– Ну смотри, дед, я, конечно же, попробую делать, как ты говоришь… – в его голосе не было злорадства, напротив, он произнес это с очевидным интересом.

Уже много раз он убеждался, что советы старика, пусть даже самые нелогичные, в итоге приводили к радостным результатам.

Он хорошо помнил о том, как его союз с любимой и такой желанной был на грани развала. И перепробовав кучу разных методик, только советы его же деда пошли впрок.

Постепенно, как и говорил дед, он начинал по-другому смотреть на свою женщину, начинал видеть в ней и ее поведении глубину, природную красоту души. От того и хотелось ему поскорее убедить ее, даже заставить так же взглянуть на саму себя.

Правильно подметил дед, хотелось уберечь от ошибок, а значит – от опыта.

Дорогой он осмысливал услышанное, все больше убеждаясь в правильной последовательности возникающих вопросов. Скорее всего, полгода назад он не воспринял бы этого. Полгода назад у него просто не было еще того жизненного опыта, который он получил за эти же полгода.

Настолько простая линейная логика поразила его так, что напрочь отпала вся охота что-либо доказывать.

Откуда-то из области живота, медленно нарастая и перемещаясь к груди, поднималось чувство благодарности своей женщине. Это она его растила. Да, именно она его сподвигла, сама того не сознавая, на рост его же личности.

Ком подкатил к горлу, а по щекам покатились слезы. Ему не было стыдно, это были слезы благодарности ей; он точно знал это, ему не нужно было это никому доказывать…

– Но ведь дружбы между мужчиной и женщиной не бывает, – очень уверенно произнес он.

– Возможно, – как-то легко согласился дед, и это его немного озадачило. Старик явно знал больше, и ему уже не терпелось услышать его толкование смысла этого утверждения.

– Я уверен в этом, потому что проверил на личном опыте. Наблюдения и разговоры со знакомыми лишь подтверждают это, – его голос был ровным, что указывало на безапелляционность утверждения.

– То есть ты утверждаешь, что никогда не дружил со своей женщиной? – дед продолжал чистить картошку. Судя по тому, как он внимательно осматривал очищенные клубни, это дело ему явно нравилось и никак не мешало вести беседу.

– Почему же как раз это обстоятельство и сблизило нас, а после – дружба переросла в любовь. Это неизбежно, поэтому я и говорю о верности утверждения, – тут он снизил голос, явно осознав, что только что сам прояснил суть ошибки данного утверждения.

Дружба и Любовь – это два разных душевных состояния. Они имеют право присутствовать в отношениях в полной мере. И оба эти чувства направлены на укрепление тонких нитей, соединяющих союз мужчины и женщины.

– Скажи, а часто ли влюбленные становятся друзьями? – дед продолжил развивать тему, явно почувствовав правильность хода его мыслей.

– Скорее наоборот – после «физико-химического букетно-конфетного» периода отношений происходит остывание любовного накала, за которым следуют непонимание и недосказанность, как предтечи конфликтов, ссор, разрыва отношений. Налицо отсутствие общих интересов и традиций, общего миропонимания и жизненных целей. Одним словом – отсутствие дружеских, доверительных отношений.

– Вот ведь как жизнь устроена. Дружба рождает Любовь, а вот сама по себе Любовь, как правило, проходит, куда-то исчезает, теряется, – дед удовлетворенно кинул последний клубень картошки в закипающую воду, помыл и вытер руки, снял очки и, хитро улыбаясь, взглянул на него.

– «Андэстэнд» и «ноукомент», – смеясь, поднял руки он.

Дед рассмеялся вместе с ним. Спустя некоторое время он уже спокойно рассуждал об ошибочности многих утверждений, которые слышал в жизни.

Сама жизнь, полная ошибок, создавала эти утверждения, давая возможность пытливому разуму разобраться в них, получить нужный опыт, разорвать шаблон и найти правильный путь.

