У машины Рэй задержался. Может, зайти в гараж и попрощаться с Эйлин? Не исключено, что через неделю их обоих уже не будет в живых.

В памяти всплыло выражение ее лица, когда он объявил, что уйдет сам. Плохо скрываемая радость и облегчение.

Сев за руль, он решительно тронулся с места.

И притормозил, не проехав и квартала.

На тротуаре билась в судорогах женщина.

Вирус, раньше существовавший только в новостях, ворвался в реальную жизнь.

Первым порывом было броситься на помощь несчастной, разбившей лоб об асфальт. Ее голова дергалась вверх-вниз; в распахнутых глазах застыл немой ужас.

Стоит до нее дотронуться — и он обречен. Симптомы появляются только через неделю, но инфицирование происходит мгновенно.

За углом стоял разбитый о фонарный столб внедорожник. Судя по всему, авария произошла недавно.

Девушка за рулем кивала так яростно, что ободрала подбородок о подушку безопасности. Двое малышей в автокреслах на заднем сиденьи дергали головами в такт.

У Рэя заболело сердце, и он закрылся ладонью, чтобы не видеть их ясные, насмерть перепуганные глаза.

К удивлению Рэя, Уолтер и Лорен сидели у себя на крыльце. Он опустил стекло и поздоровался.

Уолтер поднял руку в ответ. Лорен, сидящая в кресле-качалке рядом, неистово кивала.

— О черт, — пробормотал Рэй. И крикнул в окно: — Господи, Уолтер! Это ужасно!

Уолтер опустил голову.

— Час назад началось. — Он бережно коснулся плеча жены. — Поэтому я и вынес ее сюда — пусть видит траву и небо, а не четыре стены.

— Я могу чем-нибудь помочь? — спросил Рэй.

Уолтер покачал головой.

— Да я просто жду своей очереди. Я поцеловал Лорен в губы, чтобы уж наверняка.

Рэй не знал, что ответить. В чем-то он завидовал Уолтеру. По крайней мере они с Лорен умрут вместе.

— Мы прожили хорошую жизнь, — донесся голос с крыльца. — Передай Эйлин сердечный привет от нас обоих.

— Эйлин ушла, — брякнул Рэй. — Точнее, я от нее ухожу. Она мне изменила.

— Сочувствую, — вздохнул Уолтер.

К горлу Рэя подступил ком, и на этот раз он не смог сдержать слез.

— Спасибо! Ты был хорошим другом. — Он вспомнил, что Лорен все видит и слышит. — Ты тоже, Лорен. Мне так больно за вас.

Лорен все так же дергала головой. Вскоре кивание прекратится, и она замрет навсегда.

Уолтер помахал рукой на прощание. Неужели они видятся в последний раз? Неужели больше никогда не врубят «Доджерс» во дворе, не пропустят по бокалу пива в любимом баре? Несмотря на разницу в тридцать лет, Рэй с Уолтером были лучшими друзьями.

В Уилшире царил хаос. Повсюду сновали люди с рюкзаками, в хирургических масках, респираторах, шарфах и масках для дайвинга. Когда очередной заболевший падал на тротуар, через него просто переступали. Проезжая часть была забита; прикованные к рулю водители ритмично дергали головами. Лавируя между стоящими машинами, Рэй старательно отворачивался. Все равно ничем не поможешь, напоминал он себе. Вирус не лечится; больницы забиты под завязку.

На Саут-Дохерти был безнадежный затор. Пришлось объезжать по тротуару, буквально по сантиметру продвигаясь вперед среди пешеходов.

Вот и Беверли-Хиллс: роскошные особняки, удаленные от дороги, необъятные участки земли. На извилистых улицах наконец-то стало свободнее. Рэю очень хотелось выключить радио — от новостей подскакивал пульс и немели губы, — но нужно было оставаться в курсе событий.

Коммуникаций на Восточном побережье толком не осталось. Только Запад страны пока устоял против эпидемии, перекрыв границы и отстреливая беженцев из соседних штатов.

Рэй свернул на Кардифф-драйв и, сверившись с адресом на конверте, притормозил у номера пятьдесят семь. Домик поменьше остальных, в альпийском стиле. Фасад скрыт за двумя высокими деревьями; сад пышный на грани неухоженности. Ругая себя за глупый авантюризм, Рэй вырулил на длинную подъездную дорожку.

У двери он несколько раз шумно вдохнул, постоял, переминаясь с ноги на ногу, и наконец протянул руку к звонку.

