― Я хотел бы сказать, что ваше беспокойство моей личной жизнью весьма лестно.

― Оу, ты же знаешь, что я подтруниваю над тобой, ― сказал он, похлопав Бо по спине. ― Ты же понимаешь, что такому старому женатому мужчине, как я, все интересно. У тебя же всегда под боком имеется красивая женщина.

Для Лолы этот комплимент был довольно банальным, так как на нее мужчины начали обращать внимание с тех самых пор, как выросла грудь. Даже Бо зацепился за нее.

― Я бы предпочла, чтобы вы не говорили обо мне так, словно меня тут нет, ― сказала она.

Бо слегка улыбнулся и покачал головой, но мужчина повернулся к ней лицом.

― Убить меня мало. Мне очень жаль, дорогая. Где мои манеры?

― Мне было бы интересно узнать обо всех здесь присутствующих, ― сказала Лола.

Его смех больше напоминал хохот.

― Ты просто глоток свежего воздуха по сравнению с обычным типом женщин, к которым мы привыкли, не так ли Бо?

Он нахмурился:

― Простите?

― Она уникальна, ― он остановился, чтобы обратить внимание на Лолу. ― Ты единственная из дам Бо, которая умеет разговаривать. Других я ни разу не слышал.

― Может быть, вы должны быть за это благодарны, ― сказала Лола.

Смех раздался еще более звучный — мужчина становился все более очарованным ею.

― О да, конечно же.

Бо, напротив, сузил глаза:

― Ну-ка. Что же такого было в тех девушках, что это так задевает вас обоих?

― У них было то, что должно быть моим, ― Лола практически ворковала, хлопая с усилием своими ресницами. ― В том случае, если ты не заметил, я очень эгоистична и не люблю делиться своим.

Бо провел рукой по воротнику своей рубашки:

― Я и не принадлежал им, на самом деле.

Лола подняла одну бровь, ожидая продолжения ответа, чего-либо юморного, но ничего не вышло.

― Лола, ― сказал мужчина, привлекая ее внимание, ― ты так же хорошо держишь Оливера в рамках, как и меня?

Она отвернулась от Бо и подмигнула:

― Лучше!

Он кивнул:

― Я впечатлен.

― Означает ли это, что вы согласны на встречу? ― спросил Бо. Его остроумие, казалось, снова пробудилось.

― Давай не будем беспокоиться о бизнесе прямо сейчас. Слушайте, за моим столом образовалось пустое место. Почему бы вам не присоединиться ко мне сегодня вечером?

― Это честь для нас, мэр Черчиль, ― сказал Бо. ― Первый стол, не так ли?

― Все верно. Увидимся там.

― Мэр? ― удивленно спросила Лола, после того как он ушел.

Бо улыбнулся:

― Разве я не сказал тебе об этом?

― О боже! Я не узнала его, ― Лола закрыла лицо руками. ― Я была просто невероятно груба с мэром Лос-Анджелеса.

Бо засмеялся, протянув к ней руки:

― Это он был невероятно груб с тобой, но это моя вина. Я заглажу перед тобой вину.

Она покачала головой:

― Мне нужно научиться держать свой огромный рот на замке.

― Пожалуйста, прекрати, ― сказал он. ― Именно твою непредсказуемость я люблю больше всего. Мне нравится ждать, что же ты ответишь на очередную мою фразу. Ты чудесно прокомментировала наш разговор, и теперь мы сидим с ним за одним столом.

― И что я такого сказала? ― спросила Лола.

― Все, что ты сказала, стало тому причиной.

― Это вряд ли то же самое. Вы говорили о женщинах, как о чем-то, что можете выбрать в магазине, ― сказала Лола. ― Я просто красиво играла для твоего друга, как ты и хотел. Он приглашал тебя раньше за свой стол?

Бо поджал губы:

― Нет.

― Тогда, должно быть, я сделала что-то правильно.

― По крайней мере, ты сделала это для меня, ― сказал он. ― Мне нравится чувствовать твою поддержку и заботу.

― Это не так. Я просто делаю то, о чем ты меня попросил.

Он потягивал что-то темное из бокала и неторопливо осматривал комнату:

― Я не уверен, почему ты до сих пор продолжаешь бороться с этим. Сделка была заключена, но, по правде говоря, я думаю, что ты хочешь быть здесь. Просто не признаешь это.

Она изучила его профиль. Он не смотрел на нее, словно, не смотря на нее, мог убедить себя, что ее нет рядом. Это делало его более мрачным. Она подумала о том, сколько сил он потратил на сегодняшний вечер. Он до сих пор относился к ней, как к хрустальной статуэтке, но все еще мог разбить ее одним взмахом руки.

