шес, – а совсем другое чувствовать. А где Витёк? Ты её предупредил?

- Предупредил, – Алек запнулся. – Мы тут немного поговорили и она поднялась в номер собирать вещи. Сказала, когда ты придешь, спустится.

- А как она... – теперь запнулся Алекс. – Ну, что я это я.

- Хорошо, довольна была, – жизнерадостно сообщил тот, но потом зажмурился и постучал себя костяшками пальцев по лбу. – Леш, только не убивай сразу. Я такую глупость сделал.

- Что? – заиневел Шес.

- Ну, я сначала себя за тебя, в смысле, за Алекса выдал. Но она расколола меня и как-то так слово за слово... Черт! Короче, тяжело тебе будет с ней говорить. Она теперь уверена, что ты играл с ней.

- Саша... – его собеседник тяжело играл желваками, явно с трудом сдерживая рвущийся наружу великий и могучий русский. – Саша. Ал. Алек, я о чем тебя просил? Саша, ты... Блин, Саша!

И неожиданно сорвался с места, выбегая из кафе.

Гостиница была буквально за углом, так что уже через несколько минут несчастная портье имела сомнительную честь обьяснять запыхавшемуся, не сдерживающемуся в выражениях мужчине, почему она не может сказать, в каком номере проживает Виктория Дольная.

- Она выехала двадцать минут назад, понимаете? Уже уехала. Вот квитанция. Вот выписка. Нет ее тут.

- Черт, черт, черт! – Шес ударил себя кулаком по бедру и уточнил: – Может, она сообщение какое-то оставляла?

- Может, и оставляла, – развела руками портье, – только вам надо имя адресата назвать, иначе я ничего не могу сказать.

- Алекс? – предположил Шес.

- Нет, простите, ничего для Алекса.

- Шес? – вторая попытка.

- Ал. Алек. Снежный. Александр Снегов, – выпалил очередью подоспевший Алек.

- Александр? – уточнила портье. – Нет, тоже нет.

- А Алексей, – холодея предположил Шес. – Снегову Алексею есть что-то?

- Вот, пожалуйста.

На стойку легла глянцевая открытка – пасмурное небо пересекала яркая полупрозрачная радуга. Алекс перевернул картон. “Дарю, Лёша” – гласила надпись на обратной стороне. В букве “ю” чернила чуть размазались и Шес осторожно потер её подушечкой большого пальца.

- Я же предупреждал, что ты доиграешься с этой конспирацией, – хмыкнул за спиной Ал. – Ну, зато теперь мы точно знаем, что она неровно дышит именно к тебе.

- Сань, – прошептал Шес, – я хочу извиниться за все те разы, что ломал тебе нос.

- Эм, – опешил Ал. – Прямо сейчас?

- Да, сейчас. Сколько раз, кстати, это было?

- Три.

- А не четыре? – уточнил Шес.

- Не, точно. Три раза мне ломал ты и один раз Романыч. Всего четыре.

- Пересчитай, – сквозь зубы выдохнул старший из братьев и, резко развернувшись, впечатал кулак ему в лицо.

- Валентин Свиридов тоже выписался? – не обращая внимание на стонущего Ала, пытающегося зажать рукой кровящий нос, повернулся он к портье.

- Нет, он ещё тут. Двести третий номер. Подождите, мне надо предупредить постояльца! – кричала она вслед взлетающему по лестнице мужчине.

- Дохлый номер, – просипел Ал. – Его сейчас и бульдозер не остановит. Лучше лед мне принеси, красотка.

Валентин тоже никак не смог помочь в поисках пропавшей Виктории.

- Она решила с Данькой по “Золотому Кольцу” прокатиться, – сообщил он, зевая и почесывая встрепаную со сна шевелюру. – А что такого? Домой ей не к спеху, а ребенку будет и интересно, и познавательно.

- Черт! Вот же черт! – Шес нервно мерял шагами комнату. – Как же ты её отпустил без телефона-то?

