Вежливая и добрая мамочка Хан от души отсыпал пилюлей всем, а потому до трёх мы трудились, как прилежные папы-карлы.

Кроме Боровски. Тот хотел свалить, мотивируя, что толку от него всё равно ноль целых ноль десятых, но басиста уже понесло. Поэтому Дэн возлежал, развалившись на диване, демонстративно независимо листал какой-то журнальчик и кривился, когда мы лажали уж совсем сильно.

В одну минуту четвёртого я начала нервно елозить. В пять минут – кусать локти. К пятнадцати – довела до белого каления всех музыкантов и до купы заскочившего на свою голову что-то уточнить Тэку. В семнадцать минут четвёртого дверь открылась, пропуская счастливого донельзя Даньку и что-то увлечённо обсуждавших Шеса с Олежеком.

А, ну правильно. Мы договаривались, что сегодня брат сменит рокера на посту, а завтра, если садик всё ещё будет закрыт, поможет Романыч. При условии, конечно, что после первого опыта Шес согласится его повторить. Вопрос, соглашусь ли я?..

- Мама! – ломанулся ко мне маленький ураган, сметая на ходу барабаны и не успевшего увернуться Леголаса. – Мама, а что мы видели!..

Даня выглядел целым, сытым и довольным, Шес признаков нервного истощения не выявлял, а потому я начала постепенно успокаиваться.

Олег, чмокнув меня в макушку и оставив на журнальном столике ключи от Сузуки и мотоциклетный шлем, забрал ключи от Нивы и направился на выход, подзывая на ходу племянника. Но тут рокер, явно что-то вспомнив, сорвался вслед за ним, заявив:

- Идём, я тебе помогу кресло установить, – ага, видела я уже эту помощь.

- Да я сам, – отмахнулся брат. – Мы же его от тебя уже вытащили.

- Идём, помогу, я сказал! – Шес пнул его плечом, выразительно задвигав бровями, и Олег, скосившись на меня, кивнул головой.

Не поняла… Это ещё что за секреты? Даже не так. Когда это у них успели появиться секреты от меня?

Знакомы без году неделя – даже не знакомы, так, пиписьками один раз померялись, – и на тебе! Вот честное слово – мужчины крепче всего дружат не за что-то и не во имя чего-то, а против кого-то. Конспираторы хреновы.

А то я не знаю, о чём, точнее о ком, они там лясы точат. Бедный Кирилл… А ведь я вечерком тоже накапаю Олегу. На войне как на войне. И пусть говорят, что мстительность плохое качество, я себя ангелом никогда и не объявляла.

Впрочем, я отвлеклась. Надо бы проконтролировать, чтобы эти два идиота не сболтнули чего при Даньке. Я осторожно выглянула через окно на парковку.

Что называется, зря волнуетесь, мамаша.

Шес с Олегом что-то тихо, но, судя по жестикуляции, бурно обсуждали, а Даня наяривал круги вокруг тёмно-зелёного Дукати рокера. Я бы на его месте поступила так же. Ах, какой байк, мама дорогая… Ну почему он не мой? Я бы его лелеяла и холила и уж точно не подпускала всяких косоруких голубоглазых личностей и на пушечный выстрел.

Кстати, личности. Я так и не смогла понять, в силе наша предыдущая договоренность о новом свидании или же “моя женщина знала бы” и “тогда, я просто Алекс” автоматически подразумевало его отмену. Звонить Ал не звонил, а набрать номер первой я стеснялась. Никогда не была робкого десятка, но с Алексом, после того нашего разговора, появилось навязчивое ощущение безысходной настороженности. Как по яичной скорлупе ходить – как не ступишь, всё равно хрустнет.

В этот момент мужчины до чего-то там договорились и Олег, подозвав Даньку, начал его поучать. Я сначала глазам своим не поверила, но он учил его… самообороне!

- Дань, – поймал он племянника за плечо, – помнишь, что я говорил тебе делать, если незнакомый дядя…

- Или тётя, – встрял Шес.

- Или тётя, – согласился братишка, – подойдёт к тебе на улице и позовёт куда-нибудь?

Вот это номер! Я даже не подозревала, что Олег говорил с мелким на эту тему. Сама я, шляпа, как-то упустила из виду. А судя по Данькиной реакции, обсуждали они это не однажды. Сына набрал побольше воздуха в лёгкие и с удовольствием заголосил:

- Спасите! Помогите! Меня крадут!

- И? – потребовал продолжения Олежик.

- Я не знаю этого дядю! – продолжал орать Данила. – Это не мой папа!

