«Опасность», – сообразил Акауда и почти бегом выскочил на улицу.

У дверей, собираясь зайти в дом, стоял жрец-друид в своем белом балахоне и дубовом венке. В руке он держал небольшой пучок омелы6.

– Где дед? – спросил он. Его черные, чуть навыкате глаза снова пытались пробуравить Акауду насквозь.

Однако в этот раз никакого чужого воздействия мальчик не ощутил, словно его напрочь перекрыл мелодичный звон кузнечного молотка, вновь зазвучавший в голове, а на груди под камнем чуть-чуть потеплело. Твердым, но внутри дрожащим от страха голосом мальчик ответил:

– Я не знаю, может быть в доме, пойду искать.

Откуда взялся этот неопределенный и даже запутывающий ответ, он не понял и сам.

И пока жрец заходил в дом, мальчишка, почти забыв про больную ногу, рванул, что было мочи, подальше от родного поселка, на бегу подхватив в кустах свои вещи.

– Старый колдун наверняка что-то знает!

Нужно было быстрей добираться до пролива, перебираться на большую землю, а там искать эту неведомую реку Рен. Впереди предстояла дорога длиной в долгую, полную приключений жизнь. Именно то, о чем так мечталось и к чему его на всякий случай так старательно подготавливал дед.

20 августа 1977 г. Мыс Канаверал. Штат Флорида. США.

Д-р Саган сидел на стуле в своем гостиничном номере. На столе стоял закрытый дипломат. Все остальные вещи были уже внизу в машине, и наступила минута прощания с местом, которое последние несколько дней до самого старта «Вояджера» было его пристанищем. Можно было ехать домой. Дело сделано.

Эти три месяца окончательно исчерпали его силы. Работа по двадцать часов в сутки, сотни встреч, споров, совещаний и докладов. Затем, наконец, рожденное в муках решение. И вот все! На душе огромная радость за прекрасно выполненную работу и абсолютная опустошенность. Такого с ним ранее никогда не бывало. Обычно он заканчивал очередную, пускай, объемную и очень сложную, работу в предвкушении новой, такой же интересной и важной. Бывало, что одновременно велись несколько работ, когда приходилось, временно отрываясь от одной работы, вкладывать душу во вторую, а затем снова возвращаться к первой.

Но этот случай был особый. Жесткие сроки, грандиозность задачи, слишком большое количество участников, привлеченных к проекту, постоянный контроль с самого верха. Он вспомнил последний звонок Джорджа Буша7, буквально за несколько суток до старта. Тот кипел как паровой котел, даже трубка телефона вибрировала от его раздраженного голоса:

– У всех уже состояние полной готовности, даже у пусковиков, а у вас снова что-то там переписывают. Что вы опять сдернули Джимми на эту запись? У него и без вас работы выше головы.

Буш, будучи вице-президентом, не имел никакого отношения к проекту, а вот тоже не удержался покомандовать.

В тот день они окончательно доделали 12-дюймовый позолоченный диск, и сам диск со считывающей головкой в прочном корпусе были уже болтами прикручены к шпангоуту станции на самом видном месте. Так что звонок явно опоздал, об этом он и сказал тогда Бушу. Как потом оказалось, Буш умудрился позвонить по этому поводу Эдду и Фрэнки и с таким же напором высказался им. По правде сказать, и другие высокопоставленные чиновники из администрации Джимми Картера тоже интересовались ходом проекта, хотя по долгу службы это было вне их компетенции. Но, по крайней мере, явно не вмешивались в их работу.

А в том, что полет уже не раз откладывался, их вины вообще не было. То сначала совсем испортилась погода, и несколько дней было очень ветрено, хотя в это время года здесь, во Флориде, обычно стоит прекрасная погода.

Затем что-то не заладилось у пусковиков. Бесконечные проверки, прогонки программы показывали полную готовность всех систем к полету, но дотошная взлетная команда настаивала на повторах проверок. Затем у наружников возникли сомнения по поводу теплоизоляции. Да и вообще вся их работа сопровождалась кучей странностей и даже мистики. Не однажды срывались уже полностью подготовленные совещания. Из-за компьютерного сбоя чуть не улетела коту под хвост черновая верстка их итогового документа. Спасла случайная запись одного из программистов на контрольную ленту. В противном случае пришлось бы воссоздавать по новой всю недельную работу.