- Так а я откуда знал? – оправдывался парень. – И вообще, что значит “отпустил”? Я Данькин нянь, а не её, и мой договор, кстати, закончился сегодня утром.

- Она хотя бы сказала, через какое агенство тур купила? – допытывался ударник. – Или она с кем-то поехала? Валь, ну хоть что-то же ты должен знать!

- Да ничего я не знаю, Шес! Что случилось-то?

- Не важно, – обрубил тот. – Слушай, мне ехать надо, может, смогу перехватить её где-то. Так что не смогу тебя до поезда подкинуть. Гудвина или Хана попрошу...

- Да не надо, – отмахнулся Валентин. – Справлюсь. В гостинице трансфер должен быть. В крайнем случае, такси вызову. Не переживай.

Едва за ударником захлопнулась дверь и стихла дробь торопящихся шагов на лестнице, как из ванной комнаты в номере Валентина донесся приглушенный детский голос:

- Мама, а Шесик Валю нашел. Значит, теперь Валя водит, да?

- Нет, солнышко. Пока он всех не найдет, водит Шес. Это такие специальные прятки, для взрослых.

- И мы будем тут прятаться, пока он нас не найдет? У меня уже ножки устали.

- Тогда давай перепрячемся? Поехали домой?

====== Глава 36 ======

В Питер я вернулась ещё три дня назад. По телефону заранее предупредила и Олежика, и Романыча, что для всех без исключения, кто будет меня искать, я где-то там на Золотом Кольце наслаждаюсь видами и экскурсиями. А сама тихо-мирно приехала домой, втайне надеясь то ли на то, что вся эта история уже позади, то ли на то, что Шес всё же приедет за мной.

Вот только расчитывала я на его приезд вовсе не для того, чтобы пасть в объятия. Я была зла – и на себя, и на него, и на Ала – и жаждала мести. Хотелось дико расхохотаться в лицо и захлопнуть дверь, проорав что-то типа: “Здесь тебе не Саратов!”

Все контакты Алекса я удалила, заблокировав и в аське, и на телефоне. А потом, подумав, вообще выкинула сим-карту и купила новую.

Чтобы уже наверняка. Чтобы не ждать и не вздрагивать от каждого стука в дверь. Чтобы не пережидать долгие минуты, когда новенький сверкающий апарат, купленный на смену утонувшей “Нокии”, разрывали бесконечные звонки от Хана, Юлы, Леголаса... Даже Дэн звонил несколько раз. Была бы возможность, я бы и адрес сменила. Даже подняла эту тему, но Олежик зыркнул так, что я предпочла больше не заикаться о переезде.

Больше всего я опасалась разговора по душам с Боженовой. Но она с несвойственным ей чувством такта сделала вид, что всё, что её интересует на данном этапе жизни, это округляющийся живот и всколыхнувшее всю страну скандальное интервью с Владимиром Борцовым.

Борцов был главным претендентом на пост губернатора Московской области, а потому всевозможные статьи с ним плодились, как грибы после дождя. Но интервью, что взял у него один из ведущих журналистов “Комерсанта”, цитировалось уже двое суток всеми без исключения газетами и даже появилось в вечернем выпуске новостей на Первом канале.

- Владимир Константинович, – после недолгих реверансов приступил к “сладкому” журналист, – как вы прокомментируете слухи о помолвке вашей дочери и ударника популярной рок-группы, известного поклонникам как Шес?

- Бог мой, Сережа, – скривился Борцов, – вот уж не думал, что столь уважаемое издание, как ваше, купится на эту утку! Я разочарован. Не ожидал от вас, не ожидал.

- Слухами земля полнится, – продолжал давить Сергей, – а то, что ни вы, ни Шес не согласны комментировать эту новость...

- Я готов прокомментировать вам любую новость, – перебил политик, – но не рожденный чьим-то болезненным мозгом бред, что мой старший сын может быть обручен с моей же дочерью!