Вот и теперь он понял, что дружба между мужчиной и женщиной – это как фундамент и залог стабильности союза. Она бывает. И там, где она есть, все по-другому, не «как у всех». Там женщина и мужчина счастливы в своем союзе.

Там рождается любовь.

– Скажи-ка мне, сынок, а какая самая древняя профессия? – дед знал, что ответ будет стереотипным, поэтому спрашивал с хитрым прищуром и озорным блеском в глазах.

– По-твоему, точно не та, про которую я думаю, – их диалоги все больше напоминали шахматные партии, только победителями выходили оба.

– Верно. А теперь представь себя первым мужчиной, неожиданно вкусившим фрукт и прозревшим, по-новому взглянувшим на свою женщину и все вокруг. Что ты захочешь сделать в первую очередь?

– Сошью портки себе и ей, построю шалаш, добуду огонь, – само собой вырвалось, и от неожиданности он замолчал, ожидая, что скажет дед.

– Все это, одним словом, строительство – самая древняя профессия человечества. И вся жизнь состоит из созидания и разрушения. А какой страх пугает нас больше всего? – дед явно ждал ответа, а не ухода в размышления.

– Наверное, страх смерти, – произнес он неуверенно.

– Точнее одиночества, следующего за ней. Люди с огромной силой тянуться друг к другу. Сталкиваются с разбега, делая друг другу больно, а после обвиняют друг друга в этой боли. В этом суть проблем людских отношений, – старик замолчал, всем видом предлагая ему продолжить рассуждения.

– Интересно, – он поймал тонкую нить разговора и продолжил, – а притяжение мужчин к женщинам имеет умноженную в разы силу, как у разноименно заряженных частиц из физики. И чем ближе человек, тем чаще и больнее столкновения. А при чем тут одиночество? – спросил он с явным интересом, подогретым рассуждением.

– Чтобы избавиться от страха одиночества, нужно построить отношения, – дед снова демонстративно замолчал, указывая ему тем самым на самостоятельное рассуждение.

– А отношения – это и есть то самое сближение, результатом которого является боль от столкновения, – повышенные ноты его голоса указывали на радостное осознание, – и для того чтобы не было боли, нужно правильно выстраивать траектории сближения!!!

– Да ты просто профессор, – дед улыбнулся.

Они сидели на лавочке в городском парке, прижавшись друг к другу, такие близкие и нежные. Зеркальная гладь водоема напротив слега покачивалась от легких дуновений осеннего ветерка.

– Вот и получается у него, что древнейшая профессия на земле – строитель, а важнейшая наука – это наука построения отношений между мужчиной и женщиной. Я бы очень хотел быть профессором в этой области знаний. Ты со мной?

– Да, я рядом, – она поправила ему волосы рукой, поцеловала и добавила: – Вместе мы все сможем…

– Должен, обязан, так надо, мы же договорились. Правила, инструкции, регламенты, законы, приказы, общепринятые нормы и все то, что ограничивает, загоняет в рамки, стесняет свободу действий, свободу высказываний, свободу мыслей, в конце концов! Для чего это все? – с самого порога начал он, не успев скинуть верхнюю одежду.

– А как, по-твоему, в нашем мире выглядит свобода? – спросил дед так, будто знал, с чем он приедет.

– Свобода – это когда делаю, что хочу и когда хочу, – так же быстро произнес он.

– То есть какие-то обстоятельства заставляют тебя делать то, что не нравится? – продолжил дед свой допрос.

– Ну, не то чтобы заставляют. Скорее – я сам выбрал жить в таких обстоятельствах.

– Верно, ты сам выбрал. Мог выбрать и другие обстоятельства. А скажи: мог бы ты ничего не выбирать? – он услышал тот самый тон голоса деда, который подталкивал к размышлениям.

– Да. Но! Тогда за меня что-то выберут и мне навяжут, – он начинал понимать, куда клонит старик, – а я буду увлеченно мучиться с выбранными для меня чужими обстоятельствами. Другими словами, свободы от обязательств не существует в принципе, так? – спросил он удивленно.