В Погорельск прибыли с наступлением темноты на трех машинах, которые оставили на пустыре за городом. «Козырной король» находился на главной улице, и поджечь его было нельзя – пожар мог перекинуться на соседние здания. Так что самый простой способ истребить дерюжинцев отпадал. Поэтому наемники подкрались задворками к автомастерской, что располагалась напротив бара, выломали дверь черного хода и засели в темном здании, ожидая условного сигнала. Который должен был подать сам Чулым.

Он и его бригада также участвовали в поминках, дабы не вызывать у Мирона подозрений. Неизвестно, как чулымцы собирались не упиться вдрызг, но Колька заверил Мизгиря, что все будет тип-топ. Пока что капитан в этом сомневался. Он видел из окна мастерской, в каком состоянии выходят наружу участники попойки, и слышал доносящиеся из бара пьяные вопли.

Как бы то ни было, но последние звучали все реже и реже. Желающих подышать свежим воздухом или покурить на крыльце тоже становилось все меньше. Трех едва стоявших на ногах дерюжинцев увели из бара шлюхи, которых также пригласили на тризну (видимо, по старой дружбе, а не по службе, хотя как знать). Больше никто «Козырного короля» не покидал. Свет горел во всех окнах, а поскольку на втором этаже были жилые комнаты и офис братьев, значит, хозяева и гости разбрелись к этому часу по всему зданию. Как хотелось надеяться – в поисках кроватей и иной мягкой мебели.

Лишь бы только сам Чулым не напился и все не проспал. С одной стороны, наемники при этом ничего не теряли. Но с другой – оставались без награды, ибо глупо было ожидать от Кольки денежную компенсацию за «ложный вызов».

Первый противник, с которым столкнулись этой ночью стрельбаны, был не бандитом, а вернувшимся домой хозяином автомастерской. Впрочем, они его ждали, и он не застал их врасплох. Будучи навеселе, он ковырялся ключами в замке до тех пор, пока дверь вдруг сама не открылась и чьи-то сильные руки не втащили его внутрь. Но ни возмутиться, ни удивиться хозяин не успел – его сразу же оглушили, связали и забили ему в рот кляп.

На часах было без десяти два, когда из бара наконец-то вышел Чулым. Как он и обещал – держась на ногах и сохраняя ясность рассудка.

На крыльце Колька достал сигарету и закурил. Это и был условный знак, простой и не вызывающий подозрений. Для обычных перекуров Чулым выходил на задний двор. Но раз он объявился здесь, это означало, что дело не отменяется и все по-прежнему в силе.

– Колька подает знак. Арбалетчики – на позицию. Атакуем по команде, – оповестил всех Мизгирь. После чего Ушатай и Заика сняли засов с ворот мастерской и приготовились их распахнуть. Вооруженные арбалетами Барсук и Турок встали так, чтобы выстрелить сразу, как только ворота откроются.

Мизгирь продолжал следить за Чулымом из окна. Тот не спешил, видимо, давая время своим головорезам выйти на задний двор и рассредоточиться. Их задачей было убивать тех дерюжинцев, которые станут выпрыгивать из окон или добегут до черного хода. Работу внутри здания наемники взяли целиком на себя. Не столько ради награды, сколько ради того, чтобы подвыпившие наниматели не лезли в запарке под их пули.

Докурив сигарету, Чулым затоптал бычок и направился обратно к двери.

– Внимание! – Мизгирь позволил Кольке войти внутрь, досчитал до пяти и лишь тогда дал отмашку: – Что ж, всем удачи!.. Вперед!

Верил или нет Мирон в случайную гибель брата, но об осторожности он не забывал. На крыльце все время дежурили два охранника, которых через пару часов сменяли другие. Такая же охрана стояла на заднем дворе, но с нею обещали разобраться чулымцы. Головорезы у парадного входа были заботой стрельбанов. Правда, совсем недолгой.

Едва распахнулись ворота, как из мрака гаража вылетело сразу два арбалетных болта. Каждый вонзился в сердце одного из дерюжинцев. Прислонившись к стене у двери, они являли собой хорошие мишени, по которым не промазал бы даже Илюха… если бы у него хватило духу выстрелить в противника, стоящего к нему лицом.

Пронзенные стрелами бандиты, хрипя и обливаясь кровью, еще сползали по стене, а команда Мизгиря уже шла на штурм «Козырного короля».

