Гарри напрягает память и, вспомнив, кисло морщится:

— Красный вязаный свитер с огромным жёлтым снитчем на груди от Молли Уизли.

— Ага, помню! — хихикает Марк. — Ты выглядел в нём как придурок, когда пришёл в Большой зал на завтрак.

— Это точно, — улыбается Гарри.

Марк вдруг серьёзнеет.

— Слушай, я понимаю, что за такой вопрос могу схлопотать в челюсть, но всё-таки. Ты точно нормально себя чувствуешь после вчерашнего?

— Да вроде да, — Гарри вяло пожимает плечами. — Но заклятие, кажется, вытянуло из меня все силы. Я чувствую себя как сонная черепаха.

— Угу. Классно. Только я не об этом. То, что случилось…

— Да ничего, в сущности, не случилось, — снова морщится он. — Так что спасибо за заботу, но всё нормально.

— Ну тогда хорошо, — сияет Марк. — Кстати, если тебе интересно, отец сказал, что Мальсибера после праздников отправят к себе домой, а пока он поживёт в темнице.

— Да, я знаю.

— Странно, да?

— Что странно?

— Ну, он и раньше выкидывал много чего в таком духе, однажды изнасиловал одного из наших новобранцев. Но тогда Лорд наложил на парня Obliviate и отправил жить в город. А сейчас изгоняет Мальсибера, хотя тот ему очень полезен.

— Может, чаша терпения переполнилась?

— А может, он за тебя переживает?

— Не говори ерунды. Лорд не тот человек, который может за кого-то переживать, кроме себя.

— Ну, на твоём месте я бы отнёсся к такому поступку более внимательно.

— Хорошо, — безо всякого участия кивает Гарри.

— Ладно, — Марк поднимается на ноги. — Ты идёшь? Гости уже прибывают.

— Дай мне минуту. Я только переоденусь.

— Встретимся внизу, — Марк подмигивает и выходит из комнаты.

***

Когда через четверть часа Гарри приближается к залу, в коридоре его перехватывает Люциус Малфой. Он совершенно наглым образом берёт его за локоть и оттаскивает к окну.

— В чём дело? — Гарри вырывает руку и сердито смотрит на него.

— Спокойно, мистер Поттер, я всего лишь хочу убедиться, что вы понимаете, куда сейчас попадёте. Поверьте, никому не хочется, чтобы вы выставляли себя дураком.

— Что?!

Гарри замирает от неожиданности, когда Малфой быстро проводит рукой по его волосам, заправляя растрёпанные пряди на ухо, потом стряхивает с плеча невидимые пылинки, поправляет воротник мантии и критично оглядывает его с головы до ног.

— Что. Вы. Делаете? — раздражённо произносит Гарри, едва сдерживаясь, чтобы не стукнуть Малфоя по запястью.

— Вы должны выглядеть надлежащим образом.

Гарри с серьёзным видом одёргивает мантию и задирает подбородок.

— И как я выгляжу?

— Надлежаще, — уверенно кивает Люциус тоже с притворной серьёзностью и резко меняет тон: — Вы войдёте в зал вместе со мной, я вас представлю. Дальше смотрите по обстоятельствам, но я бы не советовал вам много пить и по-приятельски общаться с местной публикой.

— Да я и не собирался.

— Отлично, тогда идёмте, — Малфой подходит к дверям, берётся за ручку и добавляет: — И постарайтесь не дёргать Лорда по пустякам — сегодня ему будет не до вас.

Получив хмурое «Прекрасно», он толкает дверь.

Поначалу Гарри не понимает, почему зал стал неузнаваем и как сюда уместилось столько народа. И лишь через несколько секунд он соображает, что к помещению применили расширяющие пространство чары. Если раньше зал был просто большим, то теперь он огромен, почти как Атриум в Министерстве. Здесь собралось не меньше двухсот человек, и через камин, который появился у входа, продолжают прибывать всё новые. У каждого в руке знакомый стеклянный шарик на цепочке, и Гарри озаряет догадка, что Пожиратели каким-то образом соединили систему порт-ключей с каминной сетью. Видимо, для удобства гостей, чтобы тем не пришлось идти в поместье по улице от границы антиаппарационного барьера.

Немного оглядевшись, Гарри замечает свою компанию молодёжи, болтающую возле огромной чаши с пуншем, и Риддла. Тот сидит в своём кресле на возвышении, лениво обводя глазами собравшихся. По обе стороны от кресла стоят Эйвери и Долохов, их правые руки опущены в карманы.

Но долго осматриваться Люциус не даёт. Он приставляет палочку к горлу, произносит: «Sonorus», — и шум в зале мгновенно стихает.

— Господа, — с дежурной улыбкой вещает Малфой, и все оборачиваются к нему. — Позвольте вам представить протеже советника Министра, мистера Гарри Поттера.

— Ну, спасибо, — цедит Гарри сквозь зубы, когда на него обрушивается шквал аплодисментов.

— Улыбайтесь, мистер Поттер, улыбайтесь, — не сгоняя с губ оскала, отзывается Малфой уже обычным голосом.

Гарри расплывается в самой слащавой и отвратительной улыбке, на которую сейчас способен. Со всех сторон к нему начинают стекаться Пожиратели. На лице каждого появляется такая же фальшивая улыбка, как и у него самого. Кто-то молча кивает, несколько дам делают реверанс, самые смелые протягивают руку. Но во взгляде всех застыло одинаковое выражение: напряжённая смесь страха и уважения. Поначалу это забавляет Гарри, но когда ему приходится жать руку уже двадцатому гостю, его терпение подходит к концу. Момент напоминает ему первый визит с Хагридом в «Дырявый котёл», когда на него точно так же обрушилась череда приветствий и восторгов. Только в тот раз радость посетителей была вполне искренней, здесь же он чувствует сгустившийся в пропитанном фальшью воздухе страх.

Не сгоняя с губ натянутой улыбки, Гарри молча кивает на приветствия, решив не удосуживаться произнесением бестолковых речей. Но гости всё подходят и, кажется, меньше их не становится. Конечно. Теперь каждому хочется рассмотреть вблизи знаменитого Золотого Мальчика, который внезапно стал протеже Волдеморта! Вообще за такое представление безумно хочется убить Малфоя, но делать уже нечего.

Проходит несколько утомительных минут, и Гарри уже близок к тому, чтобы послать всех к чёртовой матери или с издёвкой раскланяться в ответ, но тут на его плечо мягко опускается ладонь вновь возникшего рядом Люциуса.

— Мистер Поттер, я провожу вас на ваше место.

— Давно пора, — цедит он так, чтобы его слышал только Малфой.

Люциус перекидывается парой слов со стоящими рядом Пожирателями и тянет Гарри за собой к трону. Только подойдя, он замечает, что сбоку и чуть позади того стоят несколько кресел с высокими спинками. Малфой пытается усадить Гарри в крайнее, но он, сделав невинное выражение лица, садится возле Риддла. Люциус поджимает губы, но молча опускается рядом.