Между прочим, кто сказал, что откроет лично Хелен Андерсон? Да, она ни с кем не встречается. (Уж кто-кто, а Рэй знал точно, поскольку ежедневно шерстил Интернет в поисках любых упоминаний о Хелен). Но что, если выйдет подруга или домработница?

Замок щелкнул, и дверь приоткрылась. В проеме над дверной цепочкой появилось лицо Хелен Андерсон — где-то на уровне плеча Рэя. Он отлично помнил ее рост — сто шестьдесят два сантиметра, но не представлял, что она настолько миниатюрна.

— Да? — У нее были короткие растрепанные волосы. На лице ни грамма косметики. Прекрасные светло-серые глаза, цвета дымки, окутывающей горные вершины.

— Мисс Андерсон, меня зовут Рэй Пэррот. — Язык цокнул о пересохшее небо. — Я… — Заранее заготовленные слова показались нелепыми. «Я ваш самый преданный поклонник?» Тьфу! — Я пришел предложить вам помощь.

Хелен Андерсон наклонила голову.

— Мы знакомы?

— Нет… но я восхищаюсь вашим талантом.

Дверь плавно закрылась. Рэй замер, ожидая услышать звяканье снимаемой цепочки, но уловил лишь звук удаляющихся шагов.

Он постоял еще несколько минут и направился прочь, пылая от стыда.

Полный идиот! Как можно было всерьез рассчитывать, что она встретит чужого человека с распростертыми объятиями?

— Погодите!..

Рэй обернулся. На крыльце стояла Хелен Андерсон в джинсах и голубом свитере.

— Да? — Шагнув к ней, он замешкался. — Простите за грубое вторжение.

— Наоборот, это я повела себя грубо. Как всегда. Помощь мне не нужна, но спасибо за предложение. Вы очень любезны.

Рэй кивнул.

— Хотите пересидеть эпидемию дома?

Хелен улыбнулась — но не ослепительно, как Бэтгерл, а так печально, что у Рэя защемило сердце.

— Вроде того.

— Продуктов у вас достаточно? А воды?

Она на секунду прикрыла глаза.

— Более чем.

— Тогда всего хорошего!

Выехав к дороге, Рэй заглушил мотор и тупо уставился на почтовый ящик Хелен Андерсон. И что теперь? Прорываться в Омаху к сестре? В Небраске, как и на всем Среднем Западе, беженцев без разговоров отстреливает национальная гвардия.

А что значит «вроде того»? Странный ответ… И эта печальная улыбка. Уж не собирается ли она снова запить? Хелен Андерсон страдала от алкоголизма, но уже двадцать лет назад бросила пить и стала ярой сторонницей Анонимных алкоголиков. Неудивительно, если она сорвется из-за эпидемии. Будь Рэй в завязке, он бы точно не выдержал.

И все-таки в ее словах было что-то не то. И глаза — не испуганные, а полные боли и тоски.

Рэй вышел из машины и зашагал обратно к дому.

На этот раз Хелен открыла дверь, не набросив цепочку.

Он упреждающе поднял ладони.

— Простите, что снова беспокою, мисс Андерсон. Не стесняйтесь захлопнуть дверь у меня под носом, но я за вас волнуюсь.

— Простите? — вскинула брови Хелен.

— Когда мы разговаривали, вы не отошли подальше от двери. Такое ощущение, что вы не боитесь вируса, а просто очень страдаете.

Хелен смахнула со лба прядь и скрестила руки на груди.

— Ладно, Рэй, открою вам небольшой секрет. Да, я страдаю. И давно.

Рэй медленно кивнул.

— Когда я спросил, собираетесь ли вы пересидеть эпидемию дома, вы ответили: «Вроде того».

Хелен полуобернулась к деревьям. Ей было пятьдесят восемь: возраст безжалостно выдавали морщины под глазами и дряблая шея.

— Я опасаюсь, что вы хотите себе навредить.

Она вперилась в него взглядом Бэтгерл.

— Но как?.. Совершенно незнакомый человек явился ко мне домой спросить, как дела. Именно сегодня! — Хелен потерла пальцем лоб. — Не вчера и не завтра. И даже не через два часа. — Она испытующе смотрела на него, качая головой.

Наконец дверь распахнулась.

— Добро пожаловать.

Хелен Андерсон провела ошеломленного Рэя через гостиную с высоким потолком в просторную кухню с черными мраморными столешницами.

По дороге она схватила со стойки бутылку текилы и сделала большой глоток, затем указала на горсть розовых таблеток на столе. Рядом стояли три пустых флакона.