– За детьми?

– Конечно, нет. За детьми я гоняться не стану, но лягушек среди моих барвинок я точно не потерплю. Мне, старику с больной спиной, и полоть-то тяжело, что уж говорить о том, чтобы ползать на четвереньках за прыгающими лягушками. О достоинстве я вообще молчу… – Старик нахмурился, помолчал немного и изрек: – Значит, ты решил вернуться в мир. Почему?

– Мне просто не оставили выбора, – со вздохом ответил Паскаль.

Старик снова помолчал, потом спросил:

– Но что же все-таки случилось? Должно быть, что-то серьезное. Люди просто так не скачут из страны в страну, тем более – из мира в монастырь и обратно.

Паскалю уже надоело рассказывать одну и ту же историю, но он все же повторил ее еще раз для Бинкли. Старик молча слушал, ни разу не перебив Паскаля. Дослушав до конца, кивнул – и ни слова не сказал.

– Ну, что скажешь? – спросил Паскаль, которому было немного не по себе под пристальным взглядом старого дворецкого.

– А чего ты ждешь? Сочувствия? Нет, парень, сочувствовать я тебе не стану. Так ради чего же ты пришел ко мне на самом деле? – Бинкли принялся постукивать пальцем по столу, то и дело двигая кустистыми бровями.

Паскаль едва не рассмеялся – так забавно выглядел сейчас старик – брови его напоминали двух рогатых жуков, уставившихся друг на друга.

– Говори же, – буркнул Бинкли. – Я не могу ждать до вечера. У меня дел полно.

– Я не рассчитывал на твое сочувствие, – ответил Паскаль. – Я пришел за советом.

– Хорошо, ты его получишь. Так вот, теперь ты, хочешь того или нет, – теперь ты женатый человек и должен заботиться о своей жене. Вот этим и займись. И хватит себя жалеть.

– Но брак никогда не входил в мои намере…

– Чепуха, – перебил Бинкли. – Ведь ясно же как день: Господь не хотел, чтобы ты стал монахом и запер себя в монастыре. Господь хочет, чтобы ты применил свои таланты здесь, в миру. Поэтому он и направил тебя на угодный Ему путь. И именно поэтому ты теперь здесь, с нами. И ты ничего не сможешь изменить.

– Как странно… – пробормотал Паскаль. – Ведь ты сейчас сказал то же самое, что и Дом Бенетард, настоятель аббатства Святого Кристофа.

– Не знаю я никаких Бенетардов, но я точно знаю, что в монастыре тебе не место. И будь у меня такая возможность, я бы так и сказал твоему настоятелю.

– Меня никто не удерживал в монастыре против воли. Я просто работал там, и тебе это прекрасно известно. Деревья и кусты сожгли во время революции, и я поставил перед собой задачу вернуть садам прежний цветущий вид. На это ушел год. И еще год на то, чтобы убедиться в том, что все растения прижились и задуманное воплотилось в жизнь. Если честно, то я задумывался над тем, не принять ли постриг, но в конце концов пришел к выводу, что не чувствую к этому особого призвания.

– Неудивительно, – кивнул старик. – Если бы Господь хотел призвать тебя к себе, не стал бы Он выбрасывать тебя из моря прямо на наш порог. Значит, ты нужен Ему здесь, в миру. – Бинкли вновь принялся барабанить пальцами по столу. – Кто-то должен вправить тебе мозги, а лорд Рейвен слишком деликатен, чтобы помешать тебе «себя искать», как вы, нынешняя молодежь, это называете.

– Вот как?… – пробормотал Паскаль.

– Да, именно так. Знаешь, иногда мне кажется, что Господь, наделяя тебя дарами, забыл снабдить тебя здравым смыслом. Лорд Рейвен, добрая душа, официально тебя усыновил, а ты из глупого упрямства отказываешься взять его фамилию и хоть фартинг его денег. Мог хотя бы принять в дар Роуэнз-клоуз, который тебе столько раз предлагали. Да-да, я все об этом знаю, так что не удивляйся.

Паскаль раскрыл рот, но так ничего и не сказал. А старик тем временем продолжал:

– Я могу понять, почему ты так себя ведешь, и лорд Рейвен тоже все понимает. Но понимать – не значит оправдывать. А теперь ты говоришь, что не возьмешь ни фартинга из приданого жены – твоей жены, а не чужой!

– Это так, Бинкли, – сквозь зубы процедил Паскаль. – Так какой же вывод?

– А вывод такой, что ведешь ты себя как баран. Как баран, раздувшийся от гордости. Разве что слепой этого не увидит. И перестань катать по столу крошку, – в раздражении добавил старый дворецкий. – Ты вотрешь ее в стол, а мне потом неделю ее оттуда выскребать.

Паскаль вздохнул и положил хлебную крошку на тарелку.

– Ты спрашиваешь, что тебе следует делать со строптивой дочкой герцога, а сам понятия не имеешь, куда тебе податься и чем зарабатывать на жизнь. И при этом у тебя – ни гроша за душой! К тому же ты еще заявляешь, что не можешь тут остаться! Только дурак может так говорить.

– Да, я знаю, – кивнул Паскаль. – И в этом – корень всех моих проблем. Я и впрямь дурак, но, возможно, не настолько, как тебе кажется. Потому что за моим решением стоят кое-какие соображения. Ведь если у Элизабет – да и у меня тоже – еще не все потеряно, то мы ради собственного же спасения должны бежать как можно дальше от светских салонов и ото всей английской аристократии.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.