Наемники пересекли улицу и, взбежав на крыльцо, ринулись друг за другом в дверь. Арбалеты были отброшены. Теперь в руках у Барсука и Турка было огнестрельное оружие, и они пропустили вперед себя соратников с «Валами» и «винторезами»: Мизгиря, Кайзера, Пенделя, Горыныча и Малахая. А им предстояло выкосить по-тихому как можно больше врагов, прежде чем грянет настоящая пальба.

В том, что она грянет, никто не сомневался. В баре пьянствовала почти вся банда Мирона, перебить которую без единого ответного выстрела было бы невероятной удачей. Таких везунчиков в группе Мизгиря не водилось.

Работа закипела прямо с порога.

Первыми целями наемников стали дерюжинцы, которые были на ногах. Не в смысле «были недостаточно пьяны», а в буквальном – не сидели на диванах и в креслах, а ходили по бару. Эти бандиты могли первыми выхватить оружие, а значит, первыми их и требовалось уничтожить.

В ударной пятерке Мизгирь шел последним. И ему, согласно боевому порядку, достался крайний слева сектор обстрела. «Прямо как ростовая мишень в тире», – мелькнуло в голове комвзвода, когда в прицел его «Вала» угодил противник, стоящий к нему лицом и наливающий себе выпивку из бутылки. Бандит и упал, словно пораженная мишень, поймав грудью короткую очередь, разве что грохоту при этом издал больше.

А Мизгирь чуть опустил ствол «Вала» и прострелил спинку кресла, над которой торчал чей-то затылок. Последняя пуля вошла прямо в него, и содержимое этой головы разлетелось кровавыми брызгами по выцветшим обоям. Кто стал второй жертвой комвзвода, он не увидел. Наполовину обезглавленный труп наклонился вперед, но не выпал из кресла, а так и остался сидеть в нем.

Справа от капитана чихали другие «Валы» и «винторезы». Еще трое расхаживавших по бару дерюжинцев были нашпигованы свинцом, не успев схватиться за оружие. И лишь когда мертвые тела стали падать на пол под звон бьющихся стаканов и бутылок, тогда пьяная братва всполошилась и начала сопротивляться.

– Че за на!.. – заорал было вскочивший с дивана растрепанный головорез, досылая патрон в патронник своего «браунинга». Мизгирь тут же всадил в крикуна три пули: одну в бок, вторую в плечо, а третья снесла ему нижнюю челюсть.

Прежде чем упасть замертво, бандит ощупал рукой неимоверно расширившийся рот. И, судя по выпученным глазам, немало этому удивился. А Мизгирь уже выпускал остаток магазина в очередную жертву.

Этот головорез решил не выскакивать под пули, а, наоборот, упал на четвереньки и пополз к выходу в подсобные помещения. Не дополз. Короткая очередь вспорола ему спину, и он распластался на полу в двух шагах от спасительной двери.

– Перезаряжаю! – крикнул Мизгирь. Почти одновременно с ним то же самое прокричал Малахай. У Кайзера, Пенделя и Горыныча еще оставались патроны, и они взялись стрелять одиночными, дабы успеть прикрыть товарищей, пока те меняют магазины.

Первые ответные выстрелы грянули, когда оружие перезаряжали Горыныч и Пендель. Трое дерюжинцев, сумев не нарваться на свинцовый шквал, добежали до стойки, где заняли оборону. Палили они из пистолетов наугад, высунув руки из-за укрытия. Вдобавок все трое были пьяны, и их пули летели над головами наемников, разбивая парадные окна и дырявя простенки.

Что ж, бесшумное оружие помогло стрельбанам отыграть время. Они почти зачистили главный зал до того, как в «Козырном короле» начался переполох. Но теперь, когда все в баре знали о налете, соблюдать тишину не было смысла. И наемники шарахнули по врагу уже из всех стволов.

– Мы справимся! Вторая группа – наверх! – приказал Мизгирь Кайзеру, и тот повел свою команду к лестнице. А комвзвода и семеро его бойцов сосредоточили огонь на стойке, прикрывая идущих на второй этаж товарищей.

Стойка была сделана из толстых досок, но от автоматных пуль защищала плохо. Дерюжинцы вжались в пол, поскольку деваться им было некуда. Чем Мизгирь и воспользовался. Жестом велев команде продолжать удерживать врага на полу, сам он прихватил с собой Турка, и вместе они обошли стойку сбоку. После чего расстреляли лежащих бандитов в спины, не обращая внимания на их вопли о пощаде.