Кроме того, его до сих пор не отпускало ощущение какой-то ошибки, допущенной при выполнении одной из частей работ над проектом. Он еще раз мысленно проанализировал свою зону ответственности. В первую очередь он отвечал за информацию, записанную на диске. Конечно, весь ее объем подбирался коллективно, но его слово было решающим. Насколько правильно были выбраны пропорции, какие стороны человеческой деятельности оказались не отражены вовсе? Разумеется, они и так умудрились записать на диск просто огромное количество разнообразной информации о человечестве, но ощущения верной завершенности не было.

Что же касается направления движения станции на завершающей стадии полета, то оно было выбрано с учетом задач, выполняемых станцией на предварительной стадии, связанных с пролетом космического корабля мимо большинства внешних планет Солнечной системы. Но опять же решение было коллективным, хотя здесь тоже посчитались с его мнением. Может, стоило поднять корабль градусов на пять-десять выше плоскости эклиптики, по этому поводу у них тоже хватало жарких споров, и вот именно здесь его мнение было решающим. Сейчас-то, конечно, ничего не изменишь, «Вояджер» на всех парах двигался по установленному маршруту, но ощущение недоделанности не отпускало.

Нет, теперь все тревоги и волнения позади. «Вояджер» стремительно удаляется от Земли, неся чужим цивилизациям человеческое послание. И самым драгоценным в этом послании были образцы чудесной музыки, созданной музыкальными гениями Земли.

Карлу Сагану было суждено прожить долгую жизнь. Он видел снимки Юпитера, Сатурна, Урана, полученные с телекамер «Вояджера», он радовался вместе со всеми своими коллегами новым уникальным данным о нашей Солнечной системе, полученным с помощью приборов корабля. Он участвовал еще в нескольких космических проектах, внес значительную лепту как популяризатор науки, но ему уже не удалось стать участником тех загадочных событий, что оказались связаны с «Вояджером».

Июль 2008 года. Окраина Солнечной системы. 9.00 по времени лаборатории реактивного движения (JPL), штат Калифорния. США.

Космическая станция «Вояджер-2», разогнанная полем тяготения Юпитера и Сатурна, шла на третьей космической скорости 16 км/с, покидая Солнечную систему и выходя в межзвездное пространство. По команде с Земли ряд приборов был давно уже отключен, чтобы оставшейся энергии радиоизотопных источников питания хватало для работы нужных в межзвездном пространстве приборов, телекамеры и средств связи. Телекамера пристально «всматривалась» в неведомое пространство прямо по ходу движения станции, а 2,5метровый парус параболической антенны был постоянно направлен на Землю. Командному компьютеру удавалось удерживать эту направленность, несмотря на то, что Солнце с этого огромного расстояния виделось уже совсем тусклым пятнышком.

Вдруг что-то поменялось в космическом пространстве совсем недалеко от «Вояджера». Пространствовремя заколебалось, и через мгновение в относительной близости от корабля буквально из ниоткуда вынырнула парочка огромных, абсолютно черных и в то же время вроде как прозрачных шаров. По крайней мере, часть видимых звезд они закрыли от взора телеобъектива. По-видимому, эта непонятная непрозрачность была связана с космосом. Следом за первой парочкой вынырнули еще три пары таких же предметов. Была ли эта встреча случайной или есть в этом мире какая-то высшая сила, что вершит судьбами мира, вряд ли станет когданибудь известно. Но факт есть факт. Встреча состоялась. Влияние шаров на пространственно-временной континуум этого мира началось именно с «Вояджера». Первое воздействие на человеческие объекты и судьбы самим фактом появления странных шаров проявилось здесь. На корабле самостоятельно включился ряд приборов, уже давно отключенных по команде с Земли в целях экономии энергии. И приборы заработали на всю катушку, словно источники энергии в нарушение всех физических законов вернули себе первоначальное количество потерянных нуклонов. А «Вояджер» все так же продолжал свое движение в неизвестность, передав неожиданную информацию на Землю.