― Бо? Что делать, если я не смогу решиться пройти через это?

Он моргнул и повернул голову к ней. Когда он поднял руку, она вздрогнула. Он коснулся большим пальцем ее губ.

― Ты знаешь о нашем соглашении, ― сказал он. Его голос снизился до шепота. ― Мне все предельно ясно. До восхода солнца ты моя.

Его большой палец по-прежнему прожигал ее кожу насквозь, отвлекая ее.

― Я могу за себя постоять.

― В этом не будет никакой необходимости, ― покачал он головой. ― Доверься мне.

Если бы она встретила Бо в другое время, когда Джонни еще не стал частью ее жизни, она бы уже увлеклась им. Он не был ее типом, в отличие от Джонни, с его бездушным отношением.

Его старые футболки, цветные татуировки, выгоревшие волосы... всего этого у Бо не было, чтобы увлечь ее. Лола смотрела на его дорогие шмотки и думала о том, что хоть и не видела тела Бо, оно выглядело так же дорого, как и его вещи. Он побеждал Джонни в росте, но если футболки Джонни растягивались на его прессе, то неброские костюмы и смокинги Бо отлично сидели на его мощных плечах и мускулистой спине.

― Мои глаза здесь, ― поддразнил ее Бо.

Она моргнула, отводя взгляд от его груди:

― Извини.

― Что именно ты так пристально разглядывала?

Она покачала головой:

― Смотри, ― сказал Бо, вздыхая. ― У нас есть соглашение, да, но я не хочу ограничиваться только им. Очевидно, что я притягиваю тебя, иначе тебя бы тут не было. ― Он сделал паузу. ― Может быть, мне не нужен секс как таковой, но с тобой я хочу этого. Более того, я готов приложить все усилия ради удовольствия.

Она только покачала головой:

― Я люблю своего парня, ― сказала Лола. ― Ты не можешь ожидать, что я буду наслаждаться сексом с тобой.

― Именно этого я и ожидаю, ― сказал Бо. ― Когда мы будем заниматься с тобой любовью, это будет именно так. Я возьму от тебя все, что захочу.

В горле резко пересохло. Нигде в соглашении не было сказано, что они будут заниматься любовью. Это должен был быть именно секс. Никакой романтики. Никаких желаний. Никаких обоюдных наслаждений. Определенно никакого занятия любовью.

― Я бы не стал платить миллион долларов за любую другую женщину, ― продолжал Бо. ― Это все для тебя, а не для меня. Сегодня вечером именно ты моя королева. ― Он удостоверился, что она смотрела ему в глаза, когда добавил: ― И это делает меня твоим королем. Если ты беспокоишься о занятии любовью, не надо. Также я трахну тебя.

Лола закрыла рот, но не смогла отвести от него свой взгляд:

― Бо, ― сказала она, сжимая руку.

― Я не хочу никаких недомолвок. Я собираюсь сделать с тобой все, что пожелаю. Я буду поклоняться тебе. Буду владеть тобой. Любой человек, который просто занимается сексом с такой женщиной, как ты, дурак. Я хочу превратить все это в искусство, грязное, невыносимое, невозможно прекрасное, доводящее до оргазма искусство.

Голова у Лолы закружилась. Те картинки, которые он ей нарисовал, были слишком яркими, чтобы приглушить их. Вокруг них были люди, но внутри она была сжата в тугую спираль, умоляющую, чтобы ее, наконец, раскрутили. Одна ее рука дернулась с желанием дать ему пощечину, а вторая хотела схватить его за рубашку и притянуть к себе.

― Теперь мне нужно кое-что от тебя, ― сказал Бо, пристально наблюдая за ней. ― Кое-что такое, с чем я могу работать.

Лола даже не знала, в каком мире она сейчас существовала:

― Мне нужно подкрасить губы. Я присоединюсь к тебе позже, за столом.

Лола бросилась к ближайшей уборной и встала перед зеркалом. Легкий румянец щек выдавал ее с головой. Реальность ситуации обрушилась на нее. Она будет заниматься сексом с этим человеком, с незнакомцем.

И речь шла не о деньгах, а о людях, которые проведут эту ночь вместе. Ее сердце колотилось быстрее от слов Бо. То, что сказал Бо, пугало ее до мурашек. Это не было угрозой, чтобы поменять ее решение. Для этого было уже слишком поздно. На самом деле ее напугали мысли в голове, когда он говорил, как будет владеть ею, как будет ее трахать.