- И тётю, – снова подсказал рокер.

- И эта тётя не мой папа! – с готовностью подхватил сыночка.

На подоконник рядом со мной приземлился Хан, а из соседнего окна высунулась рыжая башка Боровски. Дэн осмотрел “сцену” и одобрительно присвистнул.

- А что ты делаешь, если дядя будет пытаться заставить тебя? – прищурился Олег.

- Продолжу кричать, – как образцовый школьник перед учителем, отчитывался Данька, – громко-громко. И убегаю.

- А если дядя тебя схватит? – Шес, обойдя мелкого сзади, ловко обхватил его рукой поперёк туловища.

- А-а-а! – с непередаваемым удовольствием продолжал визжать тот. В полку зрителей прибыло. У входа внизу нарисовались Тэка с Грегом. – А теперь, раз! – маленькая пяточка саданула рокера по коленной чашечке, заставив от неожиданности разжать руки. – Два! – красный ботиночек приземлился прямо на носок пострадавшей ноги.

- Ох, ё… – просипел Шес складываясь пополам. Кто-то заулюлюкал и зааплодировал. Кажется, Грег.

- Три! – ручки сложились в замок и с замахом из-за головы врезались панку в пах.

- Вашу мать… – осел тот на колени.

- И четыре! – кулачок полетел прямо в нос в довольно профессионально поставленном апперкоте. Узнаю школу. У самой такой же. И уже на самом подлёте был остановлен Олегом.

- Умничка моя, – похвалил он Даню. – Ну-ка, перечисли мне, с какими дядями можно уходить?

Сын начал загибать пальчики:

- Ты. Дядя Рома. Михал Саныч, – воспитатель его в садике. – Дядя Миша, – живёт в соседнем подъезде, его дочь ходит в один сад с Данечкой, так что иногда он нас выручает. – Витенька, – никак не приучу его называть студента-преподавателя на музыкальном кружке по имени-отчеству. – А с Шесиком можно? – уточнил он.

- Можно, – просипел рокер, всё ещё не в состоянии разогнуться. – Если я выживу. Чё-о-орт.

- Ой, я нечаянно! – подскочил к нему Данька. – Я так больше не буду!..

- Будешь, – оборвал его Олег, присаживаясь рядом на корточки. – Запомни, мелкий. Только с этими дядями можно уходить! Даже если тот дядя будет знакомым, даже если ты его видел раньше со мной или с мамой. Ну, например, тот дядя, что был с вами в кафе сегодня, – о, как аккуратно он это ввернул. Не перестаёт удивлять меня сегодня. – Ты кричишь как можно громче, быстро убегаешь домой или к кому-то, кого знаешь, или бьёшь. Сильно. Сильнее, чем Шеса сейчас, понял?

- А если дядя не плохой? – насторожился Данька. – Может, он просто хочет дружить?

- Даня, помнишь, я говорил, что у взрослых всё не так, как у деток? – это когда он успел-то? С ума сойти, я была уверена, что в процессе воспитания Олег не участвует, от слова никак…

- Помню.

- Так вот, деткам можно просто дружить. А взрослым дядям без разрешения твоей мамы дружить с тобой нельзя. Все дяди это знают.

- Значит, – уточнил Данечка, нахмурив лобик, – если дядя хороший, он сначала у мамы спросит?

- Конечно, – подтвердил брат. – И мама сама скажет тебе, если можно. Вот смотри, – ткнул он пальцем в пришедшего в себя рокера. – Шес ведь спросил у мамы, можно ли ему идти с тобой в зоопарк, правильно?

- Правильно! – просиял мелкий и неожиданно обнял того. – Я с тобой дружу, Шесик. Я тебя больше никогда бить не буду!

- А больше и не надо, – буркнул тот и вдруг подскочил на ноги, закидывая Даньку на плечо. – Я серый волк! Я утащу тебя сейчас в лес. Бу-га-га!..

- Нет! – визжал тот, заливаясь смехом. – Ты Шесик! Мы с мамой и Олегом с тобой дружим!

- Нет, я серый волк, зубами щёлк!

- Нет, ты Шеси-и-ик! А-ха-ха! Не щекочи меня! А-ха-ха!

- Сумасшедший дом на выезде, – процитировал увиденное Хан. – Шес чокнулся окончательно. Вика, ты должна мне ударника. Ну что, – это уже к оккупировавшим соседнее окно остальным членам “Рельефа”, – поржали, можно и по коням?

Рокер вернулся минут через десять, прополз к дивану и рухнул на него прямо поверх развалившегося вокалиста.