Целиком картина проснувшегося миллиардера выглядела таким образом: «молодой человек с небритой бородой и тонкий как селёдка». Это мнение принадлежало дядя Керопу, человеку с внушительным брюшком и крупным носом. И он высказывал его едва ли не каждое утро. Если не считать брюха и носа, его супруга была под стать ему самому. Здесь справедливости ради надо заметить, что физические преимущества супруги по отношению к дяде Керопу компенсировались врождённой привычкой «болтать без умолку». Уже говорилось, что дядя Кероп приходился кузеном покойному отцу Мерона Аветисова. Сразу после трагической смерти родителей Мерона в авиакатастрофе, они, вместе с супругой, стали опекать племянника. Отношения между ними сложились по-настоящему родственные, но при этом не совсем простые.

Этот самый дядя Кероп появился в спальне минуту спустя после того, как раздалось: «Чего?». Появился в своей привычной одежде: спортивном костюме и кожаных тапочках. И устремил по той же привычке встревоженный взгляд в сторону Мерона. Тот направлялся в ванную комнату, но увидев дядю, остановился и гневно поинтересовался:

– Ты слышал? Оказывается, я школу не закончил.

– Ты был круглый отличником, Мерон джан. Все это знают, – с некоторой торжественностью ответил дядя Кероп. Он не отходил от двери, прислушиваясь к словам и наблюдая за поведением племянника.

– Все? – раздражённо переспросил Мерон и, указывая пальцем куда-то в сторону, ещё более раздражённо добавил. – Да они меня за полного болвана принимают, а ты сидишь и слушаешь.

Дядя Кероп после последних слов изменился в лице и сразу же бросился оправдываться.

– Мерон джан, если я знал бы, что тебя начнут оскорблять, я выключил бы телевизор. Клянусь. Я ждал, когда по телевизору покажут нашего армянина.

– Не покажут!

– Почему? Он что, умер?

– А что, других дел, кроме как «умер», не бывает?

Произнося эти слова, Мерон вошёл в ванную комнату и с грохотом закрыл за собой дверь. Правда через мгновение она открылась, и на пороге снова появился Мерон. На его губах блуждала злорадная улыбка.

– Не буду принимать душ и не стану бриться, – заявил он с откровенным удовольствием. – Зачем? Если меня принимают за болвана, таким я и буду. Никакого душа, чистки зубов и даже умывания. Может, ещё и портфель возьму…с кляксой, чтобы уж точно соответствовал приметам.

Дядя Кероп осторожно подошёл к племяннику и, встав на носки, приложил ладонь ко лбу. Следом за этим действием раздалось расстроенное бормотание:

– У тебя температур, Мерон джан, надо лечь.

– Книжки почитай, – огрызнулся в ответ Мерон, – может ещё какие-нибудь слова выучишь. «Умер, температур, тонкий как селёдка»…нет, надо с брюхом ходить. А всё, что под брюхом, с зеркалом искать.

Оставив дядю, он направился к двери, ведущей в гардеробную. Спустя мгновение Мерон уже стоял и с неудовольствием смотрел на вереницу аккуратно подвешенных костюмов и сложенных под ними туфель. Настроение было вконец испорчено. И он стал размышлять о том, как бы его сделать ещё хуже.

А дядя Кероп тем временем спустился в холл, а оттуда прошёл на кухню. Там вовсю шли приготовления к завтраку. Длинные столы были завалены разными продуктами, посудой и специями. Среди всего этого разнообразия возвышалась тётя Аня, супруга дядя Керопа. Ей помогали ещё две женщины. Обе были приблизительно одного возраста, около пятидесяти пяти лет. Завидев мужа, тётя Аня повелительным жестом указала на дверь. Тот в ответ выразительно кивнул, указывая головой наверх. Этот жест произвёл магическое действие. Бросив все дела, тётя Аня поспешила вслед за мужем. Они вышли из кухни. Здесь же возле дверей состоялся короткий разговор.

– Он заболел, – сообщил жене дядя Кероп.

– Серьёзно? – тётя Аня всполошилась, услышав эти слова.

Дядя Кероп выразительно постучал указательным пальцем правой руки по лбу.

– Он слишком умный, поэтому у него всё время голова болит, – как только пришло понимание проблемы, тётя Аня успокоилась.

– Как же мы его к Ашоту отведём? – коротко осведомился дядя Кероп.

– Я обещала Ашоту, что мой племянник приедет! – последовал угрожающий взгляд в сторону мужа.

– Нет, чтобы сказала… иди Кероп, иди дорогой, отдохни, ты устал. Всё время «отведи туда, приведи туда. Мой родственник приехал», – последние слова жена уже не слышала. Она ушла обратно, оставив его одного. Дядя Кероп тяжело вздохнул и, опасливо поглядывая на дверь, вполголоса пробормотал: – Какой скотина твой род нашёл…почему нога не поломал, когда пошёл тебя сватать?

Он выглядел возмущённым, тем не менее молча направился в спальню к Мерону выполнять обещание, данное супруге. Здесь его ждало ещё одно и самое сильное потрясение. И заключалось оно в одежде племянника. Мерон всегда одевался с иголочки и только в самые дорогие костюмы. А сейчас на нём были потёртые джинсы, зелёная рубашка, кроссовки, в которых он обычно играл в футбол, и чёрная кепка с козырьком. Своим видом он напоминал обычного уличного парня из простой семьи. Миллиардера как ни бывало.

– Как же ты к Ашоту пойдёшь?

Услышав эти слова, Мерон удивлённо вытянул брови и коротко поинтересовался:

– С чего это ты взял, будто я собираюсь к Ашоту?

До дяди Керопу дошло, что он выдал себя. Но этот факт ничуть не изменил его намерений. Так или иначе, ведь надо было сказать о цели своего прихода.

– Он наш родственник. Дочери Иветте восемнадцать лет. День рожденья.

– Ну и что?

– Как что? Армяне всегда оказывают родственникам уважение.

– Он родственник твоей жены. И если говорить об армянах, тогда он мне не родственник и тебе кстати тоже.

– Уважение…

– Конечно, уважение, – подхватил насмешливо Мерон, – у нас как в анекдоте про пьяницу, которому разрешено пить только в банные и праздничные дни: «Какой сегодня праздник? Никакой. Тогда я в баню пошёл». Если не родственник, так обязательно надо оказать уважение. Так и быть окажем, раз ты этого хочешь.

– Это не я, – шёпотом признался дядя Кероп и движением головы показал вниз.

– Ты её боишься?

– Уважаю!

– Конечно. Выходит, я тоже должен согласиться.

Проследив кивок, Мерон, придав голосу озабоченность, произнёс:

– Не стоит расстраивать тётю. Я пойду. Просто скажи, где и в котором часу.

– Ты был у Ашота один раз. Он живёт рядом с нашим рестораном. В центре Сочи.

На лице Мерона мелькнула догадка.

– Так это отец той Кикиморы, на которой вы меня пытались женить?

– Её имя не Кикимора, а Иветта, – поправил Мерона дядя Кероп. – Дочь Ашота восемнадцать лет. День рожденья. Гости позвали в два часа.

– В два, так в два! Приеду. Как пропустить такое радостное событие?

Мерон повернул козырёк кепки набок и, насвистывая, направился к двери. Спустя несколько минут он уже выходил во двор. Здесь его ждали шестеро крепких мужчин в чёрных костюмах из его личной охраны. На дорожке, один за другим, стояли три «мерседеса» представительского класса. Завидев Мерона, охранники вначале застыли с удивлённым видом, затем один из них молча отворил заднюю дверь последнего автомобиля. Мерон не обратил внимания на этот жест. Приветливо кивнув охране, он прошёл мимо них и вскоре вышел из ворот своей виллы. А минуту спустя, не без удовольствия, спокойно прошёл мимо двух папарацци. Фотографы, преследовавшие его последние несколько месяцев, бросили в сторону незнакомца равнодушный взгляд, а затем возобновили свой разговор.

«Чёрт, да это настоящее удовольствие, когда тебя никто не замечает!» – думал Мерон, бесцельно прогуливаясь по улицам Сочи. Понемногу испорченное настроение уходило, уступая место некоему азарту. И связано это было с предстоящим посещением того самого Ашота. Вначале он и не собирался туда идти, но, поразмыслив, решил, что такой визит принесёт удовлетворение, прежде всего ему самому. Мерон не собирался «оказывать ему уважение». Ему было интересно…узнают ли его? И как вообще отнесутся к человеку в скромной одежде. Он просто зайдёт и тихонечко станет в стороне. Если не заметят, так же тихо